Танцуй для меня

* * *

— Ну что, готов? — подправляю бордовый капюшон Матвея, который зацепился за замок рюкзака.

— Да.

— Мы начинаем с тобой новую жизнь. Только ты и я.

— А Тимур больше не придет?

Медленно опускаюсь на колени и теперь оказываюсь на одном уровне с Матвеем.

— Нет, малыш, Тимур не придет.

— А почему?

— Так бывает, что люди приходят в нашу жизнь и уходят. И ничего с этим не подделаешь.

— Как ты думаешь, он будет вспоминать обо мне?

— Конечно! Он тебя очень любит, и обязательно будет помнить о тебе. Ну, нам пора.

Я выпрямляюсь и подправляю свой свитер. Наклоняюсь и беру две тяжелые сумки в руки. Тяжесть чемоданов меня ни капли не тревожит, я представляю, как открою эту дверь и навсегда покину родной дом. Отщелкиваю замок и толкаю металлическую дверь ногой. Она медленно раскрывается, и чьи-то пальцы помогают ее шире открыть. Перед глазами, словно призрак, появляется лицо из моих снов. Я начинаю много моргать, раздумывая, не мерещится ли мне.

— Хотела навсегда покинуть меня?

— Тимур!

Матвей бросает футбольный мяч в сторону, и он выкатывается на лестничную площадку. Подбегает к мужчине в кожаной куртке и с разбегу запрыгивает на него. На лице Тимура воцаряется радостная улыбка, и он поднимает мальчишку на руки.

— Адель сказала, что ты никогда не придешь.

— Адель ошиблась. Ей свойственно ошибаться.

Я чувствую, как охладевшее и умершее сердце начинает биться вновь, своими ритмичными ударами доказывая, что я жива и все еще могу что-то чувствовать. Нос начинает щипать, рука слабеет и сумки, с оглушающим грохотом, выпадают из моих рук. Мутная пелена размазывает его лицо, а слезы начинаю предательски катиться по моим щекам. Я быстро смахиваю их, чтобы вновь увидеть его лицо и больше не переживать, что оно может исчезнуть.

— И я люблю тебя, Адель.

Я счастлива, веришь?

Теплый ветер ласкает кожу лица, а мои длинные волосы разлетаются в разные стороны. Я чувствую, что мы едем где-то за городом по тому, как ярко пахнет цветущей лавандой. Полагаюсь лишь на свой слух и обоняние, ведь перед глазами — кромешная темнота.

— Долго еще ехать?

— Нет. Наберись терпения, — хриплый голос слева успокаивается меня, и я откидываюсь на кожаное сиденье нашего нового кабриолета. Подношу к лицу руки и подушечками пальцев прикасаюсь к повязке на своих глазах. Мой мужчина решил сделать мне сюрприз, завязал мне глаза, посадил в автомобиль и везет в незнакомом направлении.

— Давай руку, — я опираюсь на горячую руку Тимура, и он помогает мне переступить хромированный порог автомобиля.

Когда мои ноги касаются земли, я нечаянно спотыкаюсь и смеюсь. Мы делаем пару шагов, и руки Тимура покидают меня. Я растеряно озираюсь по сторонам, но плотная ткань не дает мне возможности разглядеть местность вокруг.

— Готова?

После этих слов я ощущаю, как Тимур развязывает узел на моем затылке, и уже через мгновение темная ткань падает с моих глаз. Яркий солнечный свет слепит глаза и мне требуется немного времени, чтобы привыкнуть к изменениям.

Передо мной серый фасад высокого кирпичного здания. Высокие белые балки подпирают выпирающее крыльцо, а темные ставни окаймляют широкие окна. Я разворачиваюсь и недоумевающе смотрю на Тимура. С его лица не сходит счастливая улыбка, которая стала его постоянной спутницей вот уже целый месяц нашей жизни в Онтарио.

— Узнала?

— Конечно. Национальная балетная школа Канады. Что это все значит?

Пазл в моей голове начинает постепенно складываться, но я боюсь озвучить свои мысли и спугнуть немыслимое счастье.

— Ты теперь студентка этой школы.

— Что?

Я вновь отворачиваюсь и жадно прохожусь взглядом по зданию, словно у меня отберут попытку разглядывать его.

— Я не верю… О боже!

Смятение и неверие испаряются, словно их никогда не было и уже в следующую секунду я взвизгиваю и прыгаю на Тимура.

— Но как? Как же Матвей? Он только поступил в младшую школу!

— Ты же не все время будешь на учебе. Вечером я буду забирать тебя домой. Разве ты не рада, Адель?

— Шутишь? Ты исполнил мечту всей моей жизни! — Тимур опускает меня на землю, и я обхватываю его лицо своими ладонями. — Я чертовски тебя люблю, Тимур Басманов!

Насколько же непредсказуема любовь — никогда не знаешь, где и при каких обстоятельствах ее встретишь. Все решается где-то над тобой — и тебе ничего не удается как подчиниться этой вспышке. Но ни одна любовь не бывает бесследной — вот ее главная особенность. И она делает тебя только лучше, никогда — хуже.