Ловушка для птички

— Окрой рот и высунь язык. Скажи дяде «а-а-а». Давай, девочка, не упрямься! Будь паинькой!

— Извращенец! — кричит и заливается смехом.

И я с ней за компанию. Мы то ссоримся, то ухахатываемся вместе. Вот так контрастно складывается наше общение, и мне это нравится. Заводит. Ничуть не меньше, чем три года назад. А я уж думал, что после тридцати секс становится безвозвратно скучным.

В ресторане ожидаемо аншлаг, но столик для нас находят. Официант провожает через весь зал в самый дальний угол у огромного камина.

У одного из столиков Соня притормаживает, здоровается и перекидывается парой фраз на непонятном языке с пожилой семейной парой. А когда мы присаживаемся и открываем меню, натягивает учтивую улыбку и шепчет:

— Никита, прошу, сделай вид, что у нас деловая встреча. Умоляю! Исключительно деловая. Давай быстро поедим и уйдем.

Выглядит она странно. Мышцы лица скованные, глаза испуганные, голос дрожит. Я теряюсь, как расшифровать такие перемены.

— Что происходит?

— Родители Дани здесь. Смотрят на нас с подозрением. Не принято у них по вечерам ходить в дорогие рестораны с клиентами.

— Ясно, — говорю коротко. — Не мельтеши, разыграем красиво.

Достаю телефон и делаю вид, что принимаю звонок. Поднимаюсь из-за стола, показываю Соне палец, типа я на минуту, и иду к выходу, громко разговаривая по-английски с иллюзорным абонентом. У нужного столика притормаживаю, во всеуслышание решаю проблемы с поставками сырья. Четко и громко говорю, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что у нас с Птичкой чисто деловое свидание.

Через минуту возвращаюсь. Соня бьет меня ногой под столом и с невозмутимым лицом сообщает:

— Ты зря старался. Они не знают английского.

— А русский понимают?

— Нет. Надеюсь, что нет. Иначе катастрофа, — говорит и усиленно брови хмурит, но вот-вот прыснет смехом — по глазам вижу.

Она прячет лицо за высокой картонкой меню и тихонько хихикает. Я не сдерживаюсь и выдаю сдавленный смешок.

— София, нас раскроют, если ты будешь ржать втихаря, — предупреждаю и одной рукой размахиваю, типа умную вещь сказал.

— Мне надо успокоиться. Я быстро. Закажи мне артишоки на гриле, плиз. Вино не бери, только воду, — выдает Соня на одном дыхании и сбегает в туалет.

Помимо артишоков заказываю ей курицу на гриле. Одними цветочками сыт не будешь, а силы ей сегодня понадобятся. Себе беру местное блюдо, похожее на жаркое.

Под зоркими взглядами родителей ее жениха ужинаем мы быстро, с прямыми спинами и серьезными лицами. Обсуждаем проект. София громко произносит пару-тройку терминов и названия растений, которые на всех языках звучат одинаково. Я с напускной строгостью отвечаю пустыми, ничего не значащими фразами, но концу ужина решаю приколоться и толкаю заключительную речь:

— Прекрасно, Софи, что мы поняли друг друга. Дело в том, что я привык получать то, что хочу. Любой ценой. Отказы принимать не умею. Компромиссы тоже, увы, не мой конёк. Твое предварительное согласие с моими условиями не может не радовать. Уверен, наше сотрудничество будет незабываемым.

Судя по тому, что в глазах у Птички паника, расшифровала она правильно.

Согласно деловому этикету, счёт в ресторане мы показательно делим. Чувствую я себя при этом странно. Понимаю, что для дела, но всё равно коробит.

На выходе Соня еще раз подходит к пожилой паре попрощаться. Жду ее на улице.

— Дай мне ключи, я поведу, — бросает мимоходом по пути к машине. — Они знают мою машину и могут выйти посмотреть.

— У тебя с этим Даней настолько серьезно, что его родители станут ходить за тобой по пятам?

— Его зовут Дани. Даниэль.

— Да похер! Хоть Рафаэль. Я вопрос задал.

— А я не хочу на него отвечать. Хамло! Ключи дай!

— Я могу дать тебе только по заднице, если будешь дальше грубить и обзываться! — и я не шучу в данный момент.

Соня бросает на меня свирепый взгляд и протягивает руку:

— Ключи! Это моя машина и я ее поведу! — Она даже топает ногой для убедительности.

Пикаю брелоком и кивком указываю ей на пассажирскую дверь, а сам иду к водительской.

— Своего «итальяшку» ты получишь обратно возле моего дома. Или едешь со мной, или приезжай на такси. Выбор есть всегда, София, — возвращаю ее же фразу, сказанную утром по телефону.

Массивная дверь ресторана открывается, выпуская шумную компанию. Птичка озирается, чертыхается и садится в машину.

Я резковато даю по газам. На трассу выезжаем со свистом.

Настроение портится к хреням собачьим. Какого я должен был что-то изображать ради того, чтобы ее мужик ничего не заподозрил? Я вообще против, чтобы этот мужик у нее был!

Пока едем, она снова молчит. Чувствуется, что на взводе. Отвернулась к окну и всем телом к двери прижалась. Лишь бы подальше от меня быть. Ну и ладно! Пусть тоже попыхтит от злости. Не одному же мне мучиться! Всего пять минут до дома осталось.

— Тут тормози! Не вздумай заезжать! — выдает приказным тоном, когда видит открытый въезд во двор.

Игнорирую. Въезжаю и сразу же закрываю ворота.

— Ты оглох, Никита? Я просила остановиться на улице!

— Просила? Чёт я не заметил. У просящего тон обычно несколько иной.

— Не включай дурака! Я всё равно уеду домой! — реально орет, как истеричка. Охрененно красивая и дико сексуальная истеричка.

— Так не вопрос, Соня! Ты отдышись, остынь немного и поедешь. Напряженная такая, прям страшно за тебя.

— А ты не бойся! Я сильная и справлюсь, — язвит, выходя из машины. Обходит ее и снова руку мне сует: — Ключ!

— Что ж ты бесячая такая?.. — качаю головой и протягиваю брелок.

Взять его она не успевает. Перехватываю ее выше локтя и дергаю на себя. Второй рукой крепко обхватываю за бедра и забрасываю на плечо. Она и пикнуть не успевает.

От неожиданности даже не брыкается, пока несу в дом, но стоит переступить порог, лупит кулаками по пояснице и требует:

— Пусти, придурок!

— Я предупреждал, — с этими словами смачно шлепаю ее по заднице.

— Ай! Ты что, совсем больной?!

Снова стучит кулаками, что есть дури. Неприятно, между прочим.

— Добавить? — И шлепаю еще раз. Не сильно, но ей тоже неприятно. — Не зли меня, Соня! Дальше уже некуда, поверь. Я сейчас кусаться начну! Перестань обзываться и попроси нормально.

— Не буду ничего просить.

— Значит, будешь дальше висеть. Мне не тяжело. Даже в кайф! Такие виды открываются…

Задница у нее что надо! Смотрю в огромное в зеркало в холле и наслаждаюсь. Лежит безвольно на плече моя добыча. Попа, как орех, и стройные ножки из-под короткого платья свисают. Руки так чешутся между них залезть и потрогать. Мелькает мысль сразу отнести ее в спальню и там зацеловать и затрогать везде. Но она же отбиваться станет.

Проходит несколько минут.

— Никита?

— М?

— Так очень неудобно и голова кружится. Опусти меня, — говорит спокойным тоном, который меня устраивает.

Молча ставлю ее на ноги и иду в кухню. Пришло время открыть презент Гарика. Теперь я точно выпью.

Соня бросается к двери, дергает за ручку. Напрасно — замок заблокирован. Я знал, что так будет, и еще в ресторане поменял установки в приложении «умный дом». Ручка считывает отпечатки пальцев, так что открыть дверь смогу только я.

— Выпусти! Ты меня преследуешь. Удерживаешь силой. Я… Я в полицию заявлю. Испорчу тебе репутацию! Выпусти, сказала!

— Обязательно, — киваю и наливаю виски в фирменный стакан.

Два толстых хрустальных бокала прилагаются к бутылке. Удачный подарок привёз мне друг. Единственный в доме стакан я вчера разбил, а пить дорогой напиток из чашки как-то не комильфо. Делаю глоток и на выдохе обещаю:

— Как только успокоишься — выпущу.

— Ты псих! Ты опасен для общества. Тебя посадить могут. Это похищение вообще-то! Я вот прямо сейчас позвоню! — верещит, но на последней фразе голос проседает.

— Звони, Соня, — говорю спокойно.

Терпкая янтарная жидкость разливается по пищеводу и приятно согревает. Я знаю, что ее телефон остался в машине.