Нарушая правила

— Мог бы и совр-рать, — бурчу, заикаясь.

— Я не умею врать. Ёпрст, Вика! — ругается. — Ты вся трясешься! Ну-ка быстро под душ, — рычит почти что правдоподобно парень и, как ребенка, усаживает в ванную, врубая воду и затыкая слив. Смешно так суетится, настраивая теплую и ворчит: Вика то, Вика се, Вика бла-бла-бла…

Я сижу, как дурочка улыбаюсь, хотя на самом деле меня реально уже не на шутку поколачивает. Зуб на зуб не попадает. А по рукам не то что мурашки, а огромные такие мурашища бегут!

— Нет, так не пр-рокатит, — качаю головой, сжимаясь под горячими струями, бьющими из лейки, которую мне в руки всучили. — Иди сюда, — тяну его за резинку боксеров, заставляя залезть ко мне. Хотя красавчик особо и не сопротивляется. Со спартанской скоростью раздевается и забирается в ванную.

— Ты почему не сказала, что замерзла? Вика, блин! — все еще бубня, усаживается позади меня, притягивая сильными горячими руками спиной к своей груди. Сжимает крепко-крепко, буквально опутывая своими объятиями, упираясь губами в висок.

Вздох…

Второй…

Блаженно зажмуриваюсь, начиная потихоньку «оттаивать». Ныряя пальчиками на ногах под горячую воду, что уже успела набраться, цепляюсь руками за руки Рената. Устраиваясь удобней, укладываю голову ему на плечо. М-м, хорошо как. Приятно. Сладко. Наверное, вот так выглядит рай, да?

— Не хватало только простыть, Вик. Как ребенок, честное слово…

— Не бузи, — дую губы. — Я сама это поняла, только оказавшись дома, — признаюсь честно. — Пока по улице носились, мне было хорошо.

Да и вообще… рядом с Ренатом я частенько забываю обо всем. Мозг, как по хлопку, выключается. Разумная Вика замолкает и включается Вика-девочка, которой вообще не до рассудительности. Рядом с красавчиком я, впервые в жизни, не боюсь расслабиться и быть собой. Просто Викой. Играть в снежки? Да, пожалуйста! Коньки и сноуборд? Без вопросов! Любой, самый смелый эксперимент — с ним не страшно и не стыдно. С ним все правильно и естественно. Мне нравится.

Не знаю, куда нас эта кривая дорожка заведет, но пока, если совсем уж честно, даже думать об этом не хочется. Ренату не нужны серьезные отношения? Ну и пусть. Мне, может, тоже они не нужны! Пока нам хорошо вместе, я выбираю плыть по течению. А уже дальше…

Посмотрим.

В ванной мерно шумит набирающаяся вода. За спиной ровно дышит красавчик. Тело опутывает нега, и даже дышать становится лениво. И тем не менее с языка срывается неожиданное:

— Они классные.

— Илюха со Светкой? — растирает ладонями мои плечи Ренат, подбираясь к шее, круговыми движениями массирует. Я прикусываю губу, чтобы в голос не застонать, выдавая скупое:

— Мхм.

— Климов сам по себе семьянин до мозга костей. У нас уже давно в отряде за ним закрепилось звание «главный каблук»… — выдает и резко замолкает парень.

Я оглядываюсь. Улыбаюсь. Ренат хмурится.

— Блть…

— В отряде, значит? — киваю.

— В отряде, — и бровью не ведет красавчик.

— М-м, отряд таксистов, надо полагать?

— Разумеется, — врет и не краснеет, гад. — А кого еще, ясноглазая?

— И давно у нас водители исчисляются отрядами?

— Новшество.

— И бицухи вы за рулем оба накачали, да? — тыкаю пальчиком во внушительные мышцы парня. — Нет, я, конечно, бываю ужасно наивной! Но таксисты не работают сутки через трое и не выглядят, как модели с обложки. Да и рефлексы у них не такие молниеносные.

— К чему ты клонишь, ясноглазая? — слышу протяжный вздох.

— Может, уже скажешь честно? — поворачиваюсь в руках парня, обнимая за шею, прижимаясь грудью к его груди, где неожиданно начинает частить сердце. — Где? — ползаю ноготками по коротко стриженному затылку, пристально вглядываясь глаза в глаза.

— Что где?

— До брось, Ренат! Где ты служишь?

Даже не знаю, что меня удивляет больше: взгляд его, в котором неожиданно мелькает паника, или молчание в ответ на мой вопрос Переспрашиваю упрямо:

— Где?

— СОБР, Вик…

Секундная заминка. Легкий ступор. Я буквально слышу шелест шестеренок в собственном мозгу, который прокручивает полученную информацию. Чувствую, как экстремально высоко на лоб заползают мои брови, когда до меня доходит…

Он сказал СОБР? Да ладно?

Ого! Нет, не так. Ого-го!

— Серьезно? — округляю глаза. — В смысле, это вот те самые крутые парни в форме и бронежилетах, которые бегают с автоматами, спасая людей?

Ренат тихонько смеется, обхватывая ладонями мои щеки. На себя тянет:

— Ну, конкретно я бегаю не с автоматом, а со снайперской винтовкой. Но да. Те самые.

— Погоди, то есть… ты еще и снайпер? И ты молчал?!

— Обычно такая информация отпугивает девчонок.

— Почему? Это же максимально крутая профессия! Сложная, но крутая. Господи, — морщусь, — а я: бармен да таксист. Сразу видно, как я хорошо в людях разбираюсь, да?

Смех красавчика становится значительно громче и заливистей.

— Иди сюда.

— Нет, погоди, меня же теперь будет грызть любопытство! Ты обязан мне хоть что-то рассказать, — уворачиваюсь от поцелуя. — Как давно ты служишь? Тяжело? Вы с Ильей говорили про командировку. Вас еще и в командировки отправляют? Часто? И чем вообще вы занимаетесь сутки напролет? — полетели из меня вопрос за вопросом.

Ренат улыбается, бросая:

— Тормози, Вик. Я уже забыл, какой был первый. Давай отложим, а? — новая попытка поцеловать, на этот раз удачно чмокнув в нос. — Я тебе все расскажу… — ползут по моим рукам его ладони. — Потом, ясноглазая… — сжимают талию и добираются до бедер.

Каждое движение в тесном пространстве невеликой ванны отдается провокационным трением тел, что моментально разжигает огонек желания внутри. Он зарождается где-то в районе сердца и проваливается в низ живота, отдаваясь легкой ноющей болью.

Хочу. Красавчика хочу, разговаривать не хочу.

— Обязательно расскажешь? — выдыхаю ему в губы. — Обещаешь?

— Обязательно и обещаю.

Вот так живешь две недели под одной крышей с бойцом и в ус не дуешь. Но зато сразу встают на место недостающие детальки картинки: куда уезжает и зачем уезжает. Да и почему рядом с ним я ощущаю себя, как за непрошибаемой стеной.

Все просто. Он и есть моя «стена».

Я подаюсь ближе. Целую тот самый дерзкий уголок губ, который частенько взлетает в смелой ухмылке. Вот как сейчас. Прикусываю его нижнюю губу, слегка оттягивая. Слышу тихий грудной стон. Нам обоим много времени на «разгон» не надо.

Одно стремительное движение, и Ренат усаживает меня на себя верхом. Выплескивая воду из ванной через край, я чуть приподнимаюсь, красавчик направляет возбужденный член. Впиваясь губами в губы Рената, опускаюсь на него, даже не пытаясь сдержать стон наслаждения, когда он оказывается внутри на всю длину. М-м!

— Охуенная! Моя Вика… — шепчет парень, сжимая ладонями ягодицы, заставляя двигаться на нем.

Никакой медлительности и плавности. Движения на грани. Остро. Чувственно и ярко. Я все еще цепляясь одной ладонью за его шею, второй блуждаю пальцами по его груди, пробираясь ниже. Целую снова и снова, касаясь губами в хаотичном порядке: то губ, то щек, то подбородка. Пьянея и окончательно растворяясь в сильных руках своего бойца.

Нет, и все-таки — офигеть!

Глава 22

Воскресенье у нас с ясноглазой получается максимально комфортное и на сто процентов домашнее. Весь день мы дружно гоняем сериал, отлеживаем бока, не поднимаясь с кровати до самого вечера, и даже с ужином решаем не париться, заказав пиццу. Бесимся, дурачимся и обжимаемся. Короче, наш обычный совместный выходной.

Парни звонят пару раз. Вытащить меня в бар пытаются. Безнадежно. Я плавно увиливаю. Знаю, что Вика со мной не пойдет — рано нам пока в качестве «пары» светиться — а без нее на развлечения «не стоит». Да и как ее, такую милую и уютную, дома оставить? Нет. Без вариантов.

Ясноглазая же почти весь день нет-нет, да пытается выпытать у меня «хоть что-то о работе». Заваливает вопросами, которых у нее оказывается вагон и маленькая тележка. И дуется, когда я пытаюсь съехать с темы. Смешная такая. Уж про то, что это с ее стороны самое вопиюще неприличное нарушение «правила номер один», я тактично стараюсь ей не напоминать. На хер нам эти правила не нужны!