Лютица

— наконец-то!

Радка схватила нож, как самое дорогое сокровище в своей жизни и хотела его спрятать в карман. И только сейчас она осознала, что кто-то её переодел в это подобие одежды. На ней была полностью прозрачная ночнушка, через которую на свету выпирали все её миниатюрные формы. И кому в голову такое пришло? Промелькнуло у неё в голове. Не успела она об этом одеянии подумать, как послышался хруст вскрываемого замка, и новая волна паники едва не подкосила ноги девушки. Она быстро закрыла шухляду с приборами и схватила подсвечник в одну руку, держа нож в другой. Она максимально быстро посеменила ногами в сторону левой тумбы и положила подсвечник на своё место, а нож быстро спрятала под подушку. Сразу же через две секунды дверь открылась. И в комнату вошла женщина.

На вид, сложно было сказать, сколько ей лет. Возможно, лет сорок, а может и все пятьдесят. Её лицо обильно украшали тени и пудра. Одета она была странно и даже вызывающе. Её платье обтягивало фигуру и лишь ниже колен расходилось в размере. Груди почти вываливались из намеренно укороченного декольте. Женщина зашла в комнату и закрыла дверь на ключ изнутри. Плавно шагая к кровати, она взяла маленький стул, что стоял возле шкафчика, и села вплотную к кровати рядом с Радкой.

— оклемалась?

Радка не ответила, только помахала головой в знак согласия. Она сидела на кровати и поджала ноги под себя, пытаясь закрыть всё то, что не закрывала эта бесполезная накидка.

— и зачем ты ему нужна? Не понимаю… Такая милая, чем то даже дочь мою напоминаешь, она была такого же возраста, как и ты. Такие же, почти рыжие волосы… Ох, разве есть Бог на свете, если делает такое с беспомощными женщинами? — женщина повернула голову в сторону, покидая комнату, и окунаясь в воспоминания. Она сидела, молча потупившись на тлеющий камин.

Дана Алексиева давно “работала” в этой сфере. Она сюда попала ещё до войны, а её дочь Йоана намного позже через недостаток работы и вездесущего голода. Разбираться был ли у нее выбор или нет, сейчас не имеет смысла. Её дочь, которую ей так напоминала Радка, убил один из солдат, которого она “обслуживала”. Это произошло почти, как пять лет назад. Женщина долго не могла с этим смириться. Она хотела прекратить свое существование после этого инцидента. Благодаря редким искрам совести и собственного достоинства, которые изредка просыпались, побуждая её вскрыть вены и пойти вслед за дочерью. Но, непонятная тяга к жизни не дала ей сделать этого. Вообще неизвестно как она уживалась с тем знанием, что они обе здесь когда-то были и таким занимались. Сейчас же женщина просто плыла по медленному течению жизни, смирившись со своей судьбой, ведь деньги платили, и было что есть. А что еще нужно жалкому человеку?

Ей были ведомы все прелести этого бизнеса за годы, которые она провела здесь. Но то, что началось буквально пару лет назад с приходом нового казначея Георгия Белича не входило ни в какие рамки разумного. Мало кто был осведомлен о том, какого рода услуги тот получал, приходя в бордель Ивайловграда. Когда он навещал это заведение, то его приход был тайной за семью печатями. Все кто знал и организовывал подобного рода посещения, никому постороннему ничего не сообщал. Дана знала только о слухах, о которых даже говорить было запрещено, иначе можно было лишиться головы, компрометируя такого рода высокопоставленную личность. Иногда, когда Беличу хотелось чего-то необычного, ему в этом помогал его друг Младен. Он искал несчастным жертв, с которыми тот вытворял немыслимые вещи.

— эх бедное дитя… Ещё одна молодая девушка загубит свою жизнь в этом проклятом гадюшнике. — выходя с раздумий сказала Дана, смотря на Радку. Та выглядела очень уставшей и более бледной, чем обычно. И в добавок очень напуганной, её глаза бегали, как будто ждали подвоха с любой стороны.

— тебя, наверное, накачали чем-то? Ты вся бледная… Выглядишь не хорошо. Я принесу тебе поесть. Мне сказали, ты почти сутки провалялась без сознания. Знаю, к этому сложно привыкнуть и осознать это всё… Но, ты привыкнешь, все привыкают. Будет только поначалу мерзко и гадко, а там дальше, будет уже всё равно. Поверь мне, я знаю. — после этого она взяла её тонкую руку и подержала пару секунд.

— я принесу тебе горячую воду, нужно тебя помыть, кроме всего прочего, так что приходи в себя и не скучай… Я скоро вернусь. — после этих слов она вышла из комнаты заперев двери.

***

— значит, слушай сюда. Скоро сюда приедет Георгий. Специально для него я приготовил одну девственницу. Будешь в комнате напротив сидеть и ожидать его указаний, вдруг ему что-то понадобится. — объяснял план извращенца Белича, министр Младен своей подчинённой Дане. — Там в четвёртой комнате есть пару парней. Не знаю, чего он там надумал, но когда он попросит, приведёшь их ему.

— господи зачем? Она же нетронутая несчастная девочка, нельзя было хотя бы подготовить её к этому всему?

— откуда мне знать Дана, не задавай лишних тупых вопросов. Выполняй, что он скажет, и получишь пять золотых. Всё ясно? И да, там ещё какие-то инструменты в подсобке он попросил, принесёшь ему футляр.

Даже в глазах Даны промелькнула тень ужаса. Обычная работа с обычными мужиками, иногда вселяла отвращение и страх, потому что они не были джентльменами и милыми людьми, но то, что этот человек задумал пугало Дану ещё больше. Ей стало невыносимо жаль молодую девушку, которая и нормальных то парней не видела, а её бросали в лапы чудовищу.

— хорошо… — тихо ответила Дана.

— всё. Работайте, и вымой её нормально, она в таком бомжатнике жила, надеюсь, у неё хоть блох нету… — брезгливо поморщился землемер. — А я поехал домой, завтра утром я приеду выяснить, как всё прошло.

— слушаюсь господин. — ответила женщина средних лет и пошла набирать горячую воду в ведро.

Через полчаса Дана пришла с водой и провела девушку в комнату напротив, где стояла ванна. Она должна была выполнить то, что ей было велено, а Радка не хотела сдаваться и стала выпрашивать и умолять женщину помочь ей.

— госпожа как вас зовут? — спросила девушка, зайдя в другую комнату.

— Дана. Девочка моя, это не имеет значения. Я знаю, о чём ты хочешь попросить. Но, я не смогу тебе помочь. Я такой же узник этого места как и ты, просто я смирилась со своей участью, а ты пока ещё нет. — она начала наливать горячую воду в ванну.

— но, как можно с этим смириться? Это же не нормально?! Как же самоуважение?

— когда есть нечего, самоуважение быстро пропадает… — коротко ответила Дана, бросая кусок мыла в горячую воду.

— я не понимаю, госпожа Дана, но все же пытаются как-нибудь работать, и зарабатывать честным путём, неужели у вас не было другого пути и выбора?

— эх девочка, если бы всё было так просто. Ты думаешь, я не пыталась?

Радка не ответила, просто смотрела на неё и ждала её ответа.

— до войны, у нас было всё, моя хорошая. У меня был здоровый муж, который хорошо зарабатывал, у меня была прекрасная дочь… Царство ей небесное… Но, война забрала всё у меня. Сначала мужа забрали на войну. Потом начали забирать всех птиц, что мы держали на хозяйстве. Через некоторое время, ко мне пришли и сказали, что забирают мою землю во благо армии. Якобы сейчас тяжелые времена и солдатам не хватает провианта. А что я могла сделать? Разве у меня были силы им противостоять, или право голоса? Кому пожаловаться? Пойти к главе города? Это смешно. Он получал свою долю с каждого забранного клочка земли и купался в золоте, в то время, как такие как мы бедовали и уже были на грани голода. Со временем у нас забрали и свиней и корову. Не осталось ничего. И вот находясь в такой ситуации, скажи девочка, что мне нужно было делать?

Радка сама не знала, ведь их семья уже подходила к такому же самому исходу, и казалось, что и её бы ждала та же участь. Разве что она бы вышла замуж, вот только за кого? Мужчин в деревне практически не было. А тот козёл, что бегал за ней, это была пустышка, которая скорее бы просто ней воспользовался и всё на этом.