Чекист

- Вот так-то, юноша. Привыкай вести с ворами беспощадную борьбу, как того требует от нас народная власть. Преступный элемент живёт инстинктами, как зверь. У него нет таких понятий, как долг, мораль, совесть, честь. Вот, смотри,- он взял с подноса большой золотой, украшенный изумрудами и рубинами, явно антикварный крест, который милиционеры только что вынести из подвала вместе с другими сокровищами.- Видишь этот крест? Он, наверняка имеет огромную художественную ценность. А они бы его сплавили барышникам или продали бы за рубеж. Тупые звери, что им до нашей культуры.

- Я уверен,- подал голос старший уполномоченный ЧеКа,- что этот крест взяли в комиссионку без занесения в реестровые книги. Так что его следует конфисковать и отправить в Гохран.

- Вам виднее,- несколько напряжённо ответил Жиголов.- Списки похищенного в магазинах у вас есть, разбирайтесь.

Ясенев кивнул и занялся осмотром собранных предметов. Дешёвые новоделы он возвращал в общую кучу, а ценные и антикварные вещи передавал своему помощнику, который их упаковывал и перевязывал, после чего относил в машину. Время от времени уполномоченный для проформы заглядывал в списки похищенного, впрочем, даже не давая себе труда показать, что он их читает. Находившиеся в помещении несколько милиционеров смотрели на деятельность чекистов с плохо скрываемым неудовольствием, но вмешиваться в неё не решались.

Закончив сортировку, старший уполномоченный скользнул взглядом по стоявшим с кислыми физиономиями муровцам, усмехнулся, поблагодарил их за "добросовестное содействие советской власти", вслед за чем сел в "Паккард" и велел стажёру заводить мотор.

Глава 5. Приём товара.

В понедельник на двери трактира "Разносолье" с самого утра висела табличка: "Закрыто на обслуживание". Обслуживание это, впрочем, заключалось в описи и упаковке антиквариата, который его хозяева передавали в компанию "Корнеич и сыновья" формально для реставрации, а на самом деле для реализации за валюту, каковую, по известным причинам, можно было получить только за рубежом. До нынешнего дня фирма Корнеича пользовалась услугами контрабандистов на польской границе, куда посланцы с товаром добирались в сопровождении военных и милиции. Однако чекист Ясенев предложил лучший канал сбыта - через Ревель, столицу недавно ставшей независимой Эстонии, где официально продавались ценности, которые желала обменять на марки, фунты и доллары молодая советская власть, лишённая, вследствие дипломатической и торговой изоляции, других рынков сбыта. И Семён Корнеевич Мальцев, авторитетный с царских времён вор в законе, а ныне ещё и глава коммерческого предприятия, его предложение принял.

К обеду работа была в основном закончена. Консультант Евлампий Дубровин составил опись подготовленных к отправке предметов и их валютную оценку, уполномоченный МосЧеКа Ясенев придирчиво сверил её с наличным инвентарём, стажёр Кирбазаев уложил вещи в служебный "Паккард". Оставался только один, чисто технический момент - объясниться с прежней крышей из уголовки, которая должна было вот-вот появиться.

Пока шли минуты томительного ожидания, Ахмед алчно посматривал на богатую коллекцию холодного оружия, украшавшую стену трактира.

Подметив специфический интерес своего порученца, старший уполномоченный наклонился к нему и тихо сказал:

- Забудь. Пользоваться надо только такими вещами, за которыми заведомо нет криминальной истории. А эти предметы надо сначала отмывать.

- Отмывать?- непонимающе переспросил Кирбазаев.

Бывший полковник усмехнулся и в нескольких словах объяснил неопытному коллеге смысл слова отмывание и технологию этого дела.

Ахмед понял не всё, но основное, и потому посмотрел на висевший на стене кинжал, который он уже примерил было себе, с сожалением.

- Не расстраивайся,- полковник ободряюще хлопнул помощника по плечу.- После распродажи товара ты сможешь купить себе такую игрушку, если захочешь, совершенно законно.

- Идут,- прервал их диалог начальник службы безопасности Хват и кивнул в сторону окна. Рядом с "Паккардом" чекистов стоял милицейский фургон; к трактиру подходили трое в форме. В одном из них старший уполномоченный без особого удивления узнал своего недавнего знакомца Глеба Жиголова.

А вот для муровцев появление чекистов в трактире оказалось неприятной неожиданностью.

- Товарищ уполномоченный, что вы здесь делаете?- весьма нелюбезно обратился оперативник к сидевшему за столом Ясеневу.- Здесь должна проводиться спецоперация МУРа.

- Здесь проводится спецоперация МосЧеКа,- небрежно ответил тот.- В вашем присутствии нет никакой необходимости.

Красивое мужественное лицо Жиголова исказилось от гнева.

- Вы ... вы превышаете свои полномочия,- процедил он.- Товарищ Якобсон из горкома партии будет очень недоволен.

- Товарищ Иванник из секретариата ЦеКа одобрил нашу операцию. Товарища Якобсона и вас он ждёт с докладом,- парировал чекист.- Поспешите. Не стоит утомлять его ожиданием.

Изо всех сил хлопнув дверью, Жиголов и его коллеги покинули помещение. Уполномоченный проводил их взглядом, потом повернулся и сказал своему порученцу:

- Вот так-то, стажёр Кирбазаев. Век живи, век учись. Тут тебе не сражения с беляками, где всё ясно, кто враг, кто друг. Тут сегодня боевой товарищ, а завтра - оборотень в форме, антикварными вещами спекулирует.- И старший уполномоченный МосЧеКа Ясенев тяжело вздохнул, словно выявившееся участие оперативника МУРа Жиголова в крышевании банды подпольных барыг напрочь подорвало его веру в человечество.

* * *

- Двигай на Николаевский вокзал, там стоит спецпоезд, куда сгрузим товар,- дал команду старший уполномоченный.- По пути заверни ко мне домой, захватим вчерашнюю поставку.

Притормаживая машину возле дома Ясенева в Кривоколенном переулке, стажёр спросил:- А разве не нужно было бы сначала оценить стоимость предметов, что мы вчера взяли?

- Нужно было бы,- признал бывший полковник.- Но у меня пока нет специалиста.- Произнося эти слова, Перекуров думал о Евлампии, которому он в будущем отводил именно такую роль. Вот только пока что привлекать его было рискованно. Корнеич - вор в законе - не потерпит прямой работы своего человека на ментов.

Старший уполномоченный достал ключ от квартиры и кивнул помощнику.- Пошли. Упакуешь чемоданы и погрузишь в машину. Завтра выезжаем в Петроград, а оттуда в Ревель.

Глава 6. Беседа об искусстве.

Советская Россия начала 1920-х гг. находилась, фактически, в блокаде - дипломатической и торговой. Раньше всего эту блокаду удалось прорвать на балтийском направлении: в январе 1920 года между РСФСР и объявившей о своей независимости Эстонией начались переговоры, завершившиеся установлением мира и отправкой в Ревель, столицу Эстонии, торговых агентов. Они занимались продажей за валюту драгоценностей, антиквариата, картин, мехов, и закупками военного снаряжения, техники, медикаментов. Валюта переводилась также на зарубежные счета разных советских организаций.

По договорённости с наркоматами путей сообщения и иностранных дел, вещи для продажи доставлялись в Ревель на особом поезде, сопровождаемом сотрудниками ведомств, ответственных за их поставки. Тут были представители наркомвнешторга, Реввоенсовета, Коминтерна, и других структур.

Старший уполномоченный МосЧеКа Пётр Матвеевич Ясенев входил в группу, отвечавшую за вагон с ценностями, валюта от реализации которых должна были пойти на тайные заграничные счета непосредственно партии - "золото партии", как он полушутя говорил про себя. Впрочем, этим занимались особо доверенные товарищи. Его задача была много проще - распродать начинку пяти чемоданов - в них уместились вещи, полученные от Корнеича и изъятые у банды Фрекса - а затем передать чеки и валюту курировавшему его деятельность секретарю ЦеКа - за вычетом доли хозяев вещей, посредников (фирмы Корнеича) и его собственной.