Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 6



– Слушай, на Земле атмосфера, а здесь её нет. Я к тому, что любой космический гость величиною с гвоздь может стать смертельно опасным.

– Исключено. Над Землёй, гораздо выше Лунной орбиты, создан спутниковый зонт. Ни одному метеориту массой больше пылинки не прорваться к планете или её сателлиту. Всё отслеживается и уничтожается.

– Сколько же потребовалось спутников?

– Знают в Центре Метеоритной Безопасности.

– Чем теперь занят Хранитель Всемирного Разума?

– Собираюсь обустроить солнечную систему.

Я вытянул шею, посмотреть, не насмехается ли Люба, и нижние конечности мои утонули в пыли. Дёрнул их вверх, и голова погрузилась в серую пудру.

Фу, какая гадость!

– Билли, что за чертовщина?

– Летать, надо учиться, как учился ходить.

– Хорошо, хорошо, но позже. А сейчас, будь так любезен, всё делать за меня.

Я вынырнул на пылевую поверхность и заглянул-таки в Любино лицо.

– Что ты хочешь обустроить?

Она не ответила, а мне вдруг стало стыдно за бесцельно прожитые месяцы. И годы….

– Билли.

– А я тебе о чём говорил.

– Я не о том. На Луне отсутствует атмосфера – стало быть, мы здесь, как в открытом космосе?

– Считай так.

– Откуда твой оптимизатор черпает энергию, поддерживающую организм?

– Из пыли, когда есть контакт. Синтезирует из лучевой энергии.

– Но ведь солнце за горизонтом.

– А звёздные лучи? А отражённый земной свет?

– Ловкач.

– Ты думал.

Наверное, нас потеряли. Тронул Любу за руку.

– Нас ждут, милая, надо возвращаться.

– Полежим ещё. Мне так хорошо здесь – и ты рядом.

Люба положила голову на моё плечо, руку на второе, а ногу на мои конечности. Обычные земные нежности. А меня так резко швырнуло в пылевую глубину, что показалось – спиной ухнулся о каменистоё дно кратера.

Чёрт!

– Билли! Что происходит?

– Метеорит. Огромный космический метеорит вонзился в лунную поверхность.

– Но этого не может быть!

– Как видишь, может.

– Где Люба?

– Летит в Луна-Сити.

– Свяжи меня с ней.

Через несколько мгновений Любин голос в сознании.

– Беда, Гладышев, метеорит из космоса прорвал защиту. Я в город. Сам доберёшься?

– Я ни черта не вижу.

– Напряги оптимизатор – у него есть навигаторские функции.

Какие к чёрту функции!

– Билли! Я не могу больше в этой пыли. Сделай что-нибудь.

– Поднимемся повыше. Ещё выше. Ещё. Создатель, ты почти на орбите.

Я выбрался за границу пылевого облака. Надо мной звёздное небо и голубой диск. И ещё – один край горизонта начал плавиться жидким золотом, намекая на скорый восход солнца. Другой тонул в клубящемся мареве.

– Билли, что с городом?

– Нет города, Создатель.

– Это…. Это….

– Это катастрофа. Космическая катастрофа.

– Билли!

– Понял тебя. Но там ничего нет. Там нет никого. Ни людей, ни их оптимизаторов. Только пыль, которая не скоро уляжется.

– Ты хочешь сказать….

– Погибли все.

– Диана!

– Все.

– Заткнись!

Я рванул с руки оптимизатор и потерял сознание.

Моё тело покоилось на границе пылевого облака. А душа унеслась далеко-далеко, на голубую планету, в заснеженную Москву.

– Ма, что такое жизнь?

Моя красивая, умная, изящная мать, доктор наук и дважды мастер спорта, пригладила непослушный вихор на мальчишеской голове.

– Жизнь – это форма существования материи. Вот кристалл – он живёт своей жизнью. Он родился в недрах земли. Его нашли и отдали ювелиру. Теперь он сверкает в кулоне. Ты – мальчик, родился в Москве и ходишь в школу. А когда вырастешь, будешь делать добрые дела.

– А когда умру?



– Тебя предадут земле, и на могиле вырастут цветы. Твоё тело продолжит жизнь в новом облике.

– А душа?

– Отлетит в рай, где будет общаться с другими добрыми людьми.

– И мы там встретимся?

– Всенепременно.

Мы встретимся, мама?

Моё тело покоилось на границе пылевого облака. Я не смог сорвать оптимизатор – Билли был проворнее и отправил меня в нокаут. Медленно, медленно, день за днём пыль оседала. И тело моё опускалось вслед за ней. Билли не спешил будить во мне сознание. Удар по психике был наимощнейший, и мой виртуальный врачеватель трудился не покладая рук. Наконец Луна вернулась в твёрдые границы. Я очнулся.

Звёзды. Слепящий диск солнца.

– Билли, где я?

– Тебя в каких координатах сориентировать – Пифагора, Эйлера, Лобачевского? Проще говоря, если полетишь спиной к солнцу, то скоро доберёшься до того места, где был Луна-Сити.

На месте лунного города зияла огромная воронка. Их называют кратерами. На дне кратера, в самом центре – распластанная фигурка. Раскинутые руки придают ей сходство с крестом. Люба.

– Давно лежишь?

– Надо лететь в Центр Метеоритной Защиты, разбираться в причинах прокола, а у меня нет сил.

– Такая поза что-то даёт?

Пристроился рядом на мягкой, как облако, пыли, раскинул руки.

– Знаешь, что бывает от таких ударов?

– Что, милая?

– Алмазы рождаются.

– Мама говорила, их называют слезами Аллаха.

– Плакать хочется, но на Луне это невозможно – недоступная слабость. Ты как?

– Пус-то-та. Гулкая пустота.

– Ничего. Со временем заполнится. Полетишь на Землю?

– Останусь с тобой.

Помолчали, переваривая. Я – вдруг принятое решение. Люба – полученную информацию.

– Почему мы здесь одни? Где народ?

– Ногой топнула – чтоб ни одна душа без моего позволения.

– Это верно – спасателям здесь делать нечего, а от сочувствующих стошнит.

Помолчали, подыскивая тему, не провоцирующую разногласий.

– Скажи, нужна человечеству эта Луна проклятая?

– Теперь мы прилетать сюда будем каждый год 30 октября.

– Согласен. Но городов строить не будем.

– Мы с тобой. А люди пускай. Человечество не запугают несколько сотен смертей.

– Погибли все Распорядители.

– Новых изберут.

– Что тебе даёт пост Главного Хранителя?

– Масштабы. Возможность быть в авангарде прогресса.

– Честолюбие?

– Скорее норма жизни.

– Почему за мной не оставляешь права выбора?

– Прости, была не права. Каждый волен на свою индивидуальность.

– Помни эти слова всегда, а не только в дни скорби.

Солнце скрылось за горизонт – закончился лунный день. На поверхность опустилась мгла, а небо стало ярче. И ближе. Оттуда, из глубин неведомого космоса, примчался огромный болид на чудовищной скорости, и не стало очень дорогих мне людей. Сколько ты ещё таишь опасностей, звёздная Ойкумена? Не пора ли взяться за тебя всерьёз?

– Билли.

– Проснулся, Создатель? Тебя надо основательно встряхнуть прежде, чем на что-то подвигнуть. Сколько я тебе говорил – займись делом, займись…. Может, и не было этой трагедии, займись ты делом в своё время.

– Думаешь?

– Теперь-то что гадать.

– Ладно. Помолчи.

Обратился к Любе:

– Тебе не стоит лететь в ЦМЗ, искать причину трагедии. Я назову её здесь и сейчас.

Люба встрепенулась, села, по-турецки скрестив ноги:

– Говори.

– Космические скорости опережают реакцию Всемирного Разума.

– Думаешь?

– Нужна реорганизация. А под защиту следует брать всю солнечную систему, а то, не ровён час….

– Гладышев, рыбка моя, неужто…? Дай я тебя расцелую.

Поцелуй Любе не сразу удался – она утопила меня в пыли своим порывом, потом извлекла и всё-таки припала устами.

Приснился сон из голубого детства.

Юркий физик, он же астроном, вызвал к доске.

– Расскажи нам, Гладышев, о лунных кратерах, природе происхождения и названиях.

– Кратеры Луны не имеют ничего общего с вулканической деятельностью. Это следы внешнего воздействия космических тел на её поверхность. Вот этот назвали кратером Скорби. Здесь был город Луна-Сити, где выращивались удивительные кристаллы – лунные камни. Гигантских размеров метеорит, залетевший из космических просторов, в мгновение ока превратил город и его обитателей в пыль.