Лютица

— в самом деле? — скептически спросил царь.

— не сомневаюсь.

— ну-ну, вы слишком самоуверенны Румен. Ладно, я не буду вас расспрашивать о причинах, по которым ваш сын убивал солдат, это будет на вашей совести. Но, зачем он убил главу города?

— это долгая старая история из нашего детства. Старик Атанас хотел убить моего сына в течении 23 лет. Наверное, он сделал на него облаву и не справился со своей местью.

— как у вас всё просто Румен!

— давайте закончим этот разговор царь. Лучше прикажите привести того, кто сдал моего сына, этот мерзавец не заслуживает пощады.

— а вы жестоки Румен, никогда бы не подумал о вас! — улыбнулся царь.

— я в отчаянии и горе. Я жил все эти годы, лишь тем, чтобы увидеть сына и когда обрёл это счастье, вынужден буду вновь его покинуть. Поэтому сейчас моё сердце разбито и уничтожено, мне плевать на этого подонка, как и на свою жизнь. Если у вас есть хоть толика чувств отца, поймите меня, как человек. Я знаю, что я не вернусь с битвы под Белградом, потому что там разразится ад. А полководцы Имре это не слабые, разбитые коррупцией и рознью солдаты Византии. Это хитрые и опытные воины, которые захватили Сербию!

— хватит себя жалеть Румен! Вам это не к лицу! А насчёт полководцев Имре вы правы, там хватает опытных сволочей! Ладно, вы понимаете, что ваш сын должен исчезнуть навсегда?

— я уговорю сына, и он меня послушается, не сомневайтесь. Он отправится прочь с Болгарии и никогда больше не ступит на эти земли. Он больше не убьёт ни одного болгара и не попадёт в подобную передрягу. Все забудут его, а он в свою очередь, место в котором жил.

— вы даёте слишком много обещаний! Тем более за человека, которого не видели много лет! Не слишком ли опасно доверять вашему сыну, который превратился в убийцу?

— нет, потому что я знаю. Та ради который ему стоить жить, сейчас закрыта в вашем подвале в темнице. Освободив их обоих, я ему дам понять, что он потеряет всё в следующий раз, если попадётся. Но, тогда меня рядом не будет, чтобы его спасти.

Калоян сидел и смотрел на Румена, который, говорил своей о жертве, которую готов принести ради своего сына. Царю стало завидно, что человек может с такой силой любить. Румен был хорошим отцом, который был готов на всё ради сына. И в принципе он всё сделал. То, что предлагал он — было разумно и с выгодой для царя. Если послать Румена на бойню в Белград, то можно было рассчитывать на его опыт в борьбе против Македонии, наряду с Сутоевичем и другими полководцами. Победа против Имре казалась не такой иллюзорной. Честно говоря, царю хотелось бросить все силы, для достижения этой победы, что он и сделал. Это вполне устраивало царя. Жертва такого полководца, пускай даже очень талантливого, стоила этого большого и важного города. А как известно, незаменимых людей не бывает. Так думал царь. И он согласился на уговор.

— я согласен. — спокойно сказал царь.

— вы обещаете, что освободите их?

— вы должны понимать, что нам нужно провернуть махинацию со смертниками.

— используйте Антона. Он всё организует.

— вы уверены в нём?

— я уверен. Это он уговорил меня, провести честный суд над моим сыном. Этот человек даже не знал, что убийца мой сын. Но, он убедил меня в том, что стоит его допросить, за что я ему благодарен.

— хорошо, значит пошлите за ним, пускай прибудет сюда, только с готовым пленником, которому предварительно отрежут язык, чтобы не орал лишнего. Когда вы покинете Лютицу, я дам распоряжение заменить вас, на этого Рафаила. Но прежде, мне нужно будет поговорить с ним на ристалище, завтра, после обеда. Пришлите ко мне его. Также я освобожу узников вечером, чтобы их никто не видел.

— предоставьте это мне, я вывезу их за город

— и испаритесь вместе с ними? — с иронией спросил Калоян. — Тоже пуститесь в бега как ваш сын? Соблазн ведь так велик Румен…

— я держу своё слово. Я слишком стар и честолюбив, чтобы бегать от стражи, как мой сын.

— ладно, я вам верю. Вы меня ни разу ещё не обманывали. Хочу в это верить, по крайней мере. Тогда идите, и проведите этот последний день со своим сыном, а после, отправляйтесь в долгий путь. Через два месяца, войска Котяна прибудут на место сбора, и нужно будет сформировать план нападения.

— спасибо за то, что подарили мне этот день. До свидания.

Румен встал и покинул покои царя. А тот получивший значительно больше от этой беседы, чем ожидал, сидел довольный и в ещё лучшем расположении духа, хотя немного переживал об организации казни. Он вызвал Эмила, которого едва нашли при утехах с одной из красивых служанок, и тот нехотя пришел к царю.

— Эмил у меня для вас есть длинная и очень занимательная история. — начал царь повествование с улыбкой на устах.

***

Радка стояла, уткнувшись лбом в решетку и молилась, находясь, целый день в холодной темнице. Она почему-то доверилась этому мужчине, который расспрашивал её, о произошедшем. По какой-то причине этот пожилой мужчина не выглядел враждебно и отличался от множества солдат. Уже прошло больше шести часов, с момента их последнего разговора, но девушка не переставала просить Бога, чтобы тот спас их души. В темнице Лютицы всегда находилось очень мало узников. Обычно их сразу же казнили, долго не задерживая на дармовых харчах. Царь предпочитал не плодить бандитов у себя под ногами, в прямом и переносном смысле этого выражения. В связи с тем, что узников освобождали ночью, казнь перенесли на следующий день, а предателя Феодора скрыли от глаз стражи, кинув в отдельную камеру.

Главнокомандующий спускался по винтовой лестнице, пребывая в тревожном состоянии, которое мешалось с радостью. Мужчина не знал, как воспримет сын его признание. Много лет утекло с тех пор. Румен боялся, что узнав правду, что он жив, Любомир вовсе откажется от него. Для начала он думал освободить девушку, чтобы провести её к сыну, а потом одеть на них лохмотья и вывести с крепости через тайный вход. Повернув налево, он увидел солдата, который от неожиданности чуть не выронил алебарду из рук.

— господин Румен, не ожидал, что вы придёте! Сейчас уже позднее время!

— открывайте. А после идите на верх, к вам есть вопросы у начальника караула.

— что не так? Почему нас вызывают? — перепугался солдат.

— вы не слышали приказ? Бегом наверх!

— слушаюсь!

— и товарища своего захватите! — крикнул солдату в спину Румен.

Солдат быстро открыл двери ведущие в коридор и побежал к своему сослуживцу, после чего они удалились с коридоров. Вместо них через пятнадцать минут зашли другие солдаты, которые завели Феодора в камеру Любомира, что уже была пуста. Пройдя до камеры Радки, главком наблюдал странную сцену, казалось, что девушка целый день так провела, уже шатаясь от усталости.

— вставайте, пора прекратить ваш кошмар. Хотя бы для двух людей в этой проклятой стране.

Она подскочила от неожиданности и повернулась в сторону мужчины, что отворял клетку.

— вы что нас отпускаете? А Любомир? — радостно вскрикнула Радка.

— не болтайте лишнего и следуйте за мной. У нас не так много времени, чтобы покинуть это заведение.

— хорошо господин. — согласилась она, быстро шагая в след Румену.

Войдя во второй коридор, что вёл в сторону Любомира, последний сразу подорвался с места и увидел, что Румен сопровождает её. Любомир был невероятно рад увидеть девушку живой и здоровой. Она спросила Румена где находится пленник, и тот указал пальцем на камеру впереди. Любомир не знал, что их сейчас выпустят, но всё равно от радости встречи с человеком, который уже стал ему родным, уцепился руками за прутья и закричал:

— я здесь!

Радка на этот раз со слезами счастья подбежала к нему, и обнимая руками за голову, впервые поцеловала свою первую любовь сквозь прутья клетки. Бесчисленные несчастья так вымотали молодых людей, что они больше не могли прятаться за стеной стеснения и ожидания лучшего момента. От этой сцены, Румен впервые за десять лет пустил слезу, медленно шагая к пленнику. Мужчина был рад тому что видит, и одновременно чувствовал невыносимую боль, осознавая, что он не сможет быть с ними так долго, как сам того хочет. Постояв какое-то время вдали от них, он вытер скупую слезу с глаз и увидел, что молодые уже начали смотреть в его сторону, нервно шепчась. Румен хотел быстрее дать им свободу, и покинуть эту тюрьму навсегда. Подойдя вплотную к камере, он открыл замок и вручил сыну его побитую рапиру в руки. После этого дал каждому балахоны, чтобы скрыть их внешний вид.