Страница 56 из 67
Мне нравился этот наряд, а особенно то, как красиво мельтешила юбка при прокручиваниях.
Невероятная красота.
- Ты - волшебница! - буркнула я, наслаждаясь своим отражением в зеркале.
- Благодарю, благодарю!
Позвавший нас на выход папа не ожидал, что последующее, что его встретит, будет представление от сестрички, с гордым наименованием меня, словно я - какая-то прекрасная принцесса или величественная особа.
- Ваша Иветта!
Рукой указав на меня, она попросила меня покрутиться, а после замереть, ожидая комментариев от двоих мужчин, которые смотрели на меня во все глаза. Я искренне сомневалась, что молчали они оба от онемения при виде такой красоты, потому что лицо отца было вроде счастливым, но ощущалось, что, то лишь наигранно.
Кулаки сжались, что-то его в этом явно не устраивало.
- Ты просто божественна! - заявил Михаил, улыбаясь.
Физиономия его, как раз-таки, говорила крайне громко о том, насколько же сильно он восхищён мной ныне. Слегка приоткрытый ротик выдал считываемое в каждой мышце и очах упоение. Казалось, что он увидел какое-либо чудо света. Не иначе.
От такого внимания, мои щеки покрылись румянцем, а глазки сами рухнули вниз, ища смысл жизни где-то в ворсинках нашего старого измученного ковра.
- Очень знакомый облик, - собравшись с силами и найдя правильные слова, заговорил отец. - Взяла откуда-то?
- Вестсайдская история[1]! - гордо вымолвила Влада, просияв.
Да, моя сестра была заядлым любителем Шекспира[2] и в частности главной его романтической легенды, которую была готова зреть сими чувствами в любой из вариаций.
Ей доставляло наслаждение, как от её счастливого личика всё сильнее кривится физиономия папы, словно ещё немного, и он снова начнёт ругаться и указывать на наши недостатки.
- Конечно, это - не точная копия наряда Марии[3], - начала пояснять она, - Немного ниже длина, больше уход в ранние 50-е, чуть другой материал, который делает его более элегантным, но при этом не уходит далеко от такой детской резвости образа. Тем более, я подумала, что для такого вечера ничего лучше не подберёшь.
Очередная наигранная улыбка, явно призванная вывести отца от себя. Как хорошо, что он решил до последнего играть дурацкий спектакль, притворяясь, что он в порядке.
- Лисёнок, ты прекрасна! - в конце концов воскликнул он, сделав фото со мной на свой фирменный фотоаппарат, на какой снимал ещё мою тётю, чем вызвал пущую ухмылку на веснушчатых щеках.
Ещё пару раз щёлкнув, команда друзей проводила нас на мероприятие. Остановившись в коридоре, моя сестричка крепко сжала руку отца на его локте, наклонив свою голову чуть в сторону, еле-еле умудряясь хотя бы макушку уложить на его плечо. Те глядели на нас с восторгом, будто провожали в счастливые дали, судя по всему, искренне веря, что ничего плохого в будущем не будет.
Очевидная глупость.
Данный вечер проходил в большом здании в центре города, с огромными потолками, потрясающими светлыми стенами, гигантскими невероятной красоты люстрами, и множеством разных картин, которые так и цепляли твоё внимание своей явно величественной историей. Даже мельком я успела увидеть очень большой портрет Александры Фёдоровны[4], какой, увы, восхититься не успела, гонимая ладонью товарища. Находиться в этом месте уже само по себе весьма неловко, как и спускаться по лестнице вниз, держась за элегантные, сделанные под старинные лестницы перила, отличавшиеся отделкой мрамором и узорчатыми экспонатами.
Молодые люди красовались в роскошных костюмах, а девушки в шикарных платьях с весьма строгими причёсками. Мой озорной образ сильно выделялся из толпы, среди крайне приталенных юбок и, в каком-то месте, слишком откровенных нарядов.
Каждый из господинов держал в руках по бокалу шампанского, который они брали с фуршета, установленного на столе подле одной из стен. При чём, почти у всех, чудилось, что напитки и вовсе нетронутые. Как будто они носят их, как дополнительный аксессуар, лишнюю декорацию, ибо, даже то, как они держали их за ножку, выглядело исключительно дорого и богато.
Подобравшись к столу Миша предпринял попытку протянуть бокал и мне, но я отказалась, неловко сжав пальчики. Алкоголь мне не нравился, хоть и осуждения к тем, кто его любил, я не испытывала.
Заметив мои весьма суженные от страха зрачки, мой приятель усмехнулся, аккуратно беря меня за ладошку и поглаживая её, убеждая, что нервничать и беспокоиться в этом месте совершенно не о чем. Возможно, общество и выглядит пугающим, но таковым оно точно не является.
Взгляд зацепился за девушку с огненно-красными волосами, которая поедала тарталетку. Смешно, но даже это действие выходило у неё слишком изысканно, а в конце она ещё и восхищённо чмокнула очень пухлыми ярко накрашенными губами, чем окончательно заставила почувствовать меня себя чужой.
Взяв я в руки эту тарталетку, было бы большим таким счастьем, если бы она вовсе оказалась у меня во рту, а не на платье, на полу или прямо на ладонях. Настоящая радость.
Переместив мою ладонь на сгиб своего локтя, Миша подобрался к определённым гостям, которые явно считались его товарищами. Те радостно поприветствовали меня, изначально зовя моим именем. Удивительно, знакомы мы не были, но они меня знали.
От этого я снова немножко смутилась, хоть они мне и понравились, потому что среди них были слишком весело хохочущие мальчишки, в обществе которых не чувствовалась эта излишняя величавость и эгоизм, которым оказался пропитан зал и все его посетители.
Из которой состоял человек, который подобрался к нам вскоре.
- Добрый день, Михаил, - протянул мужчина, не протягивая руку для приветствия, продолжая держать в ней бокал со слишком нахальной улыбкой. - Не познакомишь меня со своей гостьей? Мне показалось, что у неё удивительно красивое имя.
У юнца было вытянутое лицо с весьма красивыми скулами, будто бы сама природа при его рождении вывела ему дорогу в высшие слои общества, обрекая дам подле него восхищаться этим фигурным ликом. Синие очи в столь мелких прищуренных глазах грезились чем-то заговорческим, слишком внимательными и опять же притягательными, что, кажется, произвольно проглотишь язык, пока он будет просто пялить на тебя. В телосложении же незнакомец не уступал Мише, а, может даже, и проигрывал, потому что не обладал таким же набором сильных мышц, что виднелись бы даже из-за пиджака, и столь внушительной фигурностью всех частей тела.
Но, это не отменяло того факта, что мальчишка действительно будто бы преисполнен энергетики какого-то величия, от которого даже сердце начинало биться медленнее, будто тревожась, что излишне быстрый бит не положен в таких рядах высокопоставленных лиц. Невообразимо странное ощущение.