Восхождение Черной Воды

— На эту, вон, посмотрите, — продолжал Скрюченный. — Куда лезет, спрашивается? Видно же, что заманивают. Не увлекайся, приостановись, взгляни на бой со стороны. Нет! Прёт вперед буром. Физические данные хорошие, только поэтому не сразу проигрывает.

— Молодым парням тоже свойственна горячность.

— Из парней она легко выбивается. С Фреей второй месяц без толку возимся, — тоскливо вздохнул мастер, покосился на меня и предложил. — Сами попробовать не хотите, милорд? Так-то противник она интересный. Ловкая, быстрая, с магией у неё грамотные наработки есть. Правда, использует она их не очень удачно, но тут опыт нужен. Поправим.

— Не сегодня, мастер. Я ненадолго зашел узнать, нет ли новостей по моему делу. Помню, что рано, но меня не будет на Перекрестке от недели и больше.

— А! Так уехали они, милорд. Вы не волнуйтесь — их там встретят и с чем надо, помогут. Ребятам самим и делать-то, считай, ничего не придётся, только на курки нажимать. Наводка есть, страховка есть, артефакты нужными ваша милость их обеспечила. Даже Габриель свою пистолю ржавую заменил.

— Габриель?

— Да тот парень, который сам себя подстрелил, когда вы их в первый раз трепали, — пояснил Джастин. — Я его по-нашему зову, Габриэлем. Так-то он Гаврила, Гаврила Принцип.

Имя показалось знакомым. Я порылся в памяти, пытаясь вспомнить, где его слышал.

Вспомнил.

Волосы встали дыбом.

Не помню, как добрался до поместья. Вроде бы выслушал Скрюченного, что-то ему говорил минут пять, прощаясь, а дальше — провал. Дорога выпала из памяти.

Совпадение? Не исключено. Вовсе не обязательно этот Гаврила Принцип совершит то же, что его тезка из моего полузабытого прошлого. А вот если совершит… Провинившихся Незримая Власть карает безжалостно. С другой стороны, я же сам в политику не лез, войну смертных не организовывал, всего лишь искал способ наилучшим образом соблюсти Закон. Тот факт, что купленные на мои деньги артефакты террористы используют для чего-то ещё, от меня никак не зависит. Поэтому по башке я, конечно, получу, но не насмерть. Выкручусь.

Приободрившись, заказал чай с шоколадкой в кабинет. Чертовски хотелось тяпнуть для успокоения, однако, насмотревшись на папашку, алкоголя я не употреблял совсем. Вместо горького пожирал сладкое в неумеренных количествах. К слову сказать, чемодан-без-ручки по имени Лотарь до сих пор лежит в Склепе и никаких мыслей на его счет у нас нет. Просто выпустить? Лично мне дороги мои нервы. Вдобавок он наверняка начнет приседать на уши Мерри и неизвестно, чему её научит. Отослать куда-нибудь? Некуда. У него, как у бывшего правителя, в голове масса полезной информации, которая ни в коем случае не должна попасть в посторонние руки. Стереть память и с новой личностью отправить спиваться в уединенное местечко не получится — не настолько я хорош. Обвешать клятвами и приказами тоже не вариант, потому что нет такой клятвы, которую при желании нельзя было бы обойти. Вот и остается продолжать удерживать его в стазисе.

В остальном, не считая Лотаря, дела идут неплохо. Я правлю Черной Водой, то есть добился наивысшего статуса из возможных. Хремет был бы доволен. Правда, притязания должны быть подкреплены силой, чем пока что похвастаться невозможно, но кое-какая репутация уже набрана, ресурсы появились, бедственное положение постепенно выправляется. В ближайшие лет пять нас не тронут, а за это время многое можно совершить.

Вдруг получится отстоять нейтралитет? Слабенькая надежда не желает исчезать, причем корни её проистекают не только из памяти о проигранной войне. Оставаясь на Перекрестке, мы фактически являемся независимыми правителями.

Я прекрасно понимаю, что спокойствия не предвидится. Забот хватает. Давление со стороны сородичей, возросший интерес человеческих структур, желание определенных групп Совета Мудрых видеть нас в своём составе поневоле заставляют вертеться, искать союзников, разбираться в хитросплетениях системы сдержек и противовесов. С другой стороны, мы, я и Мерри, взрослеем и скоро достигнем брачного возраста. Мне уже делаются предложения разной степени завуалированности. Пока тяну время — главы многих Священных Домов не понимают отказов, они привыкли, что их пожелания исполняются всегда и без возражений. С их точки зрения, сопляк, забавой судьбы забравшийся на трон, должен быть счастлив, получив возможность породниться с ними, такими замечательными. Хотелось бы сказать, что я думаю по этому поводу, но воспитание не позволяет.

О собственном развитии нельзя забывать. Мне есть чем гордиться в области знакомства с иномировыми сущностями — тех, кто удостоился личного внимания Старейших, среди моих сверстников можно пересчитать по пальцам. Успехи в освоении прочих сфер магии менее впечатляют. Уровень личной силы и мастерства молодого сына Священного Дома, вызывающий восхищение окружающих, совершенно недостаточен для главы. И самое противное, что даже учителя нормального нет. Пока бодрствовал Хремет, он тащил меня вперед, в прямом смысле вбивая науку в подкорку; с его засыпанием прогресс значительно снизился. Финехеас восхитителен, но то, чему учит он, не более чем капля в море, а мои попытки изучать магию самостоятельно менее эффективны, чем хотелось бы.

Я поднимаюсь по лестнице, по которой надо даже не бежать — лететь. За короткий срок пройти путь, по которому остальные главы шли веками. Понимание этой истины убивает.

И руки опускать нельзя. Слишком многое от меня зависит. Мерри, Феба, теперь Малх присоединился. Старый Джо Мэхем внезапно на тот свет собрался. Глену нужна поддержка, Синклер на неё рассчитывает. Они хорошие люди, доверившиеся мне; их нельзя подвести. Не говоря уж о том, что жить хочется.

Страшно? Ещё как. Страх — лучший стимул, заставляет шевелить мозгами, оправдывать репутацию гения.

Прорвемся. Всё нормально будет.

Это обещаю я. Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя.

Глава Священного Дома.

Эпилог 2. Бонусный, с намеком.

В тюрьмах мне бывать ещё не доводилось. То есть я регулярно посещаю нашу собственную тюрьму, в поместье, но там и здание маленькое, под несколько камер, и условия не в пример приличнее. Всё же к нам обычно попадает не быдло какое, а серьёзные волшебники, многого добившиеся на профессиональном поприще и в силу того заслуживающие определенного уважения.

Та шарага, куда меня привел Александр Незыблемой Глади, принимала в свои объятия совсем иной контингент. Карманники, мошенники, квартирные воры, бандиты и прочий сброд находили здесь свой приют на срок не более пяти лет. Убийц и прочих любителей «тяжелых» статей почти не было, они сидели в местах с более строгим режимом. Зато сюда помещали обладателей магических способностей, причем старались содержать одного мага в одной, специально настроенной на его энергетику камере, отсюда проистекал некоторый комфорт — для некоторых же узников. Те, кто даром не владел, сидели на нижних этажах по трое-четверо в не таких уж и больших помещениях.

— Сейчас у нас сидельцев не особо много, — проводил импровизированную экскурсию начальник тюрьмы господин Прозоров. — Да и те ничем не примечательны. Хотя есть, есть отдельные любопытные экземпляры! Вот, например, Хосе «Балалайка», — он указал на дверь, в верхней части которой находилась решетка из зачарованного металла, позволявшая при открытой заслонке спокойно рассмотреть узника. — Каким-то образом, треньканием на своём примитивном инструменте вводил слушателей в транс и чистил их карманы. Или Красавчик Джозеф, любитель пожилых дам. Крутил одновременно с пятерыми! Но зарвался, захотел оформить брак и его посадили к нам любящие родственники невинных жертв.

Судя по саркастичному тону, в невинности жертв Прозоров глубоко сомневался.

— Ну и ваш Лиам Мерфи, лорд Блэкуотер. Скажу откровенно — гости из Ирландии нас навещают редко. Не то, чтобы совсем не было, всё ж таки столица, но на моей памяти сюда попадало всего человек пять-шесть, — чиновник отодвинул заслонку на двери, возле которой мы остановились, взглянул внутрь, отступил и сделал приглашающий жест. — Извольте взглянуть. Он?