Страница 13 из 68
— Миель, вот по этим эскизам, — показал мне мои рисунки портной. — Укажите: какие ткани — на какой наряд.
Я принялась осматривать образцы тканей, навешенных прямо на пятерку швей: словно на вешалки. Отобрав нужное, задержалась взглядом на кружевном обрезе ткани: вышивка была настолько плотной — что и прозрачной составляющей не было видно. Выудив его с руки служанки, осмотрела простой прямоугольный длинный обрез.
— Это останется пока у меня. Так, мои пташки, у меня завтра помолвка. Снимите мерки с жениха и обсудите с ним оба наших образа — мне надоело уже орать… — сверкнула я гневным взглядом в сторону Дилана. — Завтра еще зайдите ко мне, нужно будет обсудить пуарэо.
Подхватив пару обновок, я поспешила в гардеробную переодеваться. Повесив свое малиновое платье на вешалку, принялась облачаться в обновку. Ярко-зеленое пышное от талии платье с одним подъюбником — но без всяких колец. Невысокий воротник-стойка, рукав в три четверти, глубокое V-образное декольте, вышитое по краю серебристым узором — все лаконично и в стиле этого мира. Вернувшись в гостиную, удивленно вскинула брови на сидящего на диване Алвара. Он метнул взгляд на снова хмурого брюнета.
— Алвар, тебе особое приглашение надо?
Мужчина глубоко вздохнул, но все же поднялся с места. Зайдя мне за спину, принялся шнуровать утяжку на талии. Мне показалось: что несколько седых волосинок у Дилана прибавилось в его единственной белоснежной пряди, отходящей от виска.
— Лилия, я уже даже не знаю: как реагировать, — закатил глаза он. — Тебя одевают и раздевают советники — вот у меня в мыслях ни единого приличного слова нет.
— Не «одевают» и «раздевают», а помогают. Это две большие разницы. Если ты не заметил: я не щеголяю перед ними в нижнем белье.
— Еще только этого не хватало!!! А спать они тебя не укладывают?!! Спинку в купальне не трут?!! — снова взорвался мой жених, подскакивая с дивана, приблизился и навис надо мной.
— Если мне будет так надо — то и это сделают!
— Издеваешься?! Испытываешь мое терпение?!
— Да это ты надо мной издеваешься, достал уже!! — все: понеслась … звезда по кочкам. — С тех пор: как ты пересек порог моего дома — ты только и делаешь: что рычишь и орешь! Мы знакомы несколько часов — а я уже устала от твоих криков!
Алвар закончил со шнуровкой и вернулся на диван, а я прошла к туалетному столику и принялась закалывать волосы, собирая их в игривую прическу на макушке, из которой как бы случайно выпали несколько прядей, обрамляющих лицо.
— Как тут не кричать?! Тебе вообще знакомо слово ревность?! — проследовал он за мной в спальню, продолжая сверлить меня гневным взглядом.
— Знакомо. И чтоб ты знал: я — жуткая собственница! Но прежде: чем метать гром и молнии, я бы поинтересовалась причиной такого поведения своего жениха — а не подозревала бы его в распущенности! — парировала я, выуживая из шкатулок зажимы, соединяющиеся между собой тремя переливающимися цепочками разной длины. — На счет своих платьев я тебе уже ответила. А по поводу помощи со шнуровкой — я не подпущу к себе чужих людей, опасаясь получить ножом в спину.
Я обогнула брюнета и вернулась к креслу, на спинке которого оставила серебристый обрез кружев. Зацепив зажимом один уголок, завела ткань себе за спину, уложила щепочки на грудь и второй зажим защелкнула на втором уголке обреза — получилась кружевная серебристая накидка поверх зеленого платья. Правда: она вся свисала за спиной, но так было даже лучше: ибо в парандже я ходить не собиралась.
— Что еще за бред ты несешь? Каким еще ножом в спину?! В жизни не слышал такого бреда: чтобы миель боялась собственного клана!!!
— Еще услышишь! У меня нет сейчас ни желания, ни сил тебе еще что-либо объяснять! Вот когда вылезешь из танка — тогда и поговорим!
— Я не позволю прикасаться к тебе чужим мужчинам! — не отступал он.
«Упертый баран!» — все же довел он меня до белого каления: когда в ход уже идут оскорбления — ибо никакие доводы не помогают.
— В таком случае: добро пожаловать в покои своей невесты! Сам будешь мне помогать!
По-моему, я что-то не то сказала. На меня шокировано уставились абсолютно все мужчины, хорошо хоть портных уже не было в апартаментах.
— Ты серьезно?! — отмер брюнет.
— Более чем! Я уже тебе сказала: я не подпущу к себе посторонних людей настолько близко. Не устраивает тебя: что мне помогают единственные в моей жизни мужчины, которым я могу доверять — так вперед и с песней! Я устала пытаться достучаться до тебя — ты не слышишь никого: кроме себя! Моих советников ты утром не услышал, меня ты сейчас тоже даже не пытаешься понять! Существует лишь твоя правда — а все остальные вокруг идиоты! — я метнулась к камину, взяла бутылку и плеснула себе в бокал.
Выпив горячительного и глубоко вздохнув, снова развернулась к будущему жениху лицом.
— Ты просил от меня взаимности, Дилан? Так давай: и я буду орать по поводу и без?! А что: какой привет — такой и ответ! Я знакома с тобой лишь полдня — а уже смертельно устала от такого скандалиста! — рыкнула сквозь зубы я, отворачиваясь от гневной мордашки. — Все с моим обликом в порядке? Могу в таком виде закончить уже эти долбанные церемонии?
— С одеждой все хорошо, Лиля, а с тобой? — поднялся с дивана Алвар, и сгреб мои руки в свои ладони.
Надо же, только сейчас я заметила: что мои руки дрожат от напряжения — это как нужно было меня довести? Я молчала, пытаясь выровнять дыхание и взять эмоции под контроль. Делмар тоже встал с дивана, плеснул в бокал еще алкоголя и протянул мне. На лицах обоих мужчин можно было как в книге читать: беспокойство, сожаление и сочувствие. Я опрокинула еще одну порцию успокоительного в себя:
— Как бы мне не спиться к херам с такими посетителями и женихами, — пробубнила я, устремляясь к двери.
Глава 8
И снова моему взору предстал полный тронный зал народа. Держа под руки Алвара и Делмара, я спускалась по лестнице.
— Лиля, а ты уверенна на счет Дилана? — шепотом спросил лиловоглазый.
— Если он с таким остервенением: как докопался до моего внешнего вида, будет решать вопросы клана — то уверенна.
— А вы сможете поладить? Пока я слышал лишь угрозы в зале заседаний и крики в твоих покоях.
— На счет поладить — не знаю, рано об этом говорить. Я тоже ревнива, и, не смотря на то: что он просто выбесил — я понимаю. Если отсеять крик и эмоции — он ведь был прав, да? Я хочу сказать: претензии от жениха к своей невесте ведь обоснованы?
— Да, — коротко подтвердил Алвар. — Ты удивляешь. Не обиделась, трезво оцениваешь ситуацию.
— На правду не обижаются и он меня ничем не обидел. Просто чересчур эмоциональное выдалось утро — я и вправду от него устала лишь за несколько часов.
— Если ты уверенна, тогда тебе надо прилюдно сегодня сообщить о завтрашней помолвке.
— Что я должна сделать?
— Ты — ничего. Если Дилан еще не передумал, то он сам обратится к тебе.
— В смысле: если не передумал? — удивилась я словам Алвара, замирая около трона, но не отпуская рук мужчин.
— Лиля, а ты думаешь: в нашем мире женщины вот так наравне ругаются с мужчинами? — хмыкнул он. — Либо уговаривают и задабривают, либо стараются найти компромисс. Он же не просто так возмутился: что ты его отчитываешь, да еще и при посторонних…
— Думаете: он засомневался на мой счет?
— Думаем, что он сейчас взвешивает: насколько сильно он тебя хочет и насколько велико его терпение, — хмыкнул Делмар. — Но если он все же решится, постарайся не прибить его ночью… — он и не сдержался и затрясся в беззвучном смехе.
Пока я соображала: как потактичнее у мужчин узнать про отношение к невинности в их мире, да и вообще как проверить ее наличие, они посчитали разговор законченным и разошлись по разные стороны от трона. Мне больше ничего не оставалось: как просто развернуться к толпе…
— Миель Лилия! — раздался оглушающий хор голосов.
«Да блин… Надо как-то привыкнуть к этому» — глубоко вздохнула я, наблюдая за преклонившими одно колено людьми. В дальнем конце зала застыла неподвижными статуями шестерка гостей вместе со своим предводителем, не сводящим с меня тяжелого взгляда. «Ну, что я могу сказать: тебе будет ох как не просто со мной — ты даже не представляешь: куда ты собрался вляпаться… в иномирянку… в русскую иномирянку… Думай, Дилан, думай…» — мысленно обратилась я к нему, присаживаясь на трон.