Одноклеточная

Ольга Брюс

Одноклеточная

Глава 1

Олеся стояла перед зеркалом, открыв рот. Её правая рука плавно приподнималась и опускалась на уровне лица. Зелёные глаза смотрели прямо перед собой, еле заметно двигаясь за чёрной щёточкой.

– Опять на гулянки? – в комнату без стука вошла женщина тридцати трёх лет и бросила на постель глаженное бельё. – Ты бы лучше к экзаменам готовилась.

– Ой, мам, отстань, – нечаянно моргнув, Олеся бросила щётку в зеркальное стекло. – Ну вот, опять ты всё испортила! Из-за тебя тушь размазалась!

– Завтра отец с заработков возвращается. Надо бы подготовиться, – разглядывая модный макияж дочери, Людмила взялась за дверную ручку. – Полы бы помыла, что ли…

– Он твой муж, вот ты и готовься, а я ещё успею за свою жизнь тряпкой помахать, – с презрением посмотрела на мать через зеркало.

– Бессовестная, – полушёпотом сказала Люда, обидевшись на дерзкое поведение дочери.

Закрыв за собой дверь, ушла подметать пол.

– Какой родила, – вновь съязвила Олеся, подтирая кляксу под глазом ватным тампоном. – Ну вот, готово!

Сделав шаг назад, девушка окинула быстрым взглядом свой вызывающий внешний вид. Короткий топик металлического цвета переливался под вечерним светом, обтягивая выпуклости и привлекая внимание к глубокому декольте. Ярко-красная юбка, с акцентом в виде широкого белого ремня, так и призывала опустить глаза ниже и оценить округлости, уходящие в шикарные ноги. Нацепив пару браслетов из слоновой кости, Олеся подняла серьги-кольца со столика и примерила, приложив к мочке уха.

– Что-то не то, – поморщила курносый носик и открыла коробочку из-под духов. Брызнула на шею, запястья и, оглядевшись, приподняла юбку.

– А вот и я! – раздалось позади.

Олеся вытянулась от испуга и повернула голову набок.

– Тьфу, дура! Напугала! – поставила флакон «Лаванда» на край трюмо. – Чего орёшь, как потерпевшая?

– А что ты делаешь? – подруга Галя взяла с кресла декоративную подушку, вышитую тётей Людой, и уселась на деревянный подлокотник.

– Тебя жду, – Олеся нервничала. Демонстративно посмотрела на часы, висевшие над письменным столом. – Чего так долго?

– Биологию читала, – помахивая ножкой и обнимая подушку, ответила Галя. – Экзамены же скоро.

– Фи, – продевая сквозь мочку уха огромного размера серьгу, Олеся усмехнулась. – Глупая, тебе эта биология в жизни не пригодится.

– А мне нравится, – уткнув подбородок в подушку, Галя продолжала улыбаться. – Я же в сельскохозяйственный хочу поступить.

– И где связь?

– Да и на ветеринара хочется.

– Хочешь всю жизнь прозябать в этой дыре? – закончив с серьгами, Олеся подняла с пола чёрную сумочку и уставилась на подругу. – И ты в этом пойдёшь?

– А что? – Галя встала, покрутилась и растерянно пожала плечами.

– Да на тебя ни один парень не взглянет! – захихикала Олеся, подойдя ближе. – Что это за нанайские напевы?

Потянув за длинную юбку, резко отпустила. Резинка неприятно ударила по животу подруги.

– Зачем так колхозиться? – не переставала издеваться над Галей. – А-ля «я у мамы дурочка»!

– Нормальная юбка, – возразила Галя, положив подушку на место. – Это ты у нас в поисках жениха приезжего, а мне он не нужен.

– Конечно, не нужен! Кто ж на тебя посмотрит?! – Олеся неприлично хохотала. – Пошли, дурёха, а-то всех ребят разберут!

– А сумка зачем?

– Секрет! – Олеся подняла руку вверх и опустила.

– Олесенька, только не поздно! – крикнула из кухни мама.

– Ага! – ответила дочь, открывая дверь в сени. Выпустила подругу и прошептала. – Это тебе уже поздно, а у меня вся жизнь впереди.

Галине стало обидно за тётю Люду. Выходя на улицу, придирчиво спросила:

– Вот зачем ты так с ней? Она у тебя такая добрая…

– Ага, добрая, – Олеся повесила сумку на плечо, погладила юбку сверху-вниз и с гордостью сказала. – Отец её ни во что не ставит, а она прыгает перед ним на задних лапках и в рот заглядывает. Тьфу, смотреть противно.

Брезгливо фыркнула, взяла подругу под руку и повела веселиться.

– А мне её жалко, – у Гали сердце сжалось.

– Ну, и жалей себе на здоровье, а меня не привлекай, – девушка шла вальяжным шагом, задрав подбородок кверху. – Я никогда не буду такой, как она. Терпеть не могу эту тряпку.

– Ой, – опешила Галя, услышав оскорбительное слово в адрес милой женщины. – Не понимаю, как тебе её не жалко? Она же твоя мама…

– И что? Вот у тебя мать – всем матерям мать. Уехала в город, работает. Бабки тебе присылает. А моя? Если бы любила, то мы бы давно переехали, а эта всё испоганила. Впрочем, как всегда.

– Ты хочешь уехать?

– Естественно. Что я здесь забыла? Ты только посмотри, – показала рукой на деревенские домики, стоящие вдоль дороги. – Что это? Одни развалюхи. Бабки-дедки… Никакой цивилизации.

– А мне у нас нравится, – окинув местность ласковым взглядом, Галя улыбнулась и глубоко вздохнула. – Нет ничего лучше нашего Грязино.

– Пф-ф-ф, – Олеся чуть не рассмеялась. – А название какое, ты только послушай: «Гр-ря-азино». Бр-р, гадость какая, – произнесла с отвращением. – Не могли другое придумать? Деревня Красивое, например.

– Какая разница? Мы здесь родились, выросли. Вот, школу заканчиваем, – Галя говорила с такой нежностью о своей Родине, чем и взбесила подругу.

– Ну и глупая же ты! – Олеся остановилась и выдернула руку. – Здесь никакой перспективы, понимаешь? – нервно открыла сумочку, достала пачку сигарет. – Я не собираюсь до конца жизни в огороде копаться и навоз таскать! – вложила в губы сигарету и чиркнула зажигалкой.

– Ого! Ты куришь? – Гале стало неприятно.

– И что? Воспитывать будешь? Нет уж, спасибо, – с удовольствием затянулась и выдохнула вверх струйку серого дыма. – Сейчас это модно.

Вновь взяла Галю под руку и повела в клуб. Издалека звучала громкая музыка. Смех местной молодёжи раздавался на всю округу. Мальчишки и девчонки радовались, отрывались на всю катушку, что называется. Танцевали, курили, выпивали деревенскую самодельную разливуху, шутили и обсуждали планы на майские праздники.

– Смотри, – замедлив шаг, Олеся прильнула к подруге. – Опять эти прикатили.

– Кто? – Галина уставилась на толпу с прищуром.

– Московские. Это ж они прошлым летом приезжали? – у Олеси бешено застучало сердце.

– Не знаю…

– Вон-вон, вон он, – незаметно выбросив окурок, Олеся выпятила шикарную грудь вперёд и расправила плечи. – Сейчас подойдём к нашим… Я встану рядом с ним, а ты не крутись под ногами, поняла?

– Поняла, – Гале стало не по себе. Подруга решила бросить её, что ли?

– Главное, поближе познакомиться, а там…

– Что?

– И влюбить в себя.

Девушки подходили всё ближе и ближе. Музыка становилась громче, постукивая басами по голове. Галя не любила шумные компании, никогда не слушала молодёжную попсу и не уважала развязность.

– Может, я домой пойду?

– Я тебе пойду, – больно ущипнула подругу за руку чуть выше локтя. – Бросить меня хочешь? Мы подруги или кто?

– Подруги, – разочарованно выдохнула Галя, переступая цинковыми ногами. Желание вливаться в общественную суматоху испарилось, как только она вспомнила прошлогодний случай, когда Олеся оставила её в кругу пьяных мужиков и исчезла в неизвестном направлении.

С каждым шагом, приближаясь к приезжему красавчику, у Олеси громче и сильнее колотилось сердце.

«Какой же он классный», – глядя прямо в лицо парня, она подошла, встала между крикливой компанией и красным жигули. – Привет.

Поздоровалась со всеми и бесцеремонно повисла на двери машины.

– Привет! – улыбчиво ответил москвич, докуривая сигарету с фильтром.

– Я Олеся, – протянув руку красавчику, обнажила белоснежные зубы и слегка сощурилась.

– Гена, – поздоровался молодой человек, с любопытством рассматривая вульгарную внешность местной барышни. Цыкнув еле слышно, предложил выпить.