Страница 23 из 75
- Ну, рассказывайте, - мягко произнесла она, усаживаясь в кресло, принесенное Сильвией и поставленное напротив топчана. ("Сильвия, детка, подоткни девочке под спину подушку, чтобы не простыть.") - Мужчин сейчас здесь нет, и можно не стесняться... как, кстати, тебя зовут?
- Надя, - отвечала девушка, и в глазах ее блеснула слеза. - Если бы не браслетик, который мне мама вчера подарила, то я бы и сейчас там лежала. Когда я очнулась, мне было так плохо, что я даже пошевелиться не могла. Только сил и хватило на кнопку нажать...
- Я как сигнал на мобильнике услышала, сразу поиск включила - и в машину, - сказала дама. - Ну и нашла ее возле трассы, совсем рядом с городом. И ведь где бросили, мерзавцы - нет бы на дороге, чтобы до дома добраться могла. Так ужас - в грязную канаву закинули, она и лежала там целый день. Кричи-не кричи - не слышно.
- А почему же ты раньше мать не позвала? - спросила Сильвия.
- Они мне вкололи что-то. Отчего я сознание потеряла и совсем беспомощная была.
Олеся пододвинула к девочке стакан с теплой, слегка подсоленной водой и, приказав медленно, не торопясь пить, сделала знак Сильвии: "Позвонить Никитосу". Такие вещи были у них заранее условленны, чтобы не пугать клиентов вызовом полиции, когда в том была жестокая необходимость.
- Извините, - сказала Сильвия, - мне необходимо отлучиться. Я вернусь, не обращайте на меня внимания.
И действительно вышла: звонок предполагалось сделать из комнаты напротив. Узнав, в чем дело, Никита Маркович обещал выехать немедленно, с удостоверением и бланками для заявления и допросов. Но еще до его приезда пострадавшая рассказала достаточно, чтобы вся картина случившегося была Мадам Дрэе в общем-то ясна. Что она и поведала представителю закона.
В этот день машина, на которой мать обычно отвозила дочь в школу, была с утра на ремонте. Идти пешком девочке было лень, и она пошла на автобусную остановку, где принялась ловить такси. Через минуту возле нее остановилась белая иномарка и распахнула переднюю дверцу. Не успела девочка сесть, как обо что-то укололась, и потом даже как-то не удивилась, что авто поехало до ее школы каким-то непонятным маршрутом.
И да - когда она садилась в белую иномарку, то на остановке находилась одна, а вот в машине наоборот - на заднем сидении кто-то был. Но испугаться она не испугалась, потому что водитель веселый был, все время шутил и рассказывал анекдоты.
Затем она словно провалилась в какой-то сон. Немножко пришла она в себя в какой-то квартире, где ее осмотрел какой-то врач и сказал, что она здорова. Но все равно девочке казалось, что это лишь сон, пока этот врач не отвел ее в комнату и не начал...
На этом моменте рассказа из глаз девчушки покатились слезы - рассказывать то, что происходило дальше, она была не в состоянии.
- Он сделал мне очень больно! - всхлипнула она - Я пыталась сопротивляться, но была какая-то вялая и слабая. А потом появился этот... шофер, и доктор начал на него кричать, что я не гожусь, потому что малолетка, и что от меня надо как можно скорее избавиться... Этот шофер тоже... со мной...
И девочка зарыдала, пряча лицо на груди у матери.
- В общем, они вкололи ей еще один укол, отвезли за город и бросили в борщевик. Вот такая у нас история.
Никита Маркович чуток подумал.
- Вы готовы поехать в участок и написать заявление? - спросил он у дамы.
- Нет, - ответила та. - Я много раз слышала, что толку от таких заявлений никакого, один позор для девочки. Что никто эту белую иномарку искать не станет, а если даже и найдут, то сделают все, чтобы мы забрали заявление обратно. А девочке моей наговорят всяких гадостей, обвинят ее в том, что она, мол, сама нарвалась. И не дай бог в школе узнают - тогда вообще все станут пальцем показывать и над ней смеяться. Она этого просто не переживет!
Что на это можно возразить, полковник Фатьянов не знал. Он беспомощно взглянул на Олесю... Но если он думал, что та отступится или начнет своих клиенток упрашивать пойти навстречу правосудию, то глубоко ошибся.
Рядом с ним за столиком сидела не нежная и уступчивая сельская лекарка, а Мадам Дрэя - шаманка и ведьма.
- В общем, так, - сказала она. - Вы хотите спасти свою дочь, или вам безразлична ее судьба? Мой ассистент попал в неприятность. Его обвиняют, что будто бы маньяк, похищающий в нашем городке девушек - это он, и посадили в тюрьму. Единственный способ его оттуда вытащить - это найти истинного преступника, и ваше заявление могло бы в этом помочь. Да, вашей дочери придется при этом пережить несколько неприятных минут. Ей придется подвергнуться судмедэкспертизе, чтобы был установлен факт изнасилования и проведен анализ крови на наличие препаратов, вызывающих потерю сознания или снотворных. Но что касается всего остального, то этого легко можно избежать... Я правду говорю, Никита Маркович?
- Да, - подтвердил тот, - имеются способы исключить бесконечные допросы и вызовы на опознание.
Мадам Дрэя кивнула.
- Ты напишешь в заявлении, что не запомнила лиц шофера и доктора, все время была без сознания и очнулась только в овраге рядом с трассой. Что в марках машин не разбираешься. Для того, чтобы моего ассистента отпустили, достаточно указать в твоем заявлении момент, когда ты вышла из дома и села в белую иномарку, и время, когда тебя нашла мать.
Никита Маркович кивнул, подтверждая этим исполнимость намеченного плана.
- Взамен этого, - продолжала Мадам Дрэя, - мы с моим помощником проведем курс лечения бесплатно, то есть за наш собственный счет. Тем более что без него я вообще не возьмусь за реабилитацию: я без него как без рук... В общем, заявление вы обе можете написать хоть сейчас, после чего полковник Фатьянов отвезет вас в отделение, где все зарегистрирует должным образом, свозит вас к судмедэксперту (белье прихватите с собой), возвратит вас сюда, и мы продолжим лечебные процедуры.
- А если вашего помощника не отпустят? - робко спросила девочка.