Страница 10 из 42
Ага. Бедненькие…
— И что ты думаешь? Ты очнулся спустя ровно тридцать два дня! Отец Потап сказал, что это знак! Так и должно было быть. Еще нужно будет месяц отходить на епитимью, и ты окончательно выздоровеешь. Так сказал Отец Потап.
Бля! Бедный Вася…
— Ты простишь меня? Моргни, пожалуйста!
Я не выдержал и моргнул один раз — «да».
— Я знала! Я знала, ты всё поймёшь. Завтра же начну ходить к отцу Потапу, твоё здоровье вымаливать!
Бля-я-ядь! Что б я сдох!
Всё закончилось примирением в постели, если так это можно назвать. Она мирилась, а я просто получал удовольствие. Такая терапия мне нравилась… Но блядь! Я не хочу так провести всю свою длинную жизнь! Вот таким вот членом с придатком в виде Василия.
А утром меня обрадовал врач. Так провести всю свою жизнь мне не получится… Ну, или как она там сказал…
— Василий! — Бодрым голосом начал он. — У меня плохие новости… У вас осталось месяца три от силы. Может четыре…
— До чего три месяца? — Осторожно уточнила Эвелина.
— К сожалению, самочувствие больного значительно ухудшилось. Органы отказывают... Такое впечатление, что его тело не хочет жить…
Ещё бы! Кому такая жизнь понравится…
— С тех пор как он очнулся, и мы отключили аппараты, — доктор пожал плечами, — он медленно умирает. Мы ничего не можем сделать. Наверное, это из-за того, что его тело слишком долго поддерживалось на искусственном жизнеобеспечении. Но я склоняюсь к тому, что виноват тот Одарённый. Мы, к сожалению, пока так и не смогли с ним связаться, но попыток не оставляем. И вы не отчаивайтесь, и надейтесь на чудо. Тем более, в вашем случае чудес уже было достаточно. Ничто не мешает ещё раз проявиться чуду.
Бля! Вот те новость! Я то думаю, чего мне каждый день всё херовее и херовее. И сплю я почти всё время… А я, оказывается, умираю. Ну и славно! Этот блядский цирк меня порядком утомил.
А у местных врачей хорошее лечение — надейтесь на чудо… При том, что чудес то и не было до этого… Сука! А ведь такой хороший вариант был с этим телом… Если бы у меня хоть одна рука работала — я бы нанёс Узор Регенерации и продемонстрировал чудо… Блядь! Всего одна рука…
Неделю супруга Васи горевала. Да так сильно, что это слышала вся больница. Я уж думал, что с тремя месяцами врач погорячился, в таком темпе, на износ, я и месяц не протяну.
А через неделю состоялся наш прощальный с Эвелиной разговор. Или монолог. Тут хер поймёшь.
— Пойми, Вась! Каждый день твоего содержания здесь обходится мне в огромную сумму, а страховая… Прошло уже полгода, срок полиса вышел три дня назад, и мне нужно тянуть тебя самой. Я не потяну. Прости!
Она разрыдалась, лёжа у меня на груди, а её рука по привычке крепко сжимала мой член под одеялом, словно прощаясь с ним… Интересно, по кому она больше убивалась, по Ваське или по его члену?
— Мне вот тут врач выдал… — Она достала откуда-то небольшую ампулу и продемонстрировала её мне. — Сказал, ввести в твою капельницу, и через час ты тихо уснёшь и не проснёшься. Прости…
Снова слёзы, снова крепкая рука сжимает моё хозяйство…
— Всё равно ты умрёшь, Вася. Так что лучше так, зачем оттягивать неизбежное. Тихо, мирно и безболезненно. Эх, такой хер пропадает…
Ну вот и ответ на мой вопрос…
Честно, я был ей даже благодарен. Мне не пришлось лишние несколько месяцев ощущать себя беспомощным овощем, а потом медленно угасать.
Нарыдавшись, Эвелина тихонько встала, достала шприц, набрала жидкость из ампулы и тихо ввела её в мою капельницу. Затем вернулась и прилегла с краю кровати, обняв меня рукой. Лежали мы долго, в полной тишине. Затем Эвелина тихонько вздохнула, поднялась на локте, посмотрела в моё лицо и с заботой в голосе спросила:
— Попрощаемся, Вась?
Её рука снова сжала моё хозяйство и я почувствовал, как член начинает твердеть.
Бля! Опять? Даже сдохнуть спокойно не даст! Что за жизнь…
Глава 4. Небо в клеточку
Второй мой якорь был… Да, в тюрьме! На этот раз не в тюрьме немощного тела, а в самой настоящей, обычной тюрьме для преступников...
И всё равно этот парень был поприятнее Василия. Хотя бы тем, что он не был овощем и мог двигаться. С одной стороны. А вот с другой... Это был отброс общества, который должен сгнить в этой самой тюрьме. Такого не жалко, и никакие моральные принципы меня не мучили. Заменил я его и всё.
Опять же, с одной стороны это хреново. Тюрьма! Оказаться в тюрьме. А с другой — почему нет? Тут тепло, тихо, он никуда не денется, за ним приглядывают, и он в безопасности. Что может случиться с человеком, который должен сидеть в одиночной камере всю оставшуюся жизнь? Ничего! Идеальный вариант. А учитывая то, что он мне обошёлся в разы дешевле того же Васи… Нужно было сразу по тюрьмам прошвырнуться.
И всё-таки, тюрьма это непредсказуемое место. И значит, пока я не окрепну, пока не нанесу несколько Узоров — мне нужно поберечь тело Ярика. С Васей мы расстались неожиданно быстро, с Ярославом расставаться я был не готов. Да ещё и тюрьма была всего в десяти километрах от нашего города. Я практически дома. Алина, Эля, Дарья… Только Яна далеко. Надеюсь, с ней всё в порядке. Помочь ей сейчас я всё равно никак не мог.
Это тело мне обошлось практически даром. Мне нужно было найти точки соприкосновения с начальником тюрьмы, подружиться с ним, предварительно узнав, чем тот интересуется, чем живёт и чем увлекается. Всё было до банальности просто. У пятидесятилетнего бывшего военного Александра Васильевича, а ныне начальника тюрьмы строго режима «Ворон», была молодая супруга. А вот сил у Александра Васильевича на неё катастрофически не хватало. Мужских сил…
Зачастил Александра Васильевича по мужским докторам. И простату подлечить, и шлаки подчистить, и сосудики, и кровообращение, и сердечко. Всё, что влияло на мужскую силу. И так он отчаялся бегать по врачам традиционной медицины, которых уже стал открыто называть «шарлатанами», что начал подыскивать контакты Одарённого Лекаря.
О! А я ведь так удачно, совсем недавно поднаторел в этом нелёгком лекарском искусстве.
Дальше всё было делом техники. Я явился к нему на приём, предложил свои услуги и назвал неподъёмную для старого вояки сумму — два миллиона. Чем вогнал своего нового друга в какой-то режим прострации.
— Два миллиона или… Или возможность провести эксперимент с вашими подопечными в вашей тюрьме.
— Какой эксперимент? — Заинтересовался вторым вариантом Александр Васильевич.
— Безобидный. Мне же как лекарю нужно расти, а становиться подопытным кроликом никто не спешит. А тут как раз Вы, с двумя тысячами добровольцев в кармане.
— Две тысячи я не дам. — Тут же испугался Александр Васильевич. — Будет утечка информации, полетят головы… Моя голова.
— И не нужно. Нужно всего несколько экземпляров. Может и одним обойдусь, если повезёт. — Успокоил я его…
Дальше всё пошло по отработанной схеме. Каталог с заключёнными, словно в магазине, и выбор тушки. Я выбрал 27-летнего Ярослава Ярового, осужденного за убийство и изнасилование, ткнул пальцем в досье несчастного счастливчика, спустился с охраной в его одиночную камеру, молча вырубил парня, как только мы остались одни, нанёс на него «якорь», и ушёл.
Потом недолго пообщался с начальником тюремной охраны в курилке и просто передал ему небольшой конверт с денежной премией и просьбой присмотреть за парнем. Чтобы с ним ничего не случилось, чтобы он отсидел свой срок до конца без всяких форс-мажоров. Не знаю, что подумал этот строгий суровый дядька, но буркнул себе в усы «сделаем в лучшем виде», и никаких вопросов не задавал. Так даже лучше.
А вариант с парнем в тюрьме в качестве якоря был неплохой. Парень сидел в одиночке, с другими заключёнными не пересекался, так что на ближайшую пару лет, точно был в полной безопасности. И от того, что его тело будет занято мной, миру станет только лучше. Если, конечно, я займу его тело. Это ведь был просто запасной вариант. И даже не вариант «А». Кто же знал, что я так скоро им воспользуюсь…