Кержак

— С работой успеется. У тебя смена завтра с утра, под новые теплицы будем трубы тащить. Считай, отпуск у тебя кратковременный. Заработал… Да, Кобби просил еще раз спасибо сказать. Пацанята с киберами полностью закончили монтаж второго энергоконтура. Теперь мы можем любое оборудование цеплять напрямую, без времянок. Три комма сумели подцепить, часть мелюзги на них пытается тренироваться, в помещениях подрабатывает. Комнаты жилые ремонтируют, мебель собирают, вентиляцию крепят.

— К сожалению, чипов больше нет. Все, что было, поставили.

— Я знаю, Иван. Мы тебе очень благодарны. Все отдал, ничего себе лично не оставил.

Осокин кивнул, приняв из рук Дисмы кружку с отваром, повернулся к Загаме:

— Как иначе? Одна семья, одним миром живем… Я тебе честно скажу, здесь даже вроде душой чуть оттаял. Никто в спину не шипит, что в три горла жру. Никто не завидует. Все же в Отстойнике было совсем по другому… И, не напомнишь, кто у нас Кобби? Не всех по именам помню. Такой с косичкой на затылке?

— Он. Младший энергетик. Семья год назад погибла, пока бобылем. Но головастый парень.

К вечеру собралось основное «ядро», кто обычно на посиделках обсуждал накопившееся за день. Загама с Иваном — как основные лидеры де-факто колонии. Дисма — силовой блок, большую часть времени работавший руками или пропадавший у радиста, обмениваясь информаций и собирая слухи о происходящем в системе. Анатолий с Паррэтом, хотя пилот зачастую только здоровался и по-английски испарялся в гости к миловидной женщине в дальних коридорах комплекса. Лисса или возилась с крысами рядом с другими детьми, или садилась поближе к Осокину, выложив перед собой персональный комм. Разносы другим операторам устраивала обычно утром, вечером уже устало только ставила отметки в плане на следующий день. У дронов могла засидеться, если надо было проводить профилактику или ремонт у изношенных машин. Гоняли железных коней на убой. Но и без них очень многое пришлось бы откладывать на потом.

Сегодня к чаепитию присоединилась Ранкора. Врач сумела выцыганить у клана Тутси все свободные реактивы и теперь колдовала над бесконечной чередой пациентов. Полностью вылечить каждого не было возможности, ресурсы были очень ограничены. Но себе в плюс могла поставить, что за три месяца больше не было ни одного умершего: ни старого, ни молодого. Чего это ей стоило — неизвестно. Но в лицо ее знал каждый на станции и был готов помочь в любой момент и по любому поводу.

— Помнится, ты про шанс говорил, — Загама положил на столешницу тонку пластинку с данными.

— Да, любая авантюра, чтобы хоть как-то из замкнутого кольца вырваться. Мы пока отложили на полгода потенциальный крах. Нужно думать, как и за счет чего сделаем рывок к настоящей независимости и самообеспечению.

— Тогда доставай голокуб, буду показывать. Самая большая тайна Семерки и наша головная боль. Проект «Шанс-тектоник», в просторечье «Проклятые земли». Покрутим еще раз, вместе. Может, что интересного подскажешь.