Выбираю (не) любить...

Подошла официантка, я заказал апельсиновый сок и большую пиццу пепперони. Поесть то надо было. Встал из-за стола и направился из зала в сторону туалетных комнат. Сделав свои дела, вышел и в темноте наткнулся на какую-то девчонку, которую невольно схватил за талию, чтобы она не упала. Под руками струилась тонкая ткань, а пальцы нащупали голую спину, чтоб ее. Сам не понимая почему, прижал хрупкое тело к себе и провел рукой по голой коже спины.

Девчонка стояла, тяжело дыша, а я нагнулся и отыскал в темноте ее губы, накрывая своими и проталкивая язык. Ого, да тут такая сладкая девочка! Жадно начал целовать ее, и она неожиданно обвила руками меня за шею и уткнулась мне в грудь своими острыми грудками. Я провел руками по спине и нырнул под платье, касаясь большими пальцами торчащих сосков. Крышу снесло напрочь, в голове словно взорвался фейерверк, когда понял, что сверху на ней под платьем ничего нет. Целовал ее жадно, ловя ее стоны и выдыхая свои. Прижал к стене, опуская голову и нащупывая твердый сосок сквозь ткань губами, втянул его в себя, посасывая. Девчонка застонала громче, извиваясь всем телом, а я провел рукой по ее бедру, задирая юбку и наткнулся на полоску кожи, над чулками. Пах словно обожгло кипятком, когда я проник пальцами в трусики и застонал, чувствуя горячую влажность. Девчонка уже всхлипывала, дрожа в моих руках, а я играл ей песню своими пальцами, едва сдерживаясь сам.

Мне было все равно кто она, в каком состоянии, я чувствовал лишь жаркое желание, а еще восхитительное, стройное тело в моих руках, которое шло само, отдаваясь с тихим стоном. Я мог бы взять ее прямо здесь, в этом темном углу, и видимо, к этому все и шло.

Девчонка ерзала по моей руке, почти насаживаясь сама на мои пальцы, и тут ее тело сотрясла дрожь, она застонала, повиснув на мне. Я не мог убрать руку, между ее ног все сжималось, было горячо и это как магнитом унесло меня. Ничего не соображая потянул ее дальше по коридору, как какая-то дверь открылась, и нас осветило светом. Я перевел взгляд на свою незнакомку и застыл, передо мной стояла Снежана, облокотившись на стену и чуть ли не сползая по ней.

— Меня сейчас стошнит, — прошептала она и рванула в дверь, что оказалась женским туалетом. Я придержал дверь, наблюдая, как она идет к кабинке, держась за стену. На ней были красные бархатные туфли на высоком каблуке, и я удивлялся, как она вообще двигается на них в таком состоянии. Услышал характерные звуки и прикрыл дверь, оставшись ждать в темноте. Я только что поимел, точнее, почти поимел Снежную королеву, усмехнулся я. Доставил ей удовольствие, как верный паж, сам получив в замен болезненный стояк, что никак не хотел смириться с потерей.

Придется везти ее домой, сама она видимо ничего не соображает, да и я, если честно держусь только силой привычки. Вспомнил про Денисыча, который возможно сейчас получал удовольствие в отличии от меня, но тут придется выбирать или Снежана, или друг. В любом случае Дениса посадят в такси, доедет, а вот девушка. С кем она вообще пришла? Почему никого нет рядом? Что-то ее долго нет. Открыл осторожно дверь и всунул туда голову. Снежана стояла, привалившись к прохладному кафелю лбом, и балансировала на своих туфлях. Я зашел и подошел к ней, взял под колени, подхватил на руки. Она не сопротивлялась, лишь уткнулась лицом в мою шею. В ней веса то, всего ничего, балерина, блин. Оттого и пить не умеет. Такую, как она рюмкой свалить можно.

Вышел с ней на руках из клуба и стою, думаю, что делать. Снежана отрубилась, уткнувшись в мое плечо, пытаюсь ее растормошить, ноль. Я даже адреса не знаю, куда ее везти, да и не пришла же она сюда в одном платье. Где-то есть ее сумка, пальто? А впрочем, по фиг. Рядом остановилось такси, и я нырнул в теплый салон, называя свой адрес. Домой, все остальное потом.

В такси меня совсем развезло и я тоже вырубился, прижавшись к девушке. Таксист попался понимающий и выволок нас обоих у моего дома, ругаясь на всю улицу. Я заткнул его, достав из кармана какую-то купюру и поволок Снежану к двери подъезда. Девушка сама не шла, лишь путалась ногами, теряя туфли. Пришлось взять ее на руки и балансировать, стараясь не кувыркнуться, пока поднимал еще и туфли, что валялись на асфальте.

Как поднимались с лифте, как затаскивал нас обоих к себе в квартиру не помню. Успел только стянуть с нее платье и накрыв нас одеялом, вырубился, держа ее в объятиях, такую голую и теплую. Но мне было не до этого, алкоголь меня победил.

Глава 25. Снежана

Когда человек уже умер, ему же не может быть больно или все же больно? Это было первое ощущение, когда я пришла в себя. Голова так болела, что я боялась открыть глаза, чувствуя, как собирается в горле тошнота. Сглатывая противный комок, попыталась все же понять, где я нахожусь. С трудом открыла глаза и увидела голую стену, в серых обоях и все. Но ощущения, что я в кровати, причем под одеялом и на моей голой груди лежит чья-то рука, сжимая ее, заставило меня очнуться и приподняться. Лучше бы я этого не делала, мало того, что в глазах резко потемнело, так и тошнота вернулась с новой силой.

Я вскочила с кровати, зажимая рот рукой, и понеслась по незнакомой мне квартире, отыскивая туалет. По пути дернула несколько дверей, наконец, нашла нужную в туалет, и меня вывернуло противной желчью. Было так плохо, что я даже не обратила внимания в чем я, точнее, что без всего. На мне были только черные чулки и кружевные трусики. Чья-то рука обхватила меня за талию и приподняла, поставив на ноги. Я, вытирая рот рукой, подняла взгляд и уставилась в синие глаза Захара. Застонала, понимая всю абсурдность происходящего и тут же сжалась, прикрывая руками грудь.

— Не кипишуй, я все уже видел, — ответил Захар, отстраняясь от меня и выходя из туалета, — Ванна рядом, — кивнул он на соседнюю дверь и ушел в направлении спальни.

Я немного поразмышляла, подумав, что ничего не понимаю, но решила воспользоваться тем, что имею и юркнула в ванную, запираясь на задвижку. Со вздохом облегчения села на белый бортик и крепко задумалась. Так, первый вопрос, почему я здесь? Нет ответа, второй вопрос, почему я голая? Снова нет ответа. И далее самый главный, что произошло?!

Вчерашний вечер я помню хорошо, до того момента, когда нам принесли какой-то особый коктейль, который заказала Маринка. До этого мы спокойно пили шампанское, пели песни и наслаждались вечером. Потом полный провал, помню только отрывками. Я пошла в туалет и у нас там стояла большая очередь, кто-то крикнул, что свободно в соседнем помещении мы с еще одной незнакомой девушкой направились туда. Я сделала свои дела и уже вышла из туалета, когда просто потерялась в темноте, не понимая куда идти. Дальше помню смутно, чьи то руки, губы, помню острое наслаждение, которого не испытывала никогда, а дальше ничего. Как я могла оказаться в чужом доме, да еще и в постели с Захаром?! И что у нас было?! Почему я в таком виде? То, что на мне остались хотя бы трусики, как — то успокаивало меня, но лишь частично.

Я обвела взглядом странную ванную, где кроме стиральной машинки, причем в упаковке, не было больше ничего. Даже зеркала не было, не говоря уже об остальном. На крючке висело большое полотенце, и я сняла его, обернув вокруг себя. Прополоскала рот, умылась, боль в голове стала чуть меньше, но все равно была невыносима. Сжимая полотенце на груди, открыла дверь и выглянула в длинный коридор. Захар гремел чем-то на кухне, и я проскочила снова в спальню, пытаясь отыскать свое платье и вообще в чем я появилась здесь, не голую же он меня сюда приволок.

— Потеряла что-то? — в дверях, привалившись к косяку, стоял Захар, держа в руке бокал. Я сильнее сжала полотенце на груди и оглянулась, заметив на полу свое черное платье. Вообще комната была странная, в ней не было ничего кроме кровати, даже штор. Лишь жалюзи прикрывали половину окна.

— Нашла, — подскочила я к платью и, схватив его с пола, тоже прижала к себе.

— Вот, выпей, — Захар оттолкнулся от косяка и подошел ко мне, протягивая бокал, где в воде плавала шипучая таблетка, взрываясь мелкими пузырьками. Я протянула одну руку, стараясь второй удержать полотенце, и выхватила у него бокал, с сомнением заглядывая в содержимое.