Страница 3 из 6
Георгий полез в машину за щеткой, ругая себя за вчерашнюю лень, по причине которой он и не загнал машину на подземную парковку — въезд на нее был с другой стороны комплекса. А когда он вынырнул со щеткой в руках из недр авто, то увидел, что из дальнего конца двора ему машет фигура в синем форменном костюме. Гоша улыбнулся — и помахал щеткой. Теперь у него есть свои люди в числе тех, кто обслуживает дом, где он живет. Мало ли — а вдруг пригодится. И Георгий принялся очищать машину от снега. День сегодня насыщенный. Хорошо, что восьмое марта — а, точнее, его канун, раз в году. Женская часть его команды привыкла к вниманию «папы Жоры». Сам и приучил. Но ничего, один раз в год можно перецеловать и одарить цветами с десяток женщин.
Все разошлись по домам — день сегодня укороченный, предпраздничный. Наверное, во всем офисе остался один только Георгий. Он вышел в приемную. Никого. В углу в ведре сиротливо стоял оставшийся без хозяйки букет тюльпанов. Наверное, обсчитались, когда покупали. Гоша подошел к окну, отодвинул жалюзи. На город наползали серые мартовские сумерки. За спиной Георгия зацокали каблуки. Надо же. Кто-то еще сидит в предпраздничный день в офисе. Кто-то, кто носит каблуки.
— Привет! — в приемную вошла его правая рука, Яна. — А я думаю, кому тут свет горит?
— Мне горит, — улыбнулся Гоша. — Ты какого лешего еще на работе? Заданий я тебе вроде срочных не давал.
— Не давал, — согласилась Яна. А потом неожиданно предложила: — Давай, кофе попьем? С коньяком.
— Давай. Только без коньяка — я за рулем.
Пить кофе они устроились в кабинете генерального директора. То есть — в Гошином кабинете. Георгий сел на свое место, Яна устроилась напротив. Гоша медленно размешивал кофе и ждал. Предложение попить кофе — только повод. Яна явно о чем-то хочет поговорить с ним. Поводов для такой беседы между двумя людьми, работающими восемь лет плечом к плечу и понимающими друг друга с полуслова, может найтись немало. Это могут быть слухи-сплетни, которым не придавать значения при всем желании никак нельзя. Или какие-то срочные важные финансовые вопросы — вот этого не хотелось бы, но ведь никто в такие моменты твоего мнения не спрашивает — хочешь ли ты, готов ли ты? Георгий к этому давно привык. Или поводом для разговора может быть просьба.
— Итак? — Георгий прекратил размешивать кофе, хотя мешать в нем было нечего. Когда-то он считал «американо» одновременно кислым и горьким. Теперь же подсел на эту кофеиновую иглу. Он сделал первый обжигающий глоток и повторил. — Итак, о чем ты хотела со мной поговорить?
Яна ответила не сразу. Сначала она повторила его действия — помешала, отложила ложечку, сделала глоток. А потом вернула чашку на блюдечко и подперла щеку рукой.
— Скажи мне, Гош, почему?
— Почему — что?
— Почему за столько лет так и не?..
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл, спрятанный в этой абстрактной фразе. А потом его брови вздрогнули в страдальческом изломе. Георгий не смог удержать вздоха.
Когда-то давно, когда они только начинали работать вместе, Яна предложила ему отношения. Нет, если называть вещи своими словами, Яна предложила ему себя. А Георгий отказался. Тогда ему показалось, что он вышел из той ситуации галантно. Но, возможно, что нет — с учетом того, что в тот момент Гоша переживал не самый простой период в своей жизни.
Он сделал несколько глотков по-прежнему горячего кофе. Пауза затягивалась.
— Потому, что ты достойна лучшего. И потому, что я категорический противник служебных романов.
— А если бы я тогда уволилась? — с каким-то непонятным упорством продолжила разговор на скользкую тему Яна. — И мы бы перестали быть коллегами? У нас бы вышло что-нибудь?
— Какое — «уволилась», Ян? А как бы я без тебя справлялся?
— Значит, как сотрудник я тебе нужнее, чем как женщина? — горько спросила Яна.
— Янка… — беспомощно выдохнул Георгий. И зачем-то повторил свой первый ответ. — Ты достойна лучшего.
— Чего лучшего я достойна? — она резко откинулась на стуле. — Ты чем плох?
Как же тягостен этот разговор.
Георгий повторил Янин жест и подпер щеку рукой.
— Ян, ты же меня не первый год знаешь. Я не… не умею быть с кем-то.
— Одинокий одиночка? — хмыкнула Яна.
— Просто эгоистичный мудак.
— Самобичевание тебе совершенное не идет, Георгий Александрович, — вздохнула Яна. — А ты вообще пробовал — быть с кем-то? А вдруг ты умеешь?
— Ян, мне две недели назад тридцать пять лет исполнилось. Как ты думаешь, человек в тридцать пять лет знает, что он умеет, а что — нет?
— Знаешь, про твоего старшего брата я бы скорее подумала, что он — эгоистичный… этот самый. Его даже Лариса, та еще хитрая стерва, не смогла ни к чему склонить. А что теперь? С него ж картину можно писать — «Образцовый семьянин».
И тут Георгий не выдержал и расхохотался. Яна сказала чистую правду. Гришка, вечно хмурый, нелюдимый и шарахавшийся от женщин, как черт от ладана, был нынче до безобразия счастливо женат.
— Он просто встретил свою женщину.
— Так, может, и ты тоже… можешь встретить?
Георгий кашлянул. Взъерошил волосы на затылке. Потер лоб. Вся эта мимическая миниатюра никак не помогала ему, как выйти из этой щекотливой ситуации.
— Но это явно не я, — сухим голосом нарушила тишину Яна.
— Ян, солнце мое, проси, что хочешь, только давай закроем эту тему.
— Все, что хочу?
— Кроме повышения зарплаты! Я тебе и так неприлично много плачу.
— Ну вот так всегда… — Яна встала, расправила юбку. — Ну тогда новый кондиционер мне в кабинет. Хороших выходных, Георгий Александрович.
— И тебе, Ян.
Уже от двери она сказала, не оборачиваясь:
— Помнится, брата твоего любовь настигла аккурат в возрасте тридцати пяти лет. Будь осторожен, одинокий одиночка.
4
Каблуки Яны уже давно отстучали по коридору свое прощальное стаккато, а Георгий все не торопился покинуть свой кабинет. Разговор с Яной ввергнул его в несвойственную характеру Гоши философскую меланхолию. Он вышел в приемную, встал у окна, глядя на россыпь огней в поздне-вечерней темноте и постукивая носком туфли по ведру с одиноким букетом тюльпанов. Наверное, уже все женщины с тюльпанами и мимозами разбрелись по своим очагам. Наверное, пора ехать домой. Но, вместо этого, Георгий сделал себе еще одну чашку кофе и с удовольствием выпил ее в одиночестве.
Яна умница. Она все правильно понимает. Сегодня же… сегодня — просто временный сбой. В матрице. Гоша хмыкнул. Он Яну давно знает. Он ее прекрасно понимает. Георгий вообще любил понимать про людей. Правильно оценивать людей, с которыми ты работаешь, понимать их мотивы — это даже важнее, чем верно оценивать финансовые активы. С активами проще, они поддаются прогностическим расчетам. Люди — куда сложнее. И интереснее. Георгий считал, что он умеет разбираться в людях. Что он никогда не ошибается в своих оценках.
Один раз он допустил такую ошибку — и дорого за нее заплатил. Очень дорого. А, с другой стороны, та история стала яркой иллюстрацией поговорки «Нет худа без добра», потому благодаря ей старший брат устроил свое личное счастье.
Телефон разразился мелодичной трелью. Кому не отдыхается в канун восьмого марта? Георгий взял в аппарат. Ну вот, вспомнил счастье — и оно вдруг постучится тебе в дверь. Или в телефон.
— Здравствуй, Лютик.
— Гошик, почему ты не поздравил меня с восьмым марта? — раздалось в трубке без лишних предисловий.
— Потому что оно завтра.
— Я уверена, что ты сегодня перецеловал и перепоздравлял кучу женщин.
— Конечно! — самодовольно ответил Георгий. — Но ты в эту кучу не входишь. Где твой медведь-шатун?
— Рассказывает Ромке про устройство карданного вала.
— И как, внимает отрок?
— Засыпает! — рассмеялась Люся. — Ты завтра приедешь?
— Я очень постараюсь.