Выбираю (не) любить...

— Не бойся, не отравлю, — скривился парень и направился к выходу из комнаты, — Если хочешь кофе, приходи на кухню, из еды мало, что есть, — сказал он и ушел, оставляя меня посреди спальни с бокалом в руке.

Я быстро отбросила полотенце и натянула платье, собирая и заплетая волосы в косу. Одевшись, я чувствовала себя намного увереннее и с сомнением взяла в руки бокал, который поставила на пол, так как больше было некуда. Принюхиваясь к напитку, попробовала, на вкус обычная вода, в которой плавали белые кусочки от таблетки. Выпила все залпом, прислушиваясь к своим ощущениям. Воду организм принял, и через какое-то время в голове стало что-то проясняться. Я тихо вышла в коридор, намереваясь скрыться, сбежать из квартиры, но с сомнением посмотрела на голые ноги в чулках. Черт, это же надо было так попасть!

Делать нечего, придется просить помощи у Захара или хотя бы узнать, что вчера произошло, и как я оказалась здесь. Еще бы мне телефон, чтобы позвонить Инге и разведать обстановку, да помощи попросить. Собрав остатки смелости в кулачок, шагнула на кухню, встречаясь с наглым взглядом Захара, который сидел на одинокой табуретке посреди огромной кухни и курил, стряхивая пепел в бутылку из-под пива.

— Расплачиваться как будешь? — ухмыльнулся он, разглядывая меня в упор.

— Что? — удивилась я, думая, что не поняла его вопроса.

Захар встал, бросил окурок в бутылку и подошел ко мне. Уперся руками в стену позади меня и приблизил свое лицо к моему.

— Ты вчера была никакая, я, можно сказать, не воспользовался тем, что мне открыто предлагали. Теперь я хочу получить оплату, желательно натурой, — оскалился он. Я почувствовала, как задрожали ноги, что он себе позволяет?! Меня словно обездвижило, я никогда не была в таком положении.

— Предлагаю это сделать в спальне, — продолжил Захар, проводя костяшками пальцев по моей щеке и спускаясь к груди. Его ладонь сжала грудь сквозь ткань платья, трогая мгновенно ставший твердым сосок, — Хотя, можем и здесь, если тебе тут нравится больше, — и он накрыл своими губами мои, жадно припав в поцелуе.

Глава 26. Денис

Она оказалась не той, что мне была нужна. Я пытался представить на ее месте Снежану, когда входил в эту блондинку, но не получалось. Стриптизерша заучено охала и вздыхала, оборачиваясь ко мне лицом, облизывая губы в ярко красной помаде. Я специально брал ее сзади, чтобы видеть только длинный белый хвост. А эта дура трогала себя за груди, касаясь ярко-красными ногтями своих сосков и боком смотрела на меня, обламывая мне весь кайф. Пришлось намотать волосы на кулак, припечатав ее голову к спинке дивана, чтобы не видеть ее лицо. Дальше дело пошло быстрее, я все же представил на ее месте мою девочку и с шумным стоном излился в охающую подо мной стриптизершу. Отпихнул ее от себя и упал на диван, стянув презерватив, бросив его на пол.

— До утра оплачу, никого не пускай, — пробормотал ей и отключился. Даже не видел, как девица подхватила свой серебристый лифчик с трусами и вышла из приват комнаты, прикрыв дверь.

Утром меня разбудил охранник, и пришлось отправляться домой. Цены, скажу я вам здесь, очень даже кусачие. Хватит ли мне теперь на ремонт Пежо, надо подумать. Дома все спали, и я тихо проник в свою комнату, раздеваясь на ходу и вставая под теплые струи воды в душе. Вспомнил про Захара, тоже мне друг называется. Слинял куда-то, даже не оплатив счет, но, да это не главное. Главное то, что я сам ушел искать приключений на свою голову и отымел в клубе девчонку, похожую на Снежану. От этого в душе было противно и гадко, будто изменил любимому человеку. Ну а что, я не железный! Хранить верность той, которая не обращает на меня внимания, я тоже не могу. Я все-таки молодой мужик, мне нужна разрядка, пока жду свою единственную. Н-да, как — то тупо прозвучало, но да ладно, подумаю над этим утром.

Проспал до обеда, пока в комнату не вошла мать и не начала возмущаться, открывая окно, что нечем дышать.

— Денис, это как называется? Я всю ночь не спала, думала, что случилось. Ты почему не позвонил? — мама была права, но вот что я ей скажу? Что был в отключке или имел стриптизершу пьяный вдрызг?

— Все нормально, мам, — пытался отмахнуться я от родительницы.

— Я все расскажу отцу, — припечатала мать, выйдя из комнаты, хлопнув дверью. Будто мне пятнадцать лет, ну в самом-то деле. Из коридора послышался громкий спор и в комнату вошел отец. Начинается. Он поморщился от запаха перегара и сложил руки на груди.

— Где был? — спросил строго.

— Пил, — ответил я честно, умолчав про стриптиз.

— С кем? — продолжил отец допрос.

— С Захаром,

— Мирились?

— Ну как бы да, но не совсем, — с трудом вспоминаю вчерашний вечер, помирились мы или нет? Не помню.

— На свою квартиру, что не поехал?

— Забыл, — вот здесь я не соврал, ведь собирался там ночевать, чтобы не светиться пьяным перед семьей.

— В следующий раз на квартиру езжай, мать не волнуй, — строго сказал отец, направляясь к выходу, — Пежо я отдал в ремонт. Урежу карманные,

— Согласен, — с облегчением кивнул я и отец ушел. Так, главная волна схлынула, остался Захар.

Достал из джинсов телефон, набирая Захара, тот был отключен. Голова трещала по швам, встал, заглотил пару таблеток обезболивающего и решил съездить на свою квартиру, может правда туда переехать? Сколько можно с родителями жить, но сначала надо поесть что-нибудь. С этой мыслью сполз с кровати, и осторожно ступая, не делая резких движений головой, пополз по лестнице вниз, в столовую.

Мама демонстративно со мной не разговаривала, отец смотрел новости по телевизору, а я открыл холодильник, в поисках еды.

— Давай солянку разогрею, — не выдержала мама, и я улыбнулся, устраиваясь за столом в ожидании горячего.

— Балуешь ты его, — повернулся ко мне отец и снова в телевизор.

— Как не баловать, дите есть хочет, — вздохнула мама, наливая суп в глубокую тарелку. Я сглотнул голодную слюну, есть хотелось невыносимо. Наблюдал нетерпеливым взглядом за руками матери, что нарезала хлеб и укладывала его аккуратно в плетеную корзиночку. Внутренне чуть не взвыл, мне не до изысков. В животе все уже стонало в предвкушении еды.

— Смотри, какие у него голодные глаза, — улыбнулась мама, ставя передо мной дымящуюся ароматным паром тарелку.

— Правильно, двухметровую детину тяжело прокормить, — поддакнул отец, но я его уже не слушал. Горячий вкусный суп провалился с первой ложки и испарился. Я ел, чуть ли не захлебываясь, вспоминая, что вчера в клубе даже не закусывал, не удивительно, что так накрыло.

— Мам, а дай мне суп с собой? — крикнул матери, что уже вышла из кухни.

— Это куда это? — мать снова вернулась, останавливаясь в дверях.

— Хочу все-таки в квартиру съездить свою, может там и останусь.

— Ну, попробуй, — кивнула мать.

Через час я шел к машине нагруженный сумками по самые зубы. К супу добавилась палка колбасы, хлеб, масло, остальные продукты. Затем мама вспомнила, что там нет подушек и белья на кровать, потом занавесок на кухне, а потом еще и еще. В итоге родители решили ехать со мной, чтобы устроить мой уютный дом, еле от махался. Зато теперь с трудом уместил все в багажник, выезжая со двора.

Захар так и не появился в сети ни сейчас, ни позже, когда я уже осматривал свои владения. Неплохо так, квартира студия, большая комната, отдельно огорожена зона с большой кроватью, диван, телевизор, даже холодильник есть. Разложил продукты и вещи, сел на диван, включая телевизор. И вот что делать? Никого рядом нет, привык, что дома постоянно то родители, то домработница. Тихону что ли позвонить? Но пальцы сами набрали номер Снежаны, услышал, что абонент не в сети. Куда все пропали?!

Глава 27. Захар

Ее губы такие мягкие, сладкие, да и она сама пахнет так, будто ягодка какая, малинка. Ее кожа такая нежная, белая, когда провел по щеке рукой, удивился этому бархату, а когда поцеловал, думал, что взорвется все внутри от ярких ощущений. Снежана не отталкивала, уперлась маленькими кулачками в мою грудь и внезапно раскрыла губы, отвечая на поцелуй. Меня так торкнуло от ее поцелуя, что опустил руки, хватая ее за талию и с силой прижимая к стене, толкнулся своими бедрами. Я целовал ее, жадно сминая губы, впиваясь в нее своим ртом, всовывая язык, переплетаясь с ее. Наши стоны одновременно нарушили тишину, и я с трудом оторвался от девушки, глядя в ее синие глаза, утопая в них.