Страница 4 из 8
Бенедикт слушал рассказ дяди, затаив дыхание. Это невероятная история, но он понимал, что все сказанное им правда – от начала и до конца. И воины Света, не сказка, не выдумка больного старика, а реальность. Он хорошо помнит эту невероятно красивую и сильную женщину-воина, которая защищала их по пути в монастырь.
– Она умерла, дядя? – тихо спросил он.
– Да, Бенедикт. Видать, исчерпала Елена свой земной запас, данный ей свыше. Слишком много отдавала людям. Так много, что для себя не оставила ничего. Такие они – Воины Света.
– Дядя, можно я спрошу, как ты в своё время? – и, не дожидаясь ответа, – Почему я?..
Аббат ласково погладил великовозрастного племянника, словно малыша.
– Я скажу тебе так же, как когда-то ответили мне. Книга выбрала тебя своим хранителем. Не обижайся, но я хотел доверить этот секрет Кассиодору. Он ответственный, и библиотека для него – вся жизнь. Но когда я поделился своим выбором, книга ответила «нет»! Поэтому принимай мою тайну и дай сейчас слово, что будешь хранить и заботится о книге воинов Света.
Бенедикт, не думая ни секунды, глядя дяде в глаза, сказал только одно слово:
– Обещаю!
Аббат Аппий вздохнул облегченно и попросил племянника провести его в покои. Поддерживая больного старика, он медленно повел его в сторону клуатра.
– Дядя, я дал тебе слово и сдержу его!
– Я знаю, мой дорогой! – тяжело дыша, ответил аббат. – Я верю в тебя! И книга, она тоже доверяет. Ты обязательно с ней подружишься. И когда это случится, она станет для тебя лучшим другом и советчиком.
Звёзды на небе были не единственными свидетелями разговора дяди и племянника. Из темноты за уходящими монахами следили глаза, горящие, как два угля. Архивариус слушал разговор дяди и племянника очень внимательно. Да, ему было известно о книге воинов Света, и он прекрасно понимал, что многие темные мечтают заполучить ее. Но Архивариус и помыслить не мог, что книга, в которой хранятся сакральные знания, где-то рядом. А это именно, то, что нужно ему, чтобы разорвать добровольный контракт с хозяином и получить назад свою бессмертную душу.
А за свою душу он готов побороться с самим дьяволом! Он поднял голову к небу и тихо, но очень четко произнёс:
– Да будет так! – ветер тут же подхватил его слова и понёс к звёздам.
Глава 4
Монастырь на юге Италии, VI век.
Осенний ветерок легко поднимал упавшие с деревьев листья и весело кружился вместе с ними, до тех пор, пока не услышал глухой голос табулы. Он резко остановил движение, и листья золотым дождем посыпались на землю. В монастыре по деревянной доске били только в одном случае – когда надо было возвестить братию, что один из монахов находится при смерти.
Ветерок оставил развлечение и помчался в зал капитула, а оттуда нырнул в комнату для разговоров. Это помещение никогда не пустует, ведь именно здесь монахам разрешается говорить и делится новостями.
В помещении и правда находилось несколько братьев, внимательно слушающих стоящего перед ними приора. Он только что вышел из спальни умирающего аббата. Жизнь еле теплилась в исхудавшем за время болезни теле. Аппий уходил из земного мира спокойно, встречая каждого брата благословением и благодарностью за время, проведённое вместе. Рядом стояли верные ему брат Бенедикт, ризничий и брат Аммиан. Каждый из них был обязан умирающему. Если бы не Аппий, то этих троих давным-давно не было бы на этой земле. Аббат посмотрел на племянника и протянул к нему руку. Бенедикт ухватился за неё, как за соломинку. Уйдёт дядя и он останется совсем один.
– Ты не один, – как будто услышав его, тихо произнёс аббат. – У тебя есть брат Аммиан, а с ним ещё сорок монахов. Это твоя семья! А мне пора, загостился я здесь. Не забудь, о чем я тебя просил во время нашего последнего разговора.
Бенедикт опустился на колени и прижал руку аббата к груди.
– Я все сделаю, дядя! Не сомневайся во мне.
Аппий перекрестил стоящего на коленях монаха и, положив руку ему на голову, зашептал молитву. Бенедикт тоже молился. Он просил небеса прислать за аббатом самых лучших и сильных ангелов, которые проведут душу Аппия прямо на суд Высших. Рука аббата вдруг стала тяжёлой и, соскользнув с головы Бенедикта, повисла плетью. Наконец, душа монаха стала свободной. Окружённая самыми лучшими и сильными ангелами-проводниками, она понеслась в небо, без сожаления оставляя на земле своё бренное тело.
Бенедикт встал с колен, аккуратно поднял руку аббата и, соединив ее с другой, сложил их на груди. Рукавом рясы вытер подступившие слёзы и вышел. Здесь обойдутся и без него. Ноги сами понесли его в сторону библиотеки. Несколько дней назад, когда братия укладывалась на сон, за ним пришел ризничий и секретными путями провёл его в библиотеку. Брат Бенедикт понятия не имел, что можно вот так попасть туда. Ризничий сказал, что это потайной ход, о котором знают только трое: аббат, секретарь Кассиодор и он. Аппий дал указание провести племянника и дать его личную печать, с помощью которой можно открыть потайной ход и оказаться в скриптории.
– А дальше ты знаешь, что делать!
Ризничий повернулся и вышел, а Бенедикт, постояв с минуту и дав глазам привыкнуть к темноте, нащупал у себя на шее шнур с ключом. Сняв его и держа в руке, пошёл к последней полке с книгами. Аккуратно потянул на себя и полка послушно отъехала от стены, открывая небольшую кованную дверь. Этот фокус он один раз наблюдал ещё мальчиком. Тогда аббат его заметил и прогнал. Он так и не смог узнать, что же за дверью. И когда он прямо спросил об этом у дяди, то получил уклончивый ответ: «всему своё время». Похоже, что вот оно и пришло, то самое время. Ключ в руке нагрелся и не давал сосредоточиться и собраться с мыслями. Бенедикт понял, что волнуется.
– Помоги мне, пожалуйста, – обратился он к таинственной книге за дверью.
Постояв немного и успокоившись, уверенным движением вставил ключ в замочную скважину. Медленно и аккуратно стал его поворачивать. Послышался щелчок. Бенедикт толкнул дверь, и она поддалась. Плавно и легко стала открываться. Все ещё волнуясь, заглянул внутрь. Маленькая комната совершенно пустая. Только в центре на подставке лежит книга и рядом свечи. Закрыв за собой дверь, подошел и, поклонившись, представился книге.
– Я Бенедикт, мой дядя – аббат Аппий. Разреши мне приглядывать за тобой. Я знаю, что ты непростая книга и сама выбираешь хранителя. Я обещаю заботиться о тебе, как это делал до меня дядя, если ты мне это позволишь.
Монах, не отрываясь, смотрел на книгу. И в какой-то момент ему показалось, нет, он это четко почувствовал, что книга улыбается ему.
«Этого не может быть!» – говорил ему разум. Но сердце утверждало обратное: «Ещё как может! Это непростая книга и ты это сейчас видишь и чувствуешь».
Он подошел ещё ближе. В полумраке комнаты сафьяновая обложка книги мягко светилась. На ней в вытесненном кругу красовалась выпуклыми боками большая латинская буква «R». Все в точности, как описывал дядя. Осторожно, кончиками пальцев, он провёл по книге сверху вниз. Мягкая, словно живая кожа, отозвалась на его прикосновение. Бенедикт осторожно открыл книгу. На первой странице всего одна фраза на латыни: «Egosumbellatorlucis!», что означает на его родном итальянском «Я воин Света!». Он долго смакует эту фразу, проговаривая ее про себя. Затем аккуратно переворачивает страницу. Она вся исписана мелким почерком. Бенедикт наклоняется, чтобы получше рассмотреть. И понимает, что перед ним снова латынь. В его размышления ворвался звук колокола. Монах машинально отметил, что ударили трижды. Значит, пора на вечернюю службу. С сожалением закрыл книгу, погладил мягкий, сафьяновый переплёт и мысленно пообещал книге вернуться так быстро, как только сможет.
– Не раньше следующего понедельника, – прозвучал чей-то голос.
Бенедикт резко развернулся, но за спиной никого не оказалось.
– Что за дела такие, – проворчал он немного испуганно про себя.