Страница 7 из 19
– Госпожа Сесиль сказала, что в вашем доме мы можем рассчитывать на ужин и ночлег. Меня зовут Кристиан де Бриенн, а это моя невеста Эниана де Рени.
– Ну, если Сесиль сказала, так и есть. Проходите в дом, – старик гостеприимно распахнул дверь.
Кристиан красноречиво взглянул на запачканную обувь.
– Разувайтесь, я почищу ее, – перехватил его взгляд хозяин. – Успеет высохнуть к утру. Одежду Жаклин почистит. А Сесиль, когда вернется, подумает, что можно дать вам на замену. Вы, гляжу, порядком устали. Поднимайтесь по лестнице, там комната свободная есть. Вторая дверь. Сын как ушел в солдаты, с тех пор пустует. Идите, идите, а я Жаклин накажу ужин готовить.
Последние слова хозяина дома смутили Энни. Она представила, что там будет одна кровать, и ей придется отвоевывать ее у Кристиана. В его рыцарские качества она не верила.
Однако ее опасения оказались напрасными – в комнате было три кровати. Видимо, хозяева промышляли тем, что сдавали ее проезжим. Здесь было весьма уютно и чисто – одинаковые покрывала с вышивкой, стол со стульями, платяной шкаф, занавески на окнах, подвязанные атласными лентами, помутневшее от времени зеркало на стене.
Первым делом и Энни, и Кристиан рухнули на кровати, ворона, довольная тем, что ее больше не укачивает, взгромоздилась на спинку стула. Ноги Энни гудели от долгой ходьбы. Судя по тому, с каким блаженством Кристиан растянулся на кровати, с его ногами происходило то же самое.
Долго лежать им не дали. Раздался осторожный стук в дверь, когда Энни ее открыла, на пороге стояла госпожа Сесиль.
– Олаф сказал, что вашу одежду нужно привести в порядок.
– Да. Мое платье грязное, а чулки мокрые. Но мне не во что переодеться.
– О, не переживайте, я дам вам платье Жаклин на время, пока будет сохнуть ваша одежда. Куда сложнее будет подобрать наряд для вашего жениха.
– Мне ничего не нужно, – отозвался Кристиан. – Единственное, чего бы мне хотелось поскорее, увидеться с вашим старостой. Вы можете подсказать, где его искать?
– Думаю, вы сможете пойти к нему после ужина. Вчера была сильная буря. Господин Жильбер сейчас объезжает виноградники, чтобы оценить ущерб.
Сесиль окинула задумчивым взглядом Эниану и, пообещав в ближайшее время занести вещи, удалилась. После чего Энни выпроводила Кристиана из комнаты и сняла платье и мокрые чулки. Энни с сожалением посмотрела на стопы. От того, что в ее туфельках весь день хлюпала вода, пальцы распухли, а на мизинцах надулись огромные мозоли.
Когда Сесиль постучала, Энни сгребла в кучу свои вещи, и распахнула дверь. Однако за дверью оказалась не хозяйка, а Кристиан. Энни непонимающе уставилась на него. Впрочем, и он не отрывал от нее глаз.
– Без платья вы тоже хороши.
Коротенькая сорочка выше колена не скрывала ни ровных стройных ног, ни худеньких плечиков, ни тонких ключиц, ни выступающих холмиков грудей с заострившимися от холода сосками. И Кристиан безо всякого смущения разглядывал все, по его мнению, интересное, что предстало перед ним.
– Где мадам Сесиль? – рявкнула Энни. Ее щеки заливала краска, но от гнева, а не от стыда.
– Она куда-то спешила, – пожал плечами Кристиан. – Я увидел ее, пока прогуливался по коридору, и предложил занести вам платье.
– И она согласилась?
– Как видите, – только сейчас Энни обратила внимание на коричневый сверток в его руках. – У нее не было оснований мне отказывать. Вы без пяти минут моя жена. Так что мадам Сесиль могла вполне обоснованно полагать, что между нами царит любовь и взаимопонимание.
Энни протянула руку:
– Давайте платье.
Забрав сверток, Энни всучила ему ворох одежды.
– Зачем мне это? – растерялся Кристиан.
– Передайте мадам Сесиль. Вы ведь сами решили примерить роль посыльного.
Чтобы не слушать возражений, Энни захлопнула дверь перед его носом.
Платье пришлось напяливать наскоро. На то, что Кристиан будет смирно ждать под дверью, пока она переоденется, она уже не надеялась. Покрутившись перед зеркалом, Энни решила, что выглядит весьма сносно. Платье было большевато в груди, но, к радости девушки, регулировалось завязками. В нем Энни была похожа на юную пастушку. В принципе, в Ольстене она так и ходила, если не намеревалась встречаться со всякими напыщенными герцогами.
Выйдя в коридор, Энни удовлетворенно хмыкнула – Кристиан уже избавился от ее вещей.
– Недурно, недурно, – отметил Кристиан ее появление и чуть тише добавил: – Но без платья было гораздо лучше.
Энни молчала и, сузив глаза, сверлила его взглядом.
– Знаете что, – продолжил он дразнить ее, – пожалуй, после того как вы вернетесь в Ольстен, я заведу себе горничную. Голубоглазую, с золотыми вьющимися волосами. Наряжу ее в коричневое платье. Такое же, как у вас…
– Да хоть камердинера! Зачем мне это знать? – рявкнула Энни, которую мало волновали грязные фантазии герцога.
– Пойдемте ужинать. Мадам Сесиль уже накрывает.
Перед лестницей он подал ей руку. Энни, скривившись, приняла ее.
– Не дай Бог, споткнетесь и убьетесь. И как я это переживу? Вот после свадьбы, пожалуйста.
– Планируете стать молодым вдовцом? Не дождетесь! – прошипела Энни.
– Да я не планирую, – заверил он ее, смеясь. – Но и не исключаю такой возможности. С вашим-то гадким характером.
– Вы пытаетесь меня задеть? – Энни еле сдержалась от того, чтобы не расцарапать ему руку.
– Нет. Вы просто голодны, и оттого не понимаете мой юмор. Открою вам секрет, дамы от него без ума.
– Вам льстят. Вероятно, так же, как и насчет остальных ваших достоинств.
– Это вы недооцениваете, – рассмеялся Кристиан. – Другая на вашем месте только радовалась бы, а не мечтала бы тайком о старых плесневелых баронах.
– Вы так мило смотритесь вместе, – улыбаясь, заметила Сесиль, поджидающая их у конца лестницы. – Вы просто созданы друг для друга. Проходите в обеденную. Стол накрыли, ждем только вас.
В обеденной за столом уже сидели Олаф и Жаклин – миловидная, простая девушка.
– Ничего, что мы так, по-семейному? – спросил Олаф. – У нас нет отдельного стола для гостей. Да и Сесиль считает, что совместные завтраки и ужины помогают путешественникам не чувствовать себя одинокими. Но если вас смущает наше общество, то Жаклин подаст вам ужин наверх или можете сходить в «Красную корову»…
При этих словах Сесиль взглянула на мужа почти с угрозой.
– Но я бы не рекомендовал. Готовят там не так, как моя дорогая Сесиль.
И правда, стол был накрыт превосходно: в центре его на блюде возлежал гусь, запеченный с яблоками, от одного взгляда на который непроизвольно текли слюнки, на закуску предназначался мягкий козий сыр, запивать полагалось вином.
Хозяйка прокомментировала каждое блюдо. По ее словам, для гостей она подала все самое свежее и лучшее.
Когда путешественники расположились за столом, Сесиль спохватилась и поставила мед:
– Это к сыру, так вкуснее.
– У вас часто останавливаются? – спросил Кристиан, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
– Осенью, когда созревает виноград, наша комната для гостей не пустует. В остальное время по-всякому бывает, – ответила Сесиль. – В основном это торговцы. Покупают вино здесь и продают потом на ярмарках. Попробуйте, наше вино прекрасно. Такого больше нигде не найдете.
– Вы же не торговцы? – спросил Олаф.
– Мы едем из Ольстена, – ответила Энни, потому что Кристиан в это время был занят поеданием румяной гусиной ножки. – Вчера мы попали в грозу. Наша карета сломалась. А лошадь убежала. Теперь нам бы найти того, кто сможет помочь.
– Страшная была буря, – согласно покачал головой Олаф.
– Нас чуть не раздавило упавшим деревом. А потом карету едва не разнесло в щепки. И только благодаря горячим молитвам госпожи Энианы, мы сидим перед вами, – Кристиан с наигранным обожанием посмотрел на Энни, а она больно пнула его по ноге в отместку.
– Ваша невеста сущий ангел, – умилилась Сесиль.
– Да что я? Наш кучер молился всю ночь не переставая.