Танцуй для меня

— Не стой как истукан! Работай на эрекцию! — Эрик упирается руками об край небольшой сцены, пытаясь докричаться до девушки, которая танцует у шеста.

Я аккуратно подхожу к парню, кладу руку на его плечо, знаю, что лучше его не беспокоить, когда он работает. Эрик кидает на меня быстрый взгляд, а после вновь возвращает его к танцовщице.

— Прижмись грудью к шесту как к мужчине!

— Грудь то новая! — девушка отвечает Эрику, схватившись за свою недавно сделанную силиконовую грудь.

— Что тебе, моя голубушка? — Эрик закатывает глаза, махает рукой на танцующую девушку и полностью поворачивается ко мне так резко, что я дергаюсь.

— Эрик, у меня к тебе просьба, — я наклоняюсь чуть ближе к его уху и снижаю тон. — Мне нужен новый клиент, запиши меня в Розовую комнату.

Сроки оплаты квартиры поджимают, а нужной суммы все еще нет. Пара клиентов, пара Розовых комнат, немного терпения — и я смогу расплатиться за квартиру.

— Дохлый номер, принцесса. Владыка запретил вписывать тебя в Розовые комнаты, — Эрик вновь подходит к девушке и начинает что-то кричать. А я продолжаю стоять на месте и обдумывать услышанное.

— Как так? Он не может!

— Еще как может.

— Эрик, придумай что-нибудь. Мне очень нужны деньги! Пожалуйста! — я подхожу к голубоволосому парню и намертво вцепляюсь острыми ногтями в его плечи.

— Прости, конфетка, я не могу. Владыка вышвырнет меня из клуба, если узнает, — Эрик подправляет прядь моих волос наманикюренными пальцами. У этого парня всегда отменный маникюр. Он хлопает накрашенными синими ресницами, затем вновь разворачивается к танцующей девушке и кричит что-то вроде «двигай бедрами, иначе ни один мужчина тебя не захочет».

Запретил мне посещать Розовые комнаты. Как вовремя. Что Тимур хочет этим добиться? Чтобы я приползла к нему на коленях вымаливать доступ к клиентам? Очередная попытка унизить меня. Внутри меня разгорается адское пламя злости и оно вот-вот вырвется наружу.

Я даже понять не смогла, как оказалась возле его кабинета. Стою вот уже несколько секунд и смотрю на темную дверь из древесины. Сейчас я слишком злая, чтобы церемониться и проявлять вежливость. Поэтому я врываюсь в кабинет Тимура без стука. Собираюсь застать его либо за письменным столом, либо у панорамных окон, как это было в прошлый раз. Но его кабинет пустует. О недавнем присутствии владельца этой комнаты говорит лишь витающий в воздухе аромат: мускусные и немного резковатые нотки его дорогого парфюма. Прохожу вглубь кабинета, внимательно осматривая интерьер. Все лаконично и минималистично. Чертов перфекционист. На столе серый ноутбук, пара документов, красная папка, черная гелиевая ручка. Ничего, что могло бы мне помочь получше узнать этого бездушного робота. Ни фото семьи или любимой женщины, ни памятных вещей, ни сувениров, к примеру привезённых его матерью с отдыха. НИ.ЧЕ. ГО.

В мою голову проскальзывает одна очень опасная, но жутко интересная мысль. Смотрю снова на дверь, еще раз удостоверившись, что никто не собирается войти в кабинет. Тянусь к верхнему шкафчику и тяну выдвижную полку на себя. Внутри несколько пачек идеально сложенных документов и ключи от дорогого автомобиля. Отодвигаю второй ящик и мое внимание привлекает тонка черная папка. Под папкой в углу ящика лежит темный пистолет. Зачем ему оружие в столе?

Беру в руки и, поглощённая жадным интересом, раскрываю темную папку. Первое, что вижу — моя фотография в левом углу листа. Эту фотографию я делала совсем недавно, когда меняла документы. Что это все значит? Быстро пробегаюсь глазами по содержанию первой страницы: ФИО, возраст, дата и место моего рождения, место прописки, место жительства, номер школы, в которой я училась, мое семейное положение.

Я, пораженная таким количеством подробной информации о себе, быстро перелистываю страницу. На обороте: должность на момент жизни моего отца, матери, полная информация о моей бабушке, Матвее. Все расписано до мельчайших подробностей и тонкостей. Сердце начинает биться в разы сильнее, разгоняя кровь по всему организму. Мне невыносимо жарко и хочется пить.

Открываю третью страницу и вижу свои фотографии, сделанные из укромного места. Первая: сделанная явно с улицы около нашего дома — я стою у окна, оперевшись руками об подоконник и смотрю куда-то вдаль. На мне моя белая ночная рубашка, я немного растрепанная и сонная. Боже. Я ведь даже не помню, когда это было. На следующем фото я держу Матвея за руку и мы переходим дорогу. Это же было совсем недавно, когда я отводила младшего брата в спортивный комплекс. Дальше еще куча моих фотографий в разных ситуациях и местах.

Когда я собираюсь перейти в четвертой страницы, дверь кабинета резко раскрывается и на пороге вырастает он. Я дергаюсь от неожиданности и папка предательски выпадает из моих рук.

— Надо же, ты сама ко мне пришла, — он захлопывает дверь и начинает двигаться ко мне быстрым шагом. Тимур, кажется, взбешен и зол.

— У тебя досье на меня! Как это понимать? — я и быстро опускаюсь на пол и поднимаю выпавшую папку. Я ужасно нервничаю и боюсь его реакции на мое проникновение в его личные вещи. Но больше меня интересует эта чертовая черная папка.

— Рылась в моих вещах? Бабушка не учила тебя, что нельзя трогать чужое? — Тимур обходит стол и останавливается рядом со мной. Резко вырывает папку из моих рук, кладет ее обратно в стол и ногой задвигает ящик.

— Эта папка касается меня и моей жизни! Для чего она тебе? Ты собираешься досье на всех пташек?

Тимур смотрит на меня, его губы кривятся в едва заметной улыбке и он кивает головой.

— Должен же я знать, кого набираю в свой клуб.

— А цвет моих трусов ты записал в свою книжечку? — я скрещиваю руки на груди и цокаю языком.

— Цвет твоего нижнего белья я и так знаю, Адель.

Адель? Он впервые за все это время назвал меня по имени. Из его уст мое имя звучит как-то по-особенному красиво и уникально. Боже, да о чем я думаю?

— Ты не имел право врываться в мою личную жизнь! — я тычу указательным пальцем в его мощную грудь и замечаю, как его мышцы начинают напрягаться. — Какой же ты козел! Пытаешься всем доказать свою власть, да? Хочешь все контролировать? Зачем ты запретил Эрику вписывать меня в Розовые комнаты?

Я надвигаюсь на него, словно смерч. Я не помню момента, чтобы я хоть когда-то была настолько зла, как сейчас. Посмотрев в зеркало, я бы сама себя испугалась, но Тимуру все равно, он продолжает стоять на месте и изучать мою реакцию. Одно быстрое движение, его ладонь перехватывает мою руку и опускает вниз. Он не сжимает мое запястье, не давит, а лишь ограничивает движения. Его ладони грубы и шершавые, а еще немного сухие и горячие.

— Потому что ты будешь танцевать только для меня, — наконец, отвечает он, и в его тоне режутся новые ноты: вибрирующие и хриплые.

— Хочешь меня присвоить? Мне нужна Розовая комната. Мне нужны деньги, понимаешь? — уже чуть тише, почти шёпотом поизношу я. Я смотрю на его черные бездонные глаза и внутри что-то обманно екает.

— Для чего тебе деньги?

— Они не для меня, для моей семьи, — я решаю опустить подробности о долге и кредитах. Смотрю на него и думаю, что он может мне не поверить. Может посчитать, что я лгунья и манипуляторша. Тимур не из тех людей, которые слепо верят услышанному. Поэтому я решаюсь на отчаянный шаг. — Ты ведь хочешь меня, так? Хочешь обладать моим телом?

Моя новая жизнь каждый раз заставляет меня совершать опасные поступки. Каждый день я хожу по лезвию острого ножа, рискую быть использованной и кинутой, брошенной и обманутой. Каждый день, ложась в пастель я смотрю в потолок и мысленно спрашиваю у Бога "для чего мне эти испытания?". Разве не много я вытерпела для обычной девчушки, жаждущей лишь спокойной жизни? Мне ведь много не надо: лишь видеть здоровой бабушку и счастливым младшего брата.

Я делаю шаг назад и глубоко вдыхаю горячий воздух. Развязываю пояс халата, и черные края свободно падают вдоль моего тела. Знаю, что сегодня я выгляжу особенно сексуально. Стоит поблагодарить Эрика за очередной обворожительный костюм. Спускаю с плеч тонкую ткань халата, оголяя плечи. А когда черный халат и вовсе падает с моим ногам, я вижу в глазах Тимура то что не видела никогда. Смесь похоти, жажды, вожделения борется с чем-то иным и чуждым мне, что заставляет Тимура все еще держать себя в руках.