Иллюзия преданности

— Имена, — простуженным голосом проскрипел смотритель. — Причина опоздания.

— Рантала. Риамен. Работа в пекарне.

— Опять Келва набирает себе работников среди студентов? — в тусклых глазах зажглась искра интереса.

— Бакалавров, — задрал нос Арри.

— Ну-ну. Будете получать часы, до магистров никогда не дорастёте.

Терри криво улыбнулся. Он подумал, что начал уже привыкать к угрозам и требуется что-то более забористое, чтобы его впечатлить. Смотритель вписал их имена в журнал, рядом указал время возвращения, не прибавил больше ни слова, просто качнул головой: мол, проходите.

* * *

Аннели жила на третьем этаже, в западном крыле. Она открыла дверь далеко не сразу, как Арри постучал, но с другой стороны — и это показалось Терри странным — она не спросила, кто припёрся в такую рань. Бакалавры какое-то время прислушивались к тишине, пытаясь понять, удалось ли вежливым стуком разбудить девушку, а потом дружно переглянулись, когда в замочной скважине стал проворачиваться ключ. И еще раз переглянулись, когда Аннели молчаливо, одним только взмахом ладони, пригласила их в свою комнату.

И заперла за ними дверь.

В «одиночках» на третьем этаже редко устраивали посиделки, потому что в этих комнатах становилось тесно уже вдвоем. Парням пришлось встать плечом к плечу рядом с раковиной на квадратном тканом коврике, потому что буквально в шаге от них уже стоял узкий платяной шкаф, за ним — письменный стол, а почти всю стену напротив занимала кровать. Если бы Аннели села на стул или постель, места было бы чуть больше. Но она стояла рядом с изголовьем, запахнувшись в халат и зябко обнимая себя за плечи. Шторы она, видимо, отдернула еще до того, как открыть дверь, и теперь солнце окутывало ее тонкую фигурку как теплая шаль. Вокруг растрепанной со сна головы золотились на свету легкие локоны.

Терри утратил чувство времени и целую вечность разглядывал подсвеченные солнцем аккуратные розовые уши, над которыми топорщились невесомые до полупрозрачности кудрявые волосы. А потом Арри вдруг сказал:

— Хёй.

И в первый момент Терри даже не не понял, на каком это языке прозвучало, но дело было сделано: застывшее в теплом свете прекрасное мгновение рассыпалось на осколки, а время толкнулось и ускорилось настолько, что он опять перестал успевать участвовать в происходящем.

— Хёй, — равнодушно отозвалась девушка и кивнула на корзину в руках Арри. — Это что?

— Пирог с ягодами ажри, — Арри протянул ей корзинку. Терри не понял, зачем. Должно быть, хотел, чтобы она удостоверилась. Аннели без колебаний взялась за плетеную ручку и заглянула под салфетку.

— Неплохо вышло, — сдержанно похвалила она, взглянув через плечо Арри на Терри. И больше ничего не добавила, не спросила. Поставила корзину на письменный стол и снова обняла себя за плечи, словно мёрзла. Терри показалось, что уши её стали краснее, и по щекам разлился румянец. Впрочем, она стояла против солнца. Терри легко убедил себя, что ему померещилось. — Вы зачем пришли?

— Да вот, испекли пирог тому магистру, ну… Терри говорит, ты знаешь.

— Тармо Перту, — пояснил Терри.

Аннели неопределенно пожала плечами.

— Кто же не знает магистра Перту, — с трудноуловимой интонацией отозвалась она. Не то насмешливо, не то с уважением.

— А мы вот не знаем, — покачал головой Арри, и фуражка все-таки слетела с его головы и ударилась козырьком о пол. От тихого стука Аннели болезненно вздрогнула, порывисто наклонилась за фуражкой и сунула ее в руки бакалавра.

— Можно потише? Или уходите сейчас же, — попросила она, неожиданно переходя на обрывистый шепот.

— Ты только расскажи про…

Аннели не дала ему договорить, перебила, торопясь и сбиваясь:

— Перту принимал у нас семинар по технике безопасности, когда Сэтер упал со стремянки и сломал ногу. Мне еще повезло, что он так быстро отступился от своего пирога. На семинаре он вцеплялся в каждого, как репей.

— Серьезно? Сэтер упал со стремянки? — заржал Арри и толкнул Терри локтем в бок, приглашая повеселиться над незавидной участью инспектора по охране труда. Но, кроме него, желающих посмеяться не нашлось. Аннели страдальчески кривила губы и вопросительно поднимала брови.

— Чего ты боишься? — напрямую спросил Терри, не трудясь говорить тише. Он буквально сдвинул друга в сторону, чтобы подойти к Аннели. А она попятилась и уперлась поясницей в кромку письменного стола.

— Шума, — Аннели выставила ладони перед собой, будто защищаясь. — Будьте тише, ради Хранителей.

Терри неловко переступил, и под его сапогом пронзительно затрещала половица. Аннели обреченно зажмурилась.

— Ну вот, — выдохнула она.

— Тебе часы в равинтоле за шум выписывают? — догадался Терри. — По соседству живет нервный куратор или староста курса?

«Вроде Радека и Карьяна», — он переглянулся с Арри. Тот кивнул и ухмыльнулся. Война с куратором и старостой тянулась с самого появления Терри в Академии, и в нее так или иначе были вовлечены все, кто жил на третьем этаже восточного крыла. Целая секция с интересом прислушивалась к тому, как Радек после отбоя колотит в дверь триста шестой комнаты и требует прекратить шуметь и погасить свет.

Аннели бледно улыбнулась.

— Вроде того.

Терри сунул руку в карман, где лежал наградной лист. Но не сразу нащупал тонкий лист бумаги. Сперва пальцы скользнули по шершавому конверту с твердым острым уголком. Этого конверта здесь не было и быть не могло — Терри не имел привычки забывать что-то в карманах. Тем более письма. Тем более, что письма он получал только от одного адресата. С той лишь разницей, что прежде те письма он обнаруживал под дверью собственной комнаты.

Из-за письма вышла заминка. Аннели опять спросила, зачем они пришли. Терри вынул из кармана бумажку с печатью и показал ей:

— Он просил доставить пирог ему на квартиру?

— Нет.

— Ну и глупо, — Терри едва сдержался, чтобы не смять в кулаке наградной лист по примеру владельца. — Как теперь его найти и всучить пирог?

— Оставьте мне, я отнесу в равинтолу и вручу, — предложила Аннели. — Если он придет.

Терри покачал головой. Этот план ему решительно не подходил. Не для того он искал ягоды в темной холодной кладовке с назойливо стрекотавшим Светляком в руках, чтобы сейчас так просто передать пирог первокурснице.

— Ладно, идём, — потянул за рукав Арри. — Идём, пока нас не застукали тут втроём.

Аннели оживилась и закивала. Сунула им корзину и вытолкала за дверь.

Ни с чем они ушли от неё. Арри шел молча, глядя себе под ноги. Терри достал из кармана хорошо знакомый голубоватый конверт без печати и развернул его, не особенно таясь от друга, но и не напоказ. Мало ли что за конверт. Терри надеялся, что другу достанет ума не заглядывать в чужое письмо.

«Время вышло», — ехидно заметили мелкие острые буквы, наискось подчеркнутые длинным чернильным хвостом. Даже не верилось, что кому-то пришло в голову продумать сложную схему и незаметно подложить конверт в карман ради того, чтобы сказать ему всего лишь эти два слова. Почти бессмысленное послание. Терри и сам прекрасно знал, что срок, отпущенный королем, закончился.

Но ведь он все сделал правильно!

И вроде опасаться было нечего, а в сердце все равно точил червячок тревоги. Слишком хорошо он запомнил тот давний разговор с Риттау. Слишком острым тогда было ощущение близкой неотвратимой гибели, будто к горлу приставили невидимый холодный клинок: если не подчинишься, если ошибешься — прощения не будет.

Уже напротив собственной комнаты Арри остановился и негромко спросил:

— Теперь ты из кожи вон полезешь, чтобы разобраться с её проблемами? А научный проект опять побоку?

— О чем ты?

— Да так. То хлеб нельзя бросить, то Вария несчастная и одинокая, то отладчику не достался пирог с ягодами, а сейчас эта блондиночка в беде. И всем вроде бы наплевать, но только благородный Риамен спешит на помощь, забыв о том, что по-настоящему важно, — криво улыбнулся Арри, отпирая ключом дверь. — Прав я или не прав?