Иллюзия преданности

— Значит, у вас не должно быть вопросов, — холодно отозвалась госпожа Парлас, блеснув стеклами очков в золотой оправе.

— У меня нет вопросов, уважаемая, — скрипнул зубами Терри и сдержанно поклонился, как его натаскивали еще в Королевской военной школе. — Благодарю вас за понимание и прошу извинить мою несдержанность.

Льдистый взгляд ментора потеплел на десятую долю градуса.

— Рада слышать. Со своей стороны, я даю вам слово, что у вас не будет проблем в будущем, если вы оставите попытки исследовать проводимость заряженных аметистов и вернетесь на путь истинный. Вы весьма способный молодой человек, и мне бы не хотелось, чтобы вы тратили свой талант на безуспешные попытки проломить глухую стену. Не вы первый пытаетесь найти обходной путь и заставить Древнюю магию работать в современных условиях. Но это не-воз-мож-но.

Терри, старательно скрывая, насколько он уязвлен словами ментора, кивнул. Он собрался покинуть кабинет и уже взялся было за дверную ручку. Но подошвы будто приклеились к полу: уйти без ответа на самый главный вопрос Терри не смог.

— А если у кого-то… все-таки получится… разделить сверхширокий поток аметиста и контролировать его непрерывность?

Стекла очков госпожи Парлас залил блик отраженного солнца. Терри пришлось ориентироваться на едва заметную ироническую полуулыбку, притаившуюся в морщинках около рта.

— В каждом потоке обязательно находится такой же увлеченный естествоиспытатель, как вы, Риамен. В каждом. Как правило, их изыскания заканчиваются несчастным случаем в лаборатории. Будьте осторожны и не забывайте о технике безопасности. Вы все-таки слишком молоды для того, чтобы упокоиться в расписной урне.

Терри разговоры о расписных урнах не любил, поэтому дольше задерживаться не стал. За дверью его встретили обычным вопросом: «Ну как?» Пятерка сокурсников оккупировала подоконник, ожидая своей очереди. Терри неубедительно изобразил радость: «Приняла». Запоздало треснула по затылку мысль, что могла не принять, оставить прочерк напротив его имени и не допустить к итоговым экзаменам. В закрытой от остального мира Академии сплошь и рядом бывало такое, что студенты дотягивали какие-то дисциплины в личное время, и получали документ о переводе на следующую ступень позже установленного срока.

Но Терри был королевским стипендиатом и заключенным на испытательном сроке. Ему доходчиво растолковали в свое время: либо он «преуспевает» в обучении и вовремя отправляет в Канцелярию оригинальный документ о переводе с курса на курс, либо попадает под юрисдикцию Специальной комиссии, как преступник, имеющий познания в магии…

— Как прошло? Выглядишь так, будто Парлас проделала в тебе еще одну дырку, — Терри узнал голос Арри. Друг подошёл и хлопнул по плечу, приводя в чувство.

— Что-то вроде того…

— Или откусила кое-что важное, — язвительно фыркнул Тордеррик, складывая руки на груди. Широкоплечий горец с полоской черных усов над верхней губой стоял поодаль, подпирая плечом стену и, как показалось Терри, слишком пристально следил за ним.

Терри сузил глаза и собрался было ответить колкостью на колкость, но Арри незаметно толкнул его локтем в бок и шепнул: «Он просто психует, что ты уже сдал, а он еще нет. Не обращай внимания».

Поиграв желваками на скулах, Терри пришел в выводу, что друг прав. Тордеррик и впрямь цеплялся по пустякам. Все-то ему не нравилось в новеньком. И над серебром в черных волосах он любил посмеяться, хотя, если подумать какое дело горцам до риорских заморочек о чистоте Древней крови? Разве что у него были какие-то вопросы к деду Терри, который остановил продвижение вооруженных горских банд в долину Риордана. Обдав Тордеррика молчаливым презрением, Терри прошел мимо, дерзко толкнув задиру плечом.

— Так почему ты выскочил от Парлас как кипятком ошпаренный? — негромко спросил Арри, когда они отошли от кабинета. — Какие-то проблемы?

Его худое скуластое лицо выглядело озабоченным.

— Да нет, вроде приняла, — неохотно проговорил Терри. — Правда, Парлас не понравилась моя тема и список источников. Говорит, защиты не будет. Вроде как Арчер завалит, если услышит, что я исследую и на кого ссылаюсь.

Арри поправил очки.

— В этом есть смысл, — признал он. — Старик — спец в энергетике, но что если его методы устарели? Я думаю, экспериментальные образцы его убедят.

— Забудь об этом, — помрачнел Терри. — Парлас сказала, что мне надо вернуться на истинный путь.

— На тебя так легко надавить: стоит только пригрозить, что под угрозой бумажка о переводе на следующий курс…

— Перестань. Можно подумать, мне так хотелось защищаться. Парлас оказала мне услугу вообще-то, — нахмурился Терри.

Арри поднял открытые ладони, показывая, что сдается.

— Это тоже здравый подход. Мой отец всегда говорил, что тот, кто ни о чем не подозревает, лучше спит по ночам, — он взъерошил волосы, как всегда делал, когда не знал, что сказать, или волновался.

Терри хмыкнул.

— Твой отец был судьей. Его, должно быть, мучила бессонница, если верить этой поговорке.

Арри глянул из-под растрепанной челки.

— Можешь быть уверен, — без улыбки сказал он. — Последние несколько декад он точно не спал.

«По крайней мере, ты был рядом с ним в этот момент. Я же торчал в Королевской военной школе и до последнего момента не верил, что дело примет настолько крутой оборот, что я больше не увижу мать», — подумал Терри.

— Он подозревал неладное, но сделать ничего не сумел. Или не захотел. Он гордый был. Твою мать арестовали, был процесс, дознаватели и свидетели, как положено. А у моего отца была судебная неприкосновенность, поэтому его просто убили, — жёстко сказал Арри.

— Послушай, сейчас не время и не место, — Терри оглянулся на однокурсников, которые собрались рядом с дверьми кабинета куратора по научной работе. Они что-то вполголоса обсуждали, но Тордеррик участия в общем разговоре не принимал, стоял в стороне, все так же подпирая стену, и глазел по сторонам. Мог подслушивать.

— Просто похоже. У меня, если хочешь, нюх на неприятности. Отец скрывал ото всех свои проблемы на службе, но я знал, что он неспроста стал таким озабоченным и отстраненным. И складка вот тут, — Арри бесцеремонно ткнул указательным пальцем в переносицу Терри, — появилась тоже неслучайно.

Терри растерянно потёр переносицу. Он не нашел, что сказать, чтобы успокоить друга. Сам он видел лишь досадный просчет в том, что Парлас отказалась рекомендовать его работу к публичной защите, и ничего сверх того. Уж точно не считал необходимым поминать проблемы родственников, и был раздосадован, что разговор принял такой оборот.

— Знаешь что я тебе давно хочу сказать? Пусть король утрётся, вот что. Если он спит и видит, как тебя изгоняют из Акато-Риору, притормози пока с этими аметистами, чтобы не вылететь ненароком. А после диплома мы с тобой вместе как жахнем — и не просто теорию выкатим. Теорию Парлас с Арчером засунут нам прямо в корму и прокрутят там по правилу буравчика. Мы им сразу готовый работающий проект покажем! Тогда никто не отвертится, что за аметистами — будущее.

Арри протянул ладонь для рукопожатия. Терри натянуто улыбнулся.

— Договорились. Забудем об аметистах до диплома, а потом жахнем, — повторил он с облегчением.

Интермедия. Алпин Фарелл

В Чайном домике, как свою штаб-квартиру называли сами искатели, было непривычно тихо и пусто. Шеф-искатель Алпин Фарелл разогнал всех охламонов и сидел в полном одиночестве в зале общей работы, погрузившись в размышления. Пурпурная папка с делом Лассель Риамен лежала перед ним раскрытая, а листы с данными расследования были аккуратно, один к одному, выложены в ряд. А сверху, вторым слоем, лежали те, что он только начал просматривать.

На деревянной подставке остывал крепкий чай. Алпин задумчиво потирал щетину на подбородке. В правой руке он держал самописку и время от времени небрежно выписывал в столбик заинтересовавшие его цифры. Некоторые он потом обводил и подписывал дату.