Нарушая правила

— Елку? — удивленно переспрашиваю. — Еще только шестое декабря, — оглядываюсь, — ты куда так торопишься?

— Это первый Новый год в моей жизни, который будет реально праздником, — отрывает взгляд от телевизора Ренат, — не хочу его просрать. Можешь смеяться, но мне важно, чтобы в это тридцать первое все было идеально, ясноглазая.

— В смысле «первый Новый год, который будет праздником»? А прошлые года?

— Да как-то было не до того. Два года назад на смене был. В том году дома. Парни звали, компанией собирались, но идти туда, где все будут по парочкам, со своими женами и подругами — не мое, короче. С семьей отца та же история — мимо. Ну, тут Роза тебе все выболтала.

— М, а что особенного в этом году? — спрашиваю, хитро щуря глаза.

— Ты у меня есть. Мы. Что-то более особенное сложно придумать.

Я улыбаюсь, руки на моих плечах сжимаются сильнее. Будто добавляя физической весомости словам, накрываю своими ладонями ладони Рената, кивая:

— Живую. Я хочу живую. У меня ее еще никогда не было.

— Принято.

— И да, для меня этот год тоже будет особенный. Я, конечно, все года до этого встречала чуть более «веселее», чем ты, но тоже не могу назвать те дни праздником мечты.

— С родителями?

— Ага, — слегка напрягаюсь, вступая на «скользкую» дорожку. — И их друзьями.

— Раз уж мы убрали правила, может расскажешь, что у вас случилось и из-за чего поругались?

— Все очень похоже на вашу с отцом историю, — бросаю, стараясь чтобы голос звучал как можно более безразлично. — Вика, не ходи туда, Вика, не делай то, Вика, не делай это… Отец очень строгий и упрямый. Тяжело с ним жить в двадцать четыре, потому что он до сих пор считает меня глупой пятилеткой, за которой глаз да глаз нужен.

— А если еще чуть больше конкретики? — ухмыляется Ренат. — Кто они, где они, давай же, Вик. Обо мне, стараниями Цветочка, ты уже всю подноготную знаешь.

— Ну-у-у… — тяну, кусая губы.

Вот он — момент, подходящий для честного признания. В стиле: хэй, красавчик, прикинь, ты встречаешься с дочкой мэра города, который если узнает о нас, устроит тебе не хилые проблемы на службе…

Нет. Исключено!

Но, на мое счастье, отвечать и не приходится. Меня отвлекается упавшее на телефон сообщение. Телефон, который я тут же хватаю и, разблокировав, сильно об этом сожалею. Потому что смс пришло от Ильи:

«Очень рад возвращению в строй лучшего сотрудника моей фирмы. Завтра обещают утром мороз. Давай я тебя подхвачу, как поеду в «Квадрат», Вик?»

Упс…

Смс, которое Ренат прекрасно видит. Читает. Отчего руки на моих плечах нехило так напрягаются, а голос, который я слышу на уровне макушки, обжигает своим наигранным спокойствием:

— Коллега, значит.

— М-м… ну, чисто теоретически, я тебе не соврала. Коллега, просто чуть-чуть выше по положению на фирме.

— Чуть-чуть? — только глухой не услышал бы раздражения в голосе парня. — Он, блть, твой начальник, Вика! — грозный рык. — Он к тебе шары подкатывает?

— Что? Да нет…

— Вот только не надо снова вешать мне на уши лапшу, ясноглазая! — дерганно поднимается с кровати Ренат. — У вас что-то было?

— Не было! — отставляю ноутбук, подскакивая на постели. — То есть было, но не было, — сооружаю в ответ какую-то чепушню, брови красавчика взлетают на лоб.

— Может определишься уже? Да или нет?

— В смысле мы сходили на одно свидание. И было это еще до того, как ты ответил на мое сообщение. Ну, если быть точнее, в тот день, когда ночью ты ответил на мое сообщение. Вот… после этого я прекратила все попытки Ильи ухаживать за мной. Честно!

— Завтра на работу тебя везу я. Этому Илье будет полезно узнать, что у тебя есть парень. Точка.

— Но…

— Без «но», Вика, — бросает Ренат зло, топая вон из гостиной.

Я за ним. Хвостом.

— Ну, не бесись, Рень…

— Я не бешусь.

— Врешь.

— Мне не нравится, что этот тип пытается за тобой ухлестывать, блть! Так мало того, он еще и твой директор, оказывается! Серьезно? Как я должен на это реагировать, Вик? Я каждый день отпускаю свою девушку в коллектив, где в начальстве сидит положивший на нее глаз мудила!

— Спокойно! Вообще-то мы всего неделю официально в статусе пары, а до этого просто жили вместе, не обещав друг другу совершенно ни-че-го! — напоминаю, упрямо складывая руки на груди. Если что, то я тоже дуться умею!

Ренат раздраженно открывает и тут же закрывает холодильник. От души долбанув дверцей. Оборачивается. Глаза мечут молнии. Челюсти от злости с хрустом туда-сюда гуляют. Весь такой колючий и злой, пыхтит, как разобидевшейся еж. Собственник, блин!

— Я же не спрашиваю тебя, со сколькими ты крутил романы до меня, красавчик.

— В том то и проблема, что «романы» я не «крутил» до тебя, ясноглазая!

— Еще хуже! Ладно, ну, было и было, какая теперь разница? Тем более я с ним не спала! Да даже и не целовалась, если тебя это успокоит. Мы просто погуляли и ничего больше. Не понимаю, чего так психовать?!

— То есть тебя совершенно бы не взбесило, если бы ты узнала, что я время от времени вижусь с какой-нибудь своей «бывшей»?

— Даже глазом не моргнула бы, если прямо в этот момент она вошла в эту дверь! — машу в сторону коридора. Где, как по заказу, раздается пиликанье дверного звонка.

Меня передергивает от неожиданности.

Мы с Ренатом переглядываемся. Роза сегодня в гостях у подруги. Родители Рени улетели в отпуск. Парни из отряда, насколько я поняла, не имеют привычки без приглашения заваливаться друг к другу в гости. Может, соседка Марфа?

Красавчик широким шагом летит открывать. Я вяло семеню следом.

Щелчок замка, нажатие на ручку, и мы дружно выпадаем в осадок от удивления. На пороге стоит миловидная блондиночка в светлом пуховичке с бутылкой вина. В упор смотрит на Рената с отвратительно довольной улыбочкой, выдавая тошнотворное:

— Привет, Ренат.

— Света?

Слышится хруст. Что это? Надеюсь не мои сведенные до боли челюсти.

Что, блин, еще за Света?!

Сказать, что я охренел — не сказать ничего. Мало того, что из-за сообщений этого Ильи-пижона я был на взводе, а тут еще и «привет из прошлого» нагрянул в виде официантки из бара, с которой мы позажигали один вечер, и то неудачно. Я, блть, и имя-то ее вспомнил с трудом! Потому что в башке и тогда, и сейчас одна Вика.

— Пустишь? — спрашивает неожиданно нарисовавшаяся гостья, помахивая бутылкой вина. Я, мягко говоря, выпадаю в осадок от подобной наглости. Ясноглазая же замерла на пороге кухни, у меня за спиной. Ее Свете не видно. Но я физически ощущаю, как Вика медленно, но верно заводится. Как накаляется воздух и шарашит раздражение в узком коридоре.

Оглядываюсь, придерживая входную дверь. Вика сложила руки на груди и убивает меня взглядом, оперевшись плечом на косяк. Злится? Еще как! Бинго, мать твою! Внутри просыпается ехидный собственник, который потирает руки: то-то и оно, Виктория. Не нравится? Зато ты, Ренат, будь добр быть спокойным, когда меня мудаки-генеральные возят с работы и на работу! Пздц. Впервые в жизни меня аж потряхивает из-за гребаной ревности, которую я хочу, но совершенно не могу контролировать.

— Не думаю, что это хорошая идея. Откуда у тебя мой адрес?

— Друг твой подсказал.

— Какой друг «молодец». И зовут его…?

Видать, у меня слишком живописно отразилось на лице желание съездить «другу» в наглую рожу, потому что Света бледнеет, а улыбка ее сходит на нет.

— Я не помню. Егор, кажется. Он с тобой был в баре в тот вечер, когда мы… ну…

— Я понял, — перебиваю. — Так зачем ты пришла?

Ситуация — охереть, какая отвратительная. И Свету обидеть не хочется, она вроде как не виновата в проблемах с моей головой и личной жизнью. И Вика… я чувствую — ее терпение на пределе. Не хватало еще в довесок к Илье и из-за моей интрижки неудачной разругаться.

— В прошлый раз мы не очень хорошо расстались, — явно волнуясь, тараторит девушка.