Страница 7 из 10
– Не преувеличивайте. Ничего такого не было. Обыкновенная шалость. Хотела попробовать, вкусно ли целоваться со стариком. Оказалось, забавно.
– Ты очень сладкая, Катенька. Мне сорок, разве это возраст дряхлости, разве меня уже нельзя полюбить?
– Ну почему? Можно… наверно. Только это точно буду не я.
– Печально. Ладно, не буду искушать, настаивать, говорить глупости. Ты права, девочка – я опоздал. Мой поезд ушёл. В первом вагоне отправилась твоя мама, в последнем – ты. За это и выпьем. Стоя.
Антон Ильич держал наполненный бокал, стоя с закрытыми глазами на одной ноге, представлял, будто пьёт сладкий нектар из вишнёвых губ. Катенька и её мама сливались в сознании в единое целое.
Наверно мужчина чересчур увлёкся воображаемым приключением. Голова закружилась, пол медленно поплыл вбок, начал переворачиваться. Бокал выпал, разбился. Антон Ильич упал, ударился головой, потерял сознание.
Катенька реанимировала маминого друга проверенным способом – поцелуями. Почему именно так – неважно.
Антон очнулся, лукаво улыбаясь, притянул девочку к себе, ласково поцеловал в шею.
– Поцелуи ведь ни к чему не обязывают, – кокетливо подумала Катенька, погружаясь в густую пелену нирваны.
Реакция партнёрши была мгновенной: она алчно впилась в жаждущие взаимности губы, обмякла под нежными руками, бессовестно проникающими под блузку.
Если бы Антон этого не сделал, девушка сама попросила бы его об этом. Наверно.
Думать было некогда, да и незачем. Слова не понадобились. Смущение испарилось само собой.
Отчего Антону было позволено всё, Катенька не могла бы ответить. Наверно природа знает о причине подобного легкомыслия несколько больше.
Неважно. Им было хорошо – это главное.
Внезапно, для целомудренности момент оказался несколько запоздалым, наступило отрезвление. Не этого она хотела, не этого. Нужно было остановиться в самом начале.
– Ты воспользовался… вос-поль-зо-вал-ся! Это нечестно. Ты знал, что до тебя… что я никогда… что никого! Почему, зачем? Ведь мы не пара, я тебя… а если я тебя не люблю?
– Моей любви, девочка, достаточно для двоих.
– А я не верю! Себе не верю, не тебе. Я ведь детей захочу. Какая же я всё-таки дура.
Тем не менее, роман, если так можно назвать их отношения, продолжился. Катенька то уходила, то вновь возвращалась.
Её тянуло к Антону настолько сильно, словно в разлуке образовывался внутренний вакуум, вызывающий взрывоопасную термоядерную реакцию, усмирить энергию которой способен был лишь он, единственный мужчина, свидание с которым вызывало потерю сознания, усугубляемую ощущением безграничной радости.
– Выходи за меня, – умолял Антон. Ты – самое ценное в моей жизни, самое важное, самое родное. Я люблю тебя, Катенька!
– Самое ценное – это как? Ты, Антон, старый безпринципный развратник. Зачем ты меня совратил, зачем превратил в наркоманку, подсадил на страстные поцелуи, на нежные прикосновения, на безудержный секс? Не дождёшься, никогда не стану твоей рабыней. Никогда, так и знай!
– С чего ты взяла, девочка, что я пользуюсь тобой? Ты свободна в выборе. Если считаешь меня стариком, попробуй полюбить кого-то другого: моложе, сильнее. Будет больно, но я справлюсь.
– Пробовала… и не раз. Никто, так как ты не умеет. Никто, никто, никто…
Катенька мучила его, себя. Понять, чего именно ей хочется на самом деле, было невозможно. Она и сама не знала. Антон не вписывался в координаты мечты, вот и всё.
Она приходила внезапно, извинялась, набрасывалась на Антона как голодная кошка, доводила его и себя до безумия, традиционно устраивала скандал, долго рыдала, после чего каждый раз прощалась навсегда.
Так продолжалось два бесконечных года, пока однажды в процессе шумного веселья у подруги ей не подмигнул тот, кто соответствовал придуманному идеалу.
Виктор был интересен: молод, симпатичен, крепко скроен, в меру начитан, напорист, успешен. Всё это Катенька узнала от юноши за пару бесконечно прекрасных часов танцевального контакта.
Он ловко поддерживал беседу, уверенно флиртовал, вызывал безотчётное доверие.
Не влюбиться в такое совершенство было попросту невозможно.
Через месяц Виктор стал её мужем, через полгода молодожёны уехали жить в Испанию, где у мужа успешно развивался небольшой, но прибыльный бизнес.
У Катеньки неожиданно образовалась глубокая пропасть, связанная с адаптацией к языку, к менталитету испанцев, к климату. Пришлось превращаться в скучающую домохозяйку.
Муж был в меру добрый, стабильно внимательный, даже заботливый, вот только тем для взаимодействия, общих интересов, планов и целей у них никак не находилось.
Разве что дочка – хрупкий стебелёк. Хотя, Риточка тоже его мало волновала. Дети – чисто женская забота.
Виктора можно было понять: бизнес – гремучая смесь из проблем и случайностей. Плюс недостаток времени, постоянная усталость.
Вблизи, когда от подвенечного платья и ванильно-кремовых отношений прекрасного медового месяца остались лишь воспоминания, Виктор оказался заурядным обывателем, предел мечты которого – способность стабильно удерживаться наплаву в пределах нарезанной деловым окружением планки успешности.
Установленные мужем границы отношений предполагали нейтралитет жены, полное подчинение в принятии решений, касающихся всего на свете, кроме её внешнего вида и меню семейных ужинов, случающихся довольно редко.
В постели супруги встречались нечасто. Прелюдии и прочие необязательные шалости Виктор не любил, сразу приступал к десерту, не дожидаясь возбуждения супруги.
От непритязательных упражнений в постели не перехватывало дыхание, не возникало трепетного безумия, не наплывали пульсирующие волны наслаждения, ни разу не было повода потерять сознание, провалиться в бездну безудержного блаженства.
Неприятная фраза – супружеская обязанность, объясняла суть отсутствия эротизма, когда искренние чувства превращаются в обязательную, но скучную программу с фиксированным графиком исполнения.
Секс, просто секс, упражнение для сохранения здоровья. Точнее, пресное, без тени вкусовых и эмоциональных оттенков трение мужского достоинства о женские аналоги инструментов наслаждения, используемые неумелым ремесленником, чтобы сбросить физиологическое напряжение, вот чем были их встречи в постели.
Любовь ли это?
Чужая страна, неприветливый дом, муж, женатый не на ней, а на бизнесе, о сути которого не положено даже спрашивать. Такого ли счастья искала она?
Тогда, в самом начале, безумно хотелось стремительно ворваться в пределы сказочной, обеспеченной жизни, где обязано было ждать безграничное счастье с горячо любимым человеком, которому не страшно доверить судьбу.