Страница 2 из 16
Китаец решил, что Владимир изначально планировал дуэль в Пекине. Русский царь хотел продемонстрировать свое новое секретное оружие Вану и японцам. Хотя и последние оказались не так просты. Оказалось, им есть чем ответить русскому. Это копье в самоцветах явно того же неизвестного вида оружия, что и молот с кресом русского. Выходит, и русские, и японцы освоили новую военную мощь, а китайская разведка ни сном ни духом. Дуэли же никакой и в помине нет. Эти двое «дуэлянтов» — не повздорившие дворяне, а специальные агенты, демонстрирующие потенциал нового оружия. Ван не на шутку встревожился. Китаец думал, что Поднебесной нечего страшиться, что он управляет самым могущественным государством мира, а тут такие новости. Придется много работать, а он ведь только-только подобрался в «Кексиках» вплотную к уровню Красного Солнышка. Но придется отложить хобби.
Принцесса Анеко с дрожью в юном сердечке наблюдает, как ее милого Хенеси настигает этот непобедимый русский в золотой кольчуге. Нобунага атаковал Беркутова тучей фрактальных техник, но русский демон выдержал море огня, молний, лавы и взрывов. Снова рукопашная схватка. Молот обрушивается на Хенеси, и копье Идзанаги отводит удар в сторону.
Анеко смотрит на Хенеси и видит молодого бога японского пантеона. Он сражается божественным оружием. Этим копьем Идзанаги взбалтывал море, после чего соленые капли с его кончика образовали острова Японии. Как может какой-то молот противостоять прародителю-оружию?
Но он противостоит.
Молот и копье лязгают и скрежещут, словно железные зубы. Беркутов теснит молодого японского бога. В очередной раз молот отбивает копье, и с древка брызгает россыпь разбитых самоцветов. Хенеси пытается отступить, но ему не удается. Сокрушительный удар вбивает японца в пол, копье катится по дымящемуся песку.
Почему-то Беркутов бросается не к Нобунаге, а к копью. Русский высоко замахивается, словно кузнец перед ударом по расплавленной заготовке. Что он задумал? Принцесса не понимает. И вдруг резко до девушки доходит. Сердце наполняет тревога. На её кукольном личике проступает ужас пополам с надеждой.
— Неужели он сможет?! — вскрикивает Анеко. — Брат, скажи, пожалуйста, что нет!
Бледный Гунай ничего не говорит. Он лишь сжимает подлокотники кресла в ожидании рокового момента.
«Невозможно! — сама себя утешает принцесса. — Нет! Наши боги незыблемы и непобедимы! Это копье создало Японские острова, а значит, даже если оно пронзит само солнце, то не сгорит. Наши боги незыбле…
БАМ!
Пол провалился под молотом. Огромные камни посыпались с потолка, словно аплодисменты болельщиков на Гроне. Расколотые самоцветы разлетелись во все стороны, древко копья не выдержало удара. Копье Идзанаги разломано.
Русский уничтожил божественную реликвию японцев. Попрал то, что казалось вечным и неодолимым.
Странно, но Анеко ощутила, как что-то отпустило ее. Что-то чудовищно давящее. В ее глазах Беркутов стал светиться, словно окутанный золотой аурой. Сердце наполнила горячая истома.
«Что со мной? — шепчет принцесса. — Что это за чувство?»
Беркутов снова молотит Хенеси. Разбивает в крошево обсидиановый панцирь, сносит забрало шлема. Лицо Нобунаги открывается людям. Анеко ожидает увидеть усталое, может, напуганное лицо своего избранника. Но под шлемом оказалось нечеловеческий оскал: куча острых клыков не помещается во рту, на губах пузырится белая пена, как у бешеного пса.
— Хаосит, — произносит русская княгиня из свиты русского императора. Она поправляет длинные серебряные волосы. — Теперь ни у кого не осталось сомнений?
Так я разрушил копье богов творения. Этим действием я поразил принца и принцессу и через них проник в коллективное бессознательное японцев. В общие паттерны добавился образ уничтоженного оружия Идзанаги и Идзанами. Но это только начало.
Мы снова сцепляемся с Бемижаром. Обсидиановое забрало слетает, и хаосит щелкает отросшими зубами. Вместо копья он призывает из Анреалиума с виду обычную катану. Конечно, это не так. Простых железок в Хаосе нет.
— Сука, Фалгор, — рычит Бемижар, изогнувшись. — Как же ты меня достал! Какой талант и какая невиданная глупость! Почему ты не признаешь истинных Богов? Ведь люди — это всего лишь скот. Они дохнут и умирают. Истинное совершенство, к которому ты стремишься, ждет тебя в Хаосе. Только протяни руку, и все твои мечты сбудутся!
— Что это за меч? — болтать так по делу.
Владыка слова хохочет.
— Амэ-но Охабари, — ухмыляется Жаворонок. — Верховный бог использовал меч, чтобы обезглавить свое огненное потомство. Этот меч считается символом вечной борьбы Японии с вулканами.
Я хмурюсь. Меч против огненных богов? Идеальное оружие против Феникса. Но посмотрим, каков он в деле.
Атакую тварь. Молот сшибается с подставленным клинком. Отшаг назад и снова налетаю. Бемижар блокирует и отпрыгивает. И давно ты, болотопсовская зараза, научился нормально рубиться на мечах?
Во время размена ударами доспехи Бемижара меняются и искажаются, волосы Префекта выпадают, на голове вырастают ветвистые рога, на лице проступают тёмные линии, прокладывая себе путь сквозь кожу и образуя лабиринты шрамов. Высунутый язык раздваивается, как у змеи.
— Хенеси-сан! — в ужасе вскрикивает крошка Анеко со своей трибуны. Девочку неприятно впечатлили метаморфозы своего молодого бога. Да и принц Гунай взбледнул.
Жаворонок использует все доступные резервы. Не только фантазмов, но и Хаоса. Щель в куполе Анреалиума достаточно расширилась, чтобы мятежный Префект смог зачерпнуть больше усиливающей отравы из когтистых лап Монстров Хаоса. А их яд влияет и на внешность.
Отскочив, как животное, Бемижар наконец использует фантазм меча-огнеборца. Хищные птицы из черного света ринулись на меня. Снизу хлынул поток черной лавы, обливая защиту доспехов Даждьбога. Из барьеров ударили молнии, сотканные из мрака.
Время для решительного удара. Щель купола достаточно широка. Так пора сжигать по-настоящему.
Из Анреалиума срывается колесница, запряжённая огненными конями. Еще один солнечный бог Хорс одолжил мне свое оружие. Из-под колес выстреливает горящий песок. Повозка тормозит между мной и Бемижаром.