Страница 13 из 83
Глава 7
— Что, страшно?
— Шутишь? — улыбнулся Гризли. — После того дерьма в Массачусетсе это почти как детская прогулка. Работы минут на двадцать — зашли и вышли.
— Ну… тогда не отставайте, джентльмены. — Я поправил шляпу и неторопливо зашагал по улице. — И держитесь за мной. Не хочу, чтобы кого-нибудь подстрелили.
— Прикроем тебе спину, бро. — Гризли с щелчком вогнал магазин в “кольт”. — Черт… Всю жизнь мечтал надрать задницу гребаным мафиози.
Видимо, у байкеров были какие-то свои счеты с итальянцами. То ли с местными, то ли с семьями из южных штатов… то ли вообще со всеми сразу. Выяснять детали я, конечно, не собирался. Как и устраивать разборку с результатом в пару десятков трупов. Но шансов, что дон Версетти выложит нам все свои тайны по-хорошему было не так уж…
В общем, не было совсем.
— Мальтийский сокол… — вполголоса прочитал я.
Итальянский ресторан на Фронт-стрит — буквально за углом от набережной Ист-Ривер и объездной автострады Манхэттена. Пицца, паста, более-менее приличное вино — и все в таком духе. Не самый дорогой и престижный в Финансовом квартале, но весьма приличное заведение… официально.
Неофициально — штаб-квартира одной из самых богатых и влиятельных криминальных семей Нью-Йорка. Если Кеннеди не ошибся, офис дона Томаззо Версетти располагалась под самой крышей пятиэтажного кирпичного здания. Владелец “Сокола” вряд ли так уж беспокоился о собственной безопасности — в желтой прессе его нередко называли хозяином Манхэттана, а то и всего города целиком, и он уже давно не боялся визитов мафиози калибра поменьше, полиции и налоговой службы. Даже ФБР за полтора десятка лет не самой законной деятельности так и не смогли его прижать… А может, не очень-то и старались, получив щедрые “чаевые”.
И все же двери ресторана и верхних этажей всегда были открыты для молодчиков с крепкими кулаками и сомнительной репутацией — так что к дону Версетти мне предстояло пробиваться через лестницы и коридоры: несколько этажей, буквально набитые итальянскими головорезами.
— Доброго дня, парни. — Я поднялся с мостовой на тротуар перед дверью, где скучали двое громил в плащах и шляпах. — Могу я поговорить с доном Версетти?
— Ты что, коп? — поинтересовался один — чуть пониже, и, похоже, довольно сообразительный, несмотря на внешность примата.
— Нет, нет, конечно же. — Я примирительно выставил вперед ладони. — И мне не нужны проблемы. Я просто хотел задать дону пару вопросов — только и всего.
— И зачем тогда тебе они? — Охранник указал мне за спину. — Где ты откопал таких обезьян?
В Нью-Йорке уже давно похолодало, так что Гризли с парнями пришлось отказаться от мотоциклов. Впрочем, кожа, джинсы и футболки с банданами никуда не делись, и байкеры уж точно не слишком-то походили на порядочных граждан. Никто еще не успел достать оружие, но даже идиот сообразил бы, что вряд ли такие люди пожаловали в дорогой ресторан за местной карбонарой.
— Дон сегодня не принимает, — пробасил второй охранник. — Проваливай, пока я не рассердился и не засунул шляпу тебе в…
Я действительно надеялся обойтись без стрельбы. Но когда оба головореза одновременно полезли за пазуху — видимо, чтобы взяться за пушки — вариантов осталось немного. Я взмахнул рукой, и бедняг смело с тротуара к дому. Один впечатался в стену затылком и рухнул без движения, а второму повезло еще меньше — он высадил спиной витрину ресторана и под звон осколков улетел внутрь.
Утро в “Мальтийском соколе” явно не задалось.
— Пойдем, парни. — Я рванул из под полы плаща обрез дробовика. — Поздороваемся с доном.
Мне всегда больше нравились пистолеты или что-то автоматическое, но после заварушки в Барнстейбле я оценил и помповые ружья. Особенно их укороченные варианты, которые без труда можно было спрятать под плащ или даже под куртку. В подвижном цевье определенно имелся свой колорит, а невысокая скорострельность и мизерный боезапас с лихвой компенсировались мощью двенадцатого калибра, заряженного картечью. На открытом пространстве или в лесу я, пожалуй, все-таки выбрал бы винтовку, зато в помещении дробовик не знал равных.
Из него можно было вообще не целиться.
Я шагнул через порог “Мальтийского сокола” и тут же влепил в обшитый деревом потолок Горыныча, разгоняя полумрак. Что-то громыхнуло, снова раздался звон разбитого стекла — и немногочисленные посетители с воплями полезли под скатерти. Здесь наверняка собиралась не самая простая публика, у кого-нибудь из солидных кавалеров и их спутниц вполне мог отыскаться револьвер в кобуре под пиджаком или даже в дамской сумочке. Но им вряд ли хотелось лезть под пули — в отличие от местных громил, которые явно не собирались сдаваться без боя.
Я насчитал четверых — двое выскочили из-за столика в углу, один показался у двери на кухню, а здоровяк за стойкой полез куда-то вниз и через мгновение вынырнул с томми-ганом в руках. Но я оказался быстрее: вскинул обрез и один за другим выпустил два заряда дроби. Несколько бутылок со звоном разлетелись вдребезги, и бармен с криком повалился на пол. Парочку в проходе между столами пришлось отшвырнуть магией, а с четвертым разобрался байкеры, превратив дальнюю стену ресторана в решето.
— Почти как дома у мамаши Кеннеди, правда, бро? — Гризли отшвырнул опустевший магазин. — Смотри, там еще — на лестнице!
Главный зал мы отвоевали за несколько секунд, но подкрепление не заставило себя ждать. В полумраке слева замелькали вспышки выстрелов, и моя магическая броня застонала, принимая урон.
— Осторожнее! — Я выставил руки вперед, расширяя Щит. — Не подставляйтесь, парни. Целитель из меня паршивый.
Зато боевой маг — очень даже ничего. Мне даже не пришлось выпускать дробовик, чтобы бросить в проход на лестницу пару заклятий. Не самых мощных и убойных — но стрельба оттуда сразу же прекратилась. Горыныч на мгновение осветил корчившихся на ступеньках головорезов — и с сердитым рычанием умчался вверх, на второй этаж. Я без особых усилий управлял огненным змеем, заставляя его не только распугивать врагов, но и работать этакой лампочкой. Вряд ли дон Версетти экономил на электричестве, но яркий свет местные явно не любили. И наверняка уже давно привыкли к пропахшему виски и сигарным дымом полумраку.
А нам приходилось наступать чуть ли не вслепую, паля чуть ли не по каждой тени. Я благоразумно рассудил, что порядочные граждане в такой обстановке предпочтут остаться у себя в апартаментах и забиться под кровать — и уж точно не лезть под пули. А те, кто выскакивает навстречу, как черт из табакерки, да еще и с железками в руках, следует считать мишенью.