Последняя битва

В моем горле медленно распухал горький ком, мешающий говорить. Вот же ж…

— Думаю, как только они определили, что мы ведем стрельбу из соседнего дома, этот к нам в тыл пошел, — вздохнул охранник. — Поразительно, как он с нашими кубинцами не пересекся.

— Они большой крюк делали, чтобы наверняка. Вот и разминулись, — в голове не было ни одной мысли — звенящая пустота. Осознание придет позже, когда можно будет расслабиться и боль потери затопит душу горькой волной. А сейчас необходимо держать себя в руках…

— Понятно, — громадная Володина ладонь аккуратно закрыла глаза старшине. Водитель подхватил «калашников», закинул на плечо и встал. — Ну пошли тогда в дом.

— Нет, — мотнул головой я. — Планы меняются. Идем к майору. Вдруг ещё кто-то из недобитых янки там шляется, а он один. Надо подстраховать. Да и посмотреть, что с Аллой. Может, ей наша помощь нужна, перенести в дом, например. Одному ему не справиться. Кто-то помочь и подстраховать должен.

— Хорошо, — кивнул телохранитель. — К майору, так к майору.

— Подожди только, — попросил я. — ПСМ заберу и оружие у американца. Оно лишним не будет…

Сосновского мы нашли через десять минут. Он молча стоял возле дерева, опустив голову. Рядом среди срезанных осколками листьев и веток лежала Алла. Изумрудная футболка оперативницы, подаренная кубинскими барбудос, была изорванной осколками и темной от засыхающей крови. Но лицо женщины осталось нетронутым — восково-белым, будто вылепленным из мрамора. Широко раскрытые голубые глаза уже потускнели, лицо вытянулось и обмякло.

— Её из гранатомёта положили, — глухо сказал майор, не поворачивая головы. — Осколками всю изрешетили. Шансов выжить не было. Хорошо, что не мучилась, сразу отошла. Как я Андрею в глаза смотреть буду? У Аллы выслуга подходила. Хотела после Кубы в отставку уйти, замуж за него выйти, детишек нарожать, пока не совсем старая. Чёрт…

Сергей Иванович вздохнул и добавил:

— В Анголе, Вьетнаме, Кампучии в таких переделках бывала, всю Латинскую Америку исходила, в Африке под адский замес с «дикими гусями» попала, все вокруг полегли, а у неё ни одной царапины, а тут…

Ком в горле разросся до невероятных размеров. Я вспомнил как Алла, с улыбками и шутками, гримировала меня, как с утра, встав пораньше, готовила мне сырники, жарила котлеты или пекла в духовке пирожки с золотистой коричневой корочкой. Внезапно стало трудно дышать. Перед глазами всё поплыло. Я с шумом выдохнул и снова набрал воздуха в грудь. Невероятным усилием отогнал горькие мысли.

— Ваню тоже убили, — бесцветным голосом сообщил Владимир. — Оказывается, и они к нам в тыл бойца послали. Слава богу, одного. Он Ивана и завалил. И Лешу взял в плен. Почти. Я камень кинул, чтобы его отвлечь, а Лешка молодцом, не растерялся, перебросил его через себя. Ну а я добил. Что делать будем, товарищ майор? Алексея в дом отвести, как вы приказывали?

— Не нужно, — глухо ответил Сосновский. — Уходить надо. Мартинеса и Диего оставим здесь. Аллу я сейчас перенесу, а они остальными займутся. Вернемся, заберем наших, похороним на Родине достойно. Если не успеем, о них кубинские товарищи позаботятся. А пока Аллу отнесем и встретим Диего. Он уже должен пленных к дому Гектора вести. Быстро допрос проведем и валим отсюда.

— Как скажешь, командир, — кивнул телохранитель.

Со стороны мы наверно, смотрелись эпично, как герои современного вестерна. Усталый покрытый пылью майор с перевязанной головой, шел первым и нес окровавленную обмякшую женщину. За ним — здоровенный громила с двумя «стечкиными». Замыкал процессию русый парень с револьвером и ПСМ за поясом, держащий наготове автоматическую винтовку «Коммандо»…

У дома мы встретились с Диего и Альберто, конвоировавших двух нагруженных рюкзаками американцев. Кубинцы вели пленников грамотно. «Тюленей» пустили вперед, заставили нести несколько рюкзаков на вытянутых руках перед собой, а сами держались сзади с поднятыми «калашниковыми» на расстоянии пяти метров.

Диего увидел нас и скомандовал пленникам:

— Don't move.

Пленники остановились. Невысокий брюнет стоял, угрюмо смотря себе под ноги. Блондин с мужественным волевым лицом кинул быстрый взгляд на Аллу, довольно усмехнулся. Увидел, что я заметил, перестал улыбаться и быстро опустил глаза, стремясь спрятать светившееся в них торжество.

Майор, от которого ничего не укрылось, помрачнел ещё больше.

«Это же та сволочь, с биноклем, который стрелял из гранатомёта. И Аллу гранатой посекло. Точно, это сука её убила. Сейчас проверим», — внутри у меня все кипело от злобы.

— Диего, скажи, пожалуйста, бинокль, висящий у тебя на шее, ты вот у этого отобрал? — я ткнул стволом винтовки в напрягшегося блондина. — Переведите, пожалуйста, Сергей Иванович.

Майор перевел.

Диего ответил сразу:

— Си.

«Сволочь, убил Аллу ещё и ухмыляется»!

Я шагнул к посмурневшему блондину

— Did you kill her?

— Don't know, — пожал плечами американец, и, увидев мое расстроенное лицо, самодовольно усмехнулся: — Who cares? One red bastard less. We are prisoners and you won’t do anything to us. We have killed you and will continue to kill you.

Глаза заволокло красной пеленой.

«Урод поганый».

— Backpacks down, quicky , — злобно процедил я, еле сдерживаясь.

— Why? — немного растеряно спросил блондин.

— Quickly! — я повысил голос и направил винтовку на американцев.

Оба пленника решили не обострять, и бросили рюкзаки на землю.

— What’s your name? — поинтересовался я у темноволосого.

— Томми, — буркнул янки.

— Good. Take three steps back, please, Tommy,— попросил я.

Американец отошел.

— Что ты собираешься сделать? Алексей не нужно, — Володя шагнул вперед, но хмурый капитан, ухватил его за локоть и отодвинул в сторону. Он уже всё понял, и мешать мне не собирался.

— And what’s your name? — равнодушно спросил я.

— Сэм. Сэм Пэкстоун, — ответил блондин, напряженно наблюдая за мной.

— Понятно, — я направил на него винтовку. — Go to Hell, Sam Paxstone

— No, — блондин побледнел и отшатнулся назад.

— Yes! — злорадно улыбнулся я, нажимая на спусковой крючок. Короткая очередь отбросила американца назад. Он пару раз дернулся в предсмертной судороге и застыл.

Я опустил винтовку. Расстрел спецназовца удовольствия не доставил. Но на душе стало чуть легче. Эта довольно ухмылявшаяся тварь, взорвавшая Аллу гранатой, землю больше топтать не будет. И никого из наших больше никогда не убьет…

Примечания:

demonios(исп.) — демоны

joder (исп.) — б…дь

americanos de mierda (исп.) — американские говнюки

Good. Come with me. Don't try to resist, I'll kill you (англ.) — Хорошо . Пойдешь со мной. Не вздумай сопротивляться, убью.

Don' t know. Who cares? One red bastard less. We are prisoners and you won’t do anything to us. We have killed you and will continue to kill you (англ.) — Не знаю . Какая разница? Одним красным ублюдком меньше. Мы пленники, и вы нам ничего не сделаете. А мы убивали вас и будем убивать.

Good. Take three steps back please, Tommy (англ.) — Хорошо. Отойди на три шага, пожалуйста, Томми.

15 апреля. 1979 года. Провинция Гавана. 8.30 утра (окончание)

— Леша, сейчас не время для споров, — рычал майор. — Надо уходить в Сан-Хосе.

— Уходите, — согласился я. — Но без меня. Мне надо тренера и товарищей выручать. И Аня моя с ними. Прикажете об этом забыть?

— Прикажу! — рявкнул Сосновский. — Нас всего пять человек, вместе с тобою. И то, если заберем Хосе с нами и оставим Гектора одного, караулить пленника в подвале. Что мы можем сделать?

— Многое. Например, сегодня утром — расправились с отрядом «тюленей» и кубинскими предателями. Лопеса с двумя помощниками положили, ещё троих на складе. Из пятнадцати спецназовцев, только один живой остался. А нас всего восемь человек было, не считая Мартинеса.