Страница 14 из 53
По знаку юного лейб-егеря вестовой в белоснежной форменке подал ещё один прибор:
— Прошу разделить с нами эту скромную трапезу, виконт. У нас в России не принято разговаривать о серьёзных вещах на голодный желудок — страдает пищеварение и портится цвет лица, знаете ли. Присаживайтесь, сэр Арчибальд, и чувствуйте себя как дома.
Адмирал Уитфилд считал себя значимой персоной, поэтому не удивился, что его знают по имени. Лишь уточнил:
— Серьёзные вещи?
— Более чем, — кивнул юноша. Но ни слова о делах! И рекомендую начать с хереса — собственные виноградники Его Величества короля Испании Петра Николаевича Ольдкнбурга. Когда вам доведётся такой попробовать?
Сэр Арчибальд оценил тонкий намёк на участие англичан в мятеже генерала Франко, но пропустил его мимо ушей, сделав вид, будто ничего не понял. И с большим удовольствием отдал должное ужину, достойному даже королей. Более того, способного вызвать чувство зависти и неполноценности даже у королей, не то, что виконтов.
Род Уитфилдов известен со времён Карла Второго, когда разбогатевший при Кромвеле торговец шестью купил титул и стал отцом-основателем, и на бедность никогда не жаловался. Но далека не каждый месяц Арчибальд Уитфилд, виконт Грейсток, мог себе позволить блюда, судя по всему составляющие привычный рацион русских генералов и адмиралов. И штабс-капитанов лейб-гвардии Егерского полка, да… Кстати, этот юноша есть с несколько отстранённым и скучающим видом, будто всё это великолепие для него привычно и обыденно. Кто же он такой и почему лицо кажется таким знакомым?
И тут вдруг сэр Арчибальд поперхнулся от догадки и узнавания. Ну конечно же! Это недавно представленный обществу наследник российского престола цесаревич Василий, до четырнадцати лет живший инкогнито и воспитывавшийся в таинственном закрытом учебном заведении.
С трудом восстановив дыхание и откашлявшись, британский адмирал выдавил из себя извинения:
— Прошу простить, Ваше Императорское Высочество, мне не в то горло попало.
Наследник русского престола улыбнулся уголком рта, но глаза остались холодными и внимательными:
— Ничего страшного, виконт, привычка жрать в два горла присуща многим европейским народам. Это привычно, хоть и противоестественно.
Произнёс он это на русском языке, но англичанин его понял. Когда-то давным-давно английский советник-наблюдатель Арчибальд Уитфилд был выловлен из воды на месте гибели японского броненосца, и за два года плена сумел немного научиться русскому языку. Говорить на нём вряд ли получится, но неторопливую и правильную речь разбирал без переводчика. Цесаревич как раз никуда не торопился.
Его реплика послужила своеобразным сигналом к окончанию ужина, причём всё тот же вестовой в первую очередь убрал стоявшую перед британцем бутылку с хересом. Следом исчезли графинчики с водками шести сортов, и с выдержанным ароматным бренди, который к большому своему сожалению сэр Арчибальд так и не успел продегустировать. Впрочем, в приличном обществе после ужина принято пить кофе под хорошую сигару и дижистив. Хочется надеяться, что русские не отступят от этого правила.
Однако, отступили. Генерал Фрунзе приглашающе указал рукой на кресло у пустого низкого столики из благородного чёрного дерева:
— Присаживайтесь, виконт. И вас, наверное, интересует причина нашего появления вблизи Мальты? — и не дожидаясь утвердительного ответа тут же пояснил, чем окончательно запутал. — Мы прибыли с неофициальным гуманитарным торжественно-парадным визитом, посвящённым юбилею знаменательного события.
— Какого именно, господин генерал? — британец принялся перебирать в уме подходящие к случаю даты, но не обнаружил среди них ни одной юбилейной.
— Разумеется, мы будем праздновать годовщину избрания императора Павла Первого Великим Магистром Суверенного Военного гостеприимного ордена Святого Иоанна, Родоса и Мальты.
На этот раз британец подавился воздухом, потому что ничего иного ему не предложили. Захлопал удивлённо глазами, и опять попытался произвести подсчёты в уме.
Адмирал Эссен, заметив затруднение своего английского коллеги, успокоительно махнул рукой:
— Не высчитывайте, сэр Арчибальд, это бессмысленное занятие. Мы, истинные госпитальеры, живём по лунному календарю, а годы иностранного присутствия на Мальте во внимание не принимаются. Или принимаются, но частично и не на всей территории острова. Кстати, что бы точнее определить размер этих территорий, сегодня ночью будет произведён облёт местности сразу несколькими аппаратами, произведёнными специально для этой задачи.
— Ночью?
— Именно так.
— Но ведь ночью ничего не видно.
— Истинные госпитальеры давно решили эту проблему, сэр Арчибальд. И да, техника новая, и может дать сбой над массивными металлическими объектами, поэтому рекомендую убрать людей с береговых батарей.
— Это невозможно!
— В таком случае мы не несём ответственность за бездействие вашего командования и возможные жертвы.
— Разве жертвы обязательны? — нервно поёжился сэр Арчибальд.
— Новая техника, — пожал плечами Эссен. — Она непредсказуема даже для истинного госпитальера.
Наследник российского престола сидел молча и в разговор больше не вмешивался, лишь иногда с одобрением кивал, подтверждая слова Эссена и Фрунзе. И почему-то постоянно поглаживал клапан белой кобуры, полагающейся к парадному мундиру лейб-гвардии Егерского полка.
У сэра Арчибальда нервно задёргался левый глаз:
— Ваше Императорское Высочество, но вы же понимаете, что присутствие иностранных войск на Мальте недопустимо?
— Полностью с вами согласен, виконт, — наконец-то нарушил молчание цесаревич. — Именно присутствие иностранных, и именно недопустимо.
— В таком случае… — облегчённо вздохнул британец.
— Благодарю за понимание и точную формулировку, — перебил его наследник престола, не давая закончить фразу. — Торжественный парад состоится при любой погоде. И не смею вас больше задерживать, сэр Арчибальд. Так же передайте мою благодарность маршалу Монтгомери, и надеюсь увидеть его в самом скором времени.
— Простите, но у нас нет никакого маршала Монтгомери, — удивился британец.
— Это плохо, — нахмурился цесаревич. — В таком случае мы проведём парад без представителей вашей армии и флота. Всего вам хорошего, сэр Арчибальд.
Вахтенный офицер проводил британского адмирала всё до того же штормтрапа, где на воде виконта ожидал катер с крейсера, а в салоне линкора «Александр Ульянов» командующий Экспедиционным Корпусом улыбнулся в усы и предложил:
— Назовём нашу операцию «Чаепитие в Мытищах».
А вот командующий английскими войсками на Мальте оказался не таким доверчивым, как его военно-морские коллеги, и встретиться с русским цесаревичем не захотел. Доверчивость вообще не входила в число достоинств и недостатков генерала Уильяма Сомерсет Моэма, посвятившего бурную молодость службе Его Величеству в разведке.
— Вот же бремя страстей человеческих, — тяжело вздохнул умудрённый жизнью генерал, и приказал принять дополнительные меры по укреплению энергетических щитов на береговых батареях и прочих важных объектах, включая арсенал, склады и казармы.
Тотчас в древних казематах запылали жаровни, разогревая необходимый инструмент, и на каменных алтарях загорелись свечи из чёрного воска, выставленные в замысловатом, но строго определённом порядке. Туда же, в казематы, стали приводить специально набранное по всему миру отребье. Не смогли при жизни стать полезными империи, над которой никогда не заходит солнце? Тогда пусть хоть в смерти ей послужат — некротическая энергия от смерти двух человек поможет щиту выдержать одно попадание главным калибром русского линкора. Главное, не жалеть усилий на получение этой энергии.
К чести генерала Моэма нужно сказать, что он не получал удовольствие от перерезания глоток обсидиановым ножом, в отличии от офицеров специальной роты маго-энергетической поддержки. Да, добивающий удар превращённой в кровоточащий кусок мяса жертве наносит командующий, но лишь из служебной необходимости, а не из любви к убийству. А в особой роте служат настоящие маньяки. Высокопрофессиональные маньяки!