Страница 6 из 11
За это отдельное спасибо коменданту. Это была его идея, а мне он её выложил в виде грамотно оформленного плана, чётко обрисовав мне, к кому подойти и что кому дать.
После этого бюрократические шестерёнки сработали не хуже, чем в швейцарском хронометре, и на моём заявлении на оформление постоянного пропуска появились все пять столь необходимых подписей.
В чём заключался интерес коменданта? Я вас умоляю… Человек никак не может оторваться от своей работы, а заказать вожделенный штоф частенько хочется. Если что, штоф — это не совсем чтобы маленькая ёмкость. Побольше литра будет.
Короче, стороны пришли к согласию и вопрос о взаимопомощи в экстренных случаях плавно перерос в наличие у меня постоянного пропуска.
Что касается штофиков… Придётся мне озаботиться их оптовой закупкой. Как я заметил, пары — тройки бутылок коменданту примерно на неделю хватает, так что, купив сразу дюжину его любимого пойла, я на месяц — полтора сниму все проблемы нашего с ним общения.
— Сынок, ужинать будешь? — опомнилась первой мама, уже почти моя, задавая самый насущный и привычный для неё вопрос.
— Чуть позже. Мне сначала нужно с отцом поговорить, — выразительно потряс я мешочком, в котором тяжело звякнули золотые монеты.
— Ларри, что-то случилось? — обеспокоенно спросил отец, когда мы зашли ко мне в комнату и я бросил на стол увесистый мешочек с деньгами.
— Первая сделка состоялась. Я привёз документы, заверенные в банке магическими печатями, и ту сумму налога, которую тебе предстоит выплатить в казну.
Отец начал с документов. Когда он дошёл до суммы, то прочёл это место не меньше трёх раз, забавно шевеля губами, обильно потея, и используя платок, чтобы промокнуть пот.
После, он пересчитал золотые, складывая их в столбики, и взгрустнул…
— Ларри, выплаты в казну могут потерпеть ещё пару месяцев, но я не уверен, что мне удастся за это время продать наш дом и моё дело, — огорошил он меня непонятной сентенцией.
— Я ошибся в расчётах? — выпучил я на него глаза, так как сам пересчитал всё на два раза.
— Мне придётся выплатить сто золотых за купеческую лицензию Бронзовых Поясов. Купцы из Медных Поясов ограничены годовым доходом в десять тысяч золотых.
— Отец, да не вопрос, — быстро сориентировался я, — Тогда заплати из этих денег пошлину за Бронзовый Пояс, а завтра я ещё сотню довезу. Могу банковским чеком, если тебе так проще.
— Заплатить пошлину я могу только в нашем городе, и лишь потом приеду обратно, чтобы перерегистрироваться в Белговорте, — тяжело вздохнул купец, озадаченно расчёсывая затылок.
— Делай, как считаешь нужным. Тебе всё равно ещё там и дом, и дело продавать. А мама с сестрой пусть пока в наш новый дом переезжают. Денег на обустройство я им дам и с переездом помогу.
— Надо же, как всё закрутилось, — только и ответил отец, недоверчивым взглядом рассматривая ровные столбики золотых монет, им же и выложенные на столе.
Благодаря памяти Ларри я откуда-то знал, что купеческие и дворянские титулы, хоть и носят одни и те же названия, но никак не подменяют их.
Эти два сословия, пусть и копируют своё устройство, но не пересекаются.
Купец, даже из Золотых Поясов вовсе не считается лэром, а уж тем более, аристократом.
Меня все эти заморочки с названиями первое время изрядно сбивали с толку. А потом я понял, что купечество попросту скопировало у местного дворянства их систему рангов, назвав их точно так же, но уже для своей, купеческой братии.
Такие кунштюки для Средневековья — вещь вполне обыденная и понятная. Богатство и знатность в те времена никогда не были словами — синонимами. Что в России, что в Европе встречались и нищие князья с герцогами, и непомерно богатый, но вовсе не родовитый люд из тех же купцов, банкиров или промышленников.
Когда мы спустились вниз, отец впал в состояние меланхолии. Похоже, его накрыл откат от сильных потрясений и финансовых успехов Ларри.
Мать, прожившая с ним два десятка лет, меня удивила.
Зная её деятельный характер, я никак не мог предположить, что она настолько корректно отнесётся к состоянию мужа и тут же не начнёт выяснять, что у нас произошло.
Но нет, кинув на мужа пару взглядов, она живенько метнулась на кухню и, притащив из закромов запотевший пузатый графинчик с наливкой, поставила его перед отцом, не забыв и для себя прихватить рюмочку. Слегка оживившись, батя налил себе полную рюмку довольно крепкой наливки, а матери лишь половину, но и в ней она лишь помочила губы, жеманно отставив мизинчик, а фактически, поставила на стол почти столько же, сколько в рюмке и было изначально налито.
Похоже, я наблюдаю какой-то семейный ритуал, значение которого не совсем понимаю, но он мне нравится.
Матушка, вместо многословных разговоров, всего лишь парой простых действий показала отцу, что они вместе и она его поддерживает.
Вот тебе и простые люди… В своей прошлой жизни на Земле я так и не нашёл себе девушку, которая бы меня так же хорошо понимала.
С книжками пока некрасиво получается. Пообещать-то я новую книгу пообещал, а за что схватиться, не понимаю.
Мы, продукты "поколения ЕГЭ", в классике не сильны. А уж в средневековых произведениях и подавно. Попытку оглоушить местных читателей пересказом какой-нибудь книги современных авторов я сразу отмёл, как заведомо провальную.
Каждому времени свойственны свои книги, музыка и танцы. За остальное могут яйцами закидать, как за рэп во времена Утёсова или Чайковского.
За тот же мировой бестселлер о Гарри Поттере мне здесь всё лицо разобьют, тыча им в каждое магическое несоответствие, а заодно и на другие глупости укажут. Здесь магия реально существует и маги обходятся без всяких волшебных палочек.
Теперь вопрос лишь в том, а что я могу более-менее достоверно вспомнить из книг конца восемнадцатого или начала девятнадцатого века. Мне хотя бы приблизительно сюжет знать, остальное так и так самому придётся писать.
Зачастую наша память, кроме двух — трёх главных героев больше никого не подсказывает, а уж про диалоги и прочие моменты можно и вовсе не спрашивать.
К моему удивлению, напряжённо работающий мозг выдал мне сразу два варианта.
"Свадьба Бальзаминова" и "Собака на сене".
Потом я вспомнил ещё пару вариантов — "Горе от ума" и "Ревизор".
Но почти сразу я эти два произведения отверг. Может у их авторов что-то и наболело, отчего им захотелось вдруг покритиковать власть, но у меня-то этого и в помине нет.
Так что ни к чему мне лаять на Солнце. Оно от этого шума раньше не взойдёт.
Не стоит думать обо мне слишком хорошо. Никакую из перечисленных книг я в оригинале не читал, а вот фильмы и театральные постановки по ним смотрел, и не раз.
Зачастую это было в цирковых гостиницах, где в ненастную погоду порой не знаешь, чем себя занять, вот и пялишься в телевизор, найдя там что-нибудь не особо раздражающее.
К моему удивлению оба выбранных мной фильма я помнил довольно хорошо, за что отдельная благодарность гениальным киноактёрам, блистательно сыгравшим в них свои роли.
Поколебавшись в выборе, я решил начать с Лопе де Вега. Эта комедия отлично зайдёт аристократам, да и второстепенных героев я в ней помню побольше.
Там один Караченцев с его серенадой чего только стоит. Даже мне, клоуну, завидно, как он спел. Сколько раз смотрю, столько и смеюсь. Шикарный комедийный номер!
Так. А вот теперь мне предстоит изложить пересказ фильма, и сделать это так, чтобы комедия осталась не просто комедией, а, по возможности, стала ещё смешней.
Впрочем, я уже не первый раз веселюсь и шакалю в этом мире, одним понятным мне образом, насмехаясь над привычными для аборигенов вещами и понятиями. Зачастую веселю только сам себя.