Страница 61 из 74
— Мне очень жаль, но я не могу прямо сейчас, Мишка. Я нахожусь в далеком месте и какое-то время не смогу вернуться домой.
— Так далеко, как до Луны?
— Нет, но сейчас трудно вернуться.
— Но однажды ты это сделаешь, верно? — в его тонком голосе слышится дрожь, и мне хочется пнуть себя за то, что я это сказал.
— Конечно! Я делаю это, чтобы обезопасить тебя, но однажды я вернусь и никогда не уйду, хорошо?
— Хорошо — говорит он без особой энергии. — А вот и папа.
Я поднимаю глаза, борясь со слезами, и мои глаза встречаются с ледяными.
Кирилл стоит на верхней площадке лестницы, прислонившись к перилам и держа руку в кармане.
Черт.
Бля.
Пожалуйста, только не говори мне, что он слышал все это?
Нет, я убедилась, что там никого не было, когда я начала разговаривать с дядей, так что он не мог...
Я стараюсь не дергаться, когда заканчиваю разговор и убираю одноразовый телефона в кобуру с пистолетом.
— Ты искал меня?
Выражение его лица нейтральное, но это ни в коем случае не хорошо. Я узнала, что Кирилл пугающе хорошо скрывает свои эмоции, или те эмоции, которые у него остались. Вы никогда не сможете увидеть его гнев или созерцание, когда он так успешно прячет их там, где никто не может видеть.
Когда он не отвечает, я иду к лестнице, вызывая чувство легкости, противоположное беспокойству, скручивающему мой желудок.
Каждый шаг ощущается так, словно я тащу мертвое тело.
— Босс...
— С кем ты разговаривала? — его вопрос достаточно небрежен, но за ним скрывается острие.
— Ни с кем…
— Не ври мне, черт возьми.
Командный тон его голоса лишает меня дара речи.
Мне требуется несколько мгновений, чтобы собраться с духом и прошептать:
— С каких это пор ты меня слушаешь?
— Почему это так важно в отношении разглашения личности человека, которому ты звонила? — он делает один шаг ко мне. — Я спрашиваю не потому, что не могу узнать сам. Я прошу дать тебе шанс самой мне все рассказать.
Мое сердцебиение колотится с неровными интервалами, не позволяя мне нормально мыслить. Не помогает и то, что Кирилл приближается ко мне ровными, уверенными шагами, которые сбивают меня с толку. Впервые за долгое время я остро осознаю, какой он большой и внушительный. В его походке есть что-то хищное. Это похоже на огонь, который вот-вот сожжет все на своем пути.
Когда он останавливается передо мной, это ничем не отличается от того, что меня втягивает в орбиту другого человека и у меня отнимают воздух. Он смотрит на меня сверху вниз своими ледяными глазами, и я поражаюсь разнице в нашем росте. Только теперь он, кажется, стал больше и выше.
Пугающе.
Опасно.
— Кто это был, Саша?
Чем больше я смотрю в его неумолимые глаза, тем суше становится у меня во рту. Тем жестче и глубже они поглощают меня в свои глубины.
— Последний шанс.
Проходит одна секунда.
Два.
Три.
Он тянется ко мне, и я визжу, когда он обнимает меня за талию. Вначале я думала, что он покончил со словесным запугиванием и переходит к физическому, но он не притягивает меня к себе и не встряхивает, как я ожидала. Вместо этого его рука тянется к кобуре моего пистолета. Я понимаю, что он делает, только когда становится слишком поздно. Кирилл с ошеломляющей легкостью хватает мой одноразовый телефон, затем отступает, чтобы осмотреть его.
Каждая клеточка моего тела приходит в состояние боевой готовности, и я вскакиваю, чтобы схватить его, но он без особых усилий удерживает его вне досягаемости. Держа телефон в воздухе, он смотрит на меня своим холодным взглядом. Тот, кого боится увидеть каждый член организации и даже его домочадцы.
— Пожалуйста, верни его, — умоляю я, мой голос дрожит.
— Я давал тебе множество шансов раскрыть то, что ты скрываешь от меня. Мое терпение само по себе, это шанс. Но поскольку ты отказывалась принять его, я вынужден прибегнуть к этому методу.
— Значит, мне не позволено уединяться? — спрашиваю я язвительным тоном.
— Нет. Я сказал тебе, что твоя жизнь принадлежит мне, и я специально сказал, что не шучу, но ты, очевидно, предпочла поверить в обратное.
В последней попытке исправить ситуацию я вытаскиваю свой пистолет.
Кирилл не меняет своей позы и просто смотрит на меня так же, как и все это время.
— Ты собираешься застрелить меня, Саша?
Я не позволяю себе думать, когда прицеливаюсь и стреляю.
Телефон вылетает из руки Кирилла и падает на землю с дырой прямо посередине.
Я делаю вдох. Номер телефона дяди Альберта теперь в безопасности. Кирилл ни при каких обстоятельствах не может завладеть этой частью моей жизни. Он не только не предан никому, кроме самого себя, но еще и остается сыном своего отца. Он явно перевыполняет то, что не удалось его отцу, так что, если он также решит уничтожить остальных из нас, как хотел его отец?
В один момент я стою, а в следующий мои ноги отрываются от земли, когда Кирилл хватает меня за шею. Его пальцы впиваются в чувствительную плоть, и я не могу дышать, когда он усиливает хватку. Я мечусь, царапая его запястье, но с таким же успехом я могла бы и не прикасаться к нему. Его голос темнеет, звуча так, словно он находится под землей из-за жужжания в моих ушах.
— Кто он такой, что ты зашла так далеко, чтобы защитить его, а?
Я похлопываю его по запястью, мои глаза умоляют его отпустить меня.
— Ки... рилл...
— Кто он, черт возьми, такой, Александра?
Его голос гремит у меня в ушах. Это первый раз, когда я слышу такой злой, пугающий тон, который может свернуть горы. Слезы застилают мои глаза, и я не уверена, из-за того, как он кричал на меня, или из-за того, что я задыхаюсь. Как раз в тот момент, когда я думаю, что потеряю сознание, Кирилл отпускает меня. Я падаю на землю, кашляя и массируя отпечатки рук, которые он оставил на моем горле.
Мое плечо ударяется о стену, и я благодарна за поддержку, когда падаю, и меня чуть не тошнит от кашля. Когда я успокаиваюсь и мне становится легче дышать, я смотрю на монстра, стоящего надо мной. Его глаза бушующего цвета, напоминающие штормовое море, которое хочет утопить меня.
— Мне понадобится имя.
Я медленно качаю головой.
— Я... не могу.
— Ты не можешь или не хочешь?
Я встаю во весь свой рост.
— Почему я должна тебе что-то рассказывать, если я ничего о тебе не знаю?
— Ты принадлежишь мне, а не наоборот.
— Я никому не принадлежу.
Он подходит ближе, выражение его лица становится еще более пугающим, чем раньше. Я делаю шаг назад.
Я не нарочно. Это просто происходит.
Кирилл, страшный человек. Кто-то может возразить, что он не человек, а наполовину человек, наполовину зверь. Прямо сейчас он выглядит совершенно как зверь. В нем нет методичности, как на поле боя, или, когда он что-то замышляет. Он не спокоен и не собран.
Это личное.
С каждым его шагом становится ясно, что эта ситуация плохо кончится для меня. Проблема в том, что, похоже, я ничего не могу сделать, чтобы рассеять бушующий вулкан, который вот-вот захлестнет меня.
Я даже не могу сбежать, когда он блокирует единственный выход.
Может быть, если я отвлеку его…
С лестницы доносится шум, и я замираю. Кирилл этого не делает; все его внимание сосредоточено на мне. Он похож на гигантского черного кота, который не остановится, пока не поймает свою добычу.