Страница 3 из 12
– Где она? – тихо прошептала я, и новый поток слёзы хлынул из глаз.
– Она находится в морге, вам нужно её опознать. – Доктор сочувственно посмотрел на меня. – Если вы пока не готовы, то…
– Я готова, – согласила я.
Потом доктор позвонил кому-то, за нами пришли, и мы с крёстной отправились к маме. И чем ближе мы подходили, тем реже билось моё сердце. Оно словно пропускало удары, жизнь замедлилась. Я не заметила, как мы пришли.
– Вы готовы? – услышала я отдалённый голос мужчины, в ответ я молча кивнула.
Тогда мужчина приподнял простыню, и я увидела маму. В этот момент моя жизнь разделилась на до и после. И если папа сейчас лежал в реанимации хоть и в тяжёлом состоянии, но он был жив. А вот у мамы больше нет шансов.
– Нет, нет, нет, – начала повторять я, отрицая очевидное. – Нет, этого не может быть нет!
Больше не в силах на это смотреть я бросилась в объятия крёстной. Как же я благодарна, что она сейчас рядом, вместе со мной. Одна без неё я бы не пережила весь этот ужас.
Дальше всё было как в тумане. Словно всё происходило не со мной. Я будто за всем наблюдала со стороны. Были похороны, поминки, громкие и красивые слова её коллег и наших общих знакомых. Все что-то говорили, сочувствовали. А я просто стояла и смотрела на мамину фотографию, с которой она смотрела на нас улыбающимися глазами. На которой она ещё была жива.
– Держись девочка, – прошептала мне мамина коллега.
– Бедняжка, как же тебе тяжело! – сочувствовали Максимовы.
– Мы тебя понимаем, – говорили другие.
Но вряд ли кто-то мог понять то, что я чувствую. Вряд ли человек может понять потерю мамы, самого близкого и родного на всем белом свете человека. Вряд ли может понять тот, кто не терял. А я сейчас столкнулась с горькой реальностью, которая диким пламенем боли выжигала мне душу, оставляю в ней пустыню. Я понимала, что больше никогда не увижу маму. Она больше никогда меня не обнимет, не погладит нежными и невесомыми движениями по голове. Не возьмёт расчёску и не расчешет мне волосы, как в детстве. Не улыбнётся, не поддержит.
И чем чётче я это осознавала, тем сильнее была моя боль!
Люди почти все ушли с кладбища, отправившись на поминки в местное кафе. А я осталась одна, неподалёку стояла лишь крёстная. Она понимала, что сейчас мне нужно побыть одной, чтобы проститься с мамой. Проститься навсегда!
Не в силах больше сдерживать боль, я опустилась на колени и, закрыв лицо руками закричала. Мой крик не был похож на человеческий, он больше походил на звериный крик. Крик, полный боли, слёз и отчаяния.
***
Вечером, когда все разошлись, и мы с крёстной убрали со стола и перемыли всю посуду, я решила узнать у неё всё, что здесь произошло. Хотя я очень устала, и у меня практически не было, начать этот разговор я должна была сейчас. Потому что происходило что-то странно, и не просто странное, а очень страшное. А так она была не только моей крёстной, но и лучшей подругой мамы, то должна быть в курсе этих страшных событий.
– Крёстная, – обратилась я к ней, когда она убирала остатки еды в холодильник. – Что здесь произошло? Почему наш дом нам больше не принадлежит? Почему погибли мои родители? Что здесь вообще происходит?
– Ох, доченька, – тяжело вздохнула она, садясь на стул. – Здесь столько всего произошло. Даже не знаю с чего начать.
– Начни с начала, – посоветовала ей я.
– Я много не знаю, Арин, – начала она, – несмотря на то, что мы с твоей мамой были лучшими подругами, проблемы она свои от меня скрывала. Я тут приболела немного, сердце барахлило, вот она и замалчивала всё. Я как не спрошу у неё что случилось, она лишь дежурно отвечала, что всё хорошо. А я же видела, что с ней что-то не так. Но она только отмахивалась, мол, временные трудности на работе у Коли. И всё. Меня видимо берегла.
– И ты не знаешь, что за трудности? – спросила я. – Даже не догадываешься?
– Ну что уж не догадываюсь, теперь я знаю, в чём там дело было. Теперь шило в мешке не утаишь. – Объяснила она, но понятно мне ничуть не стало.
– Ты о чем? – не поняла я.
– О том, что на фирму твоего отца рейдерский захват был. И не раз. Там такое творилось, как в лихие девяностые. Фирму он, конечно, отстоял, но проблемы на этом не закончились. Потом со счетов фирмы таинственным образом исчезла очень крупная сумма денег, а вместе с ней и бухгалтер. На фирме начались большие проблемы, тогда твоему отцу предложили её продать. Он, конечно, долго пытался сам решить эту проблему. Но ситуация выходила из-под контроля. Тогда он согласился её продать. Так же он был вынужден продать и дом.
– И кто теперь владелец нашей фирмы? – спросила я.
– Тот же, кто и владелец вашего дома. Лютый. – Назвала крёстная уже порядком надоевшего мне человека.
– Господи, жуть какая, ну и прозвище у него. – Меня аж передёрнуло.
– Это не прозвище, дочка, это фамилия. – Уточнила она.
– Да кто он такой, этот Лютый? – спросила я не то у неё, не то у себя.
– Очень страшный человек, Арина, очень страшный!
Да это и понятно, с такой-то фамилией.
***
Глава 4
Да что вообще такое происходит? Кто этот Лютый такой? Откуда он взялся? Раньше о нём в нашем городе точно слышно не было. Понятно, что меня не было здесь пять лет, но тем не менее. Это означает, что это совершенно посторонний человек в нашем городе. И он почему-то решил, что может вершить судьбы людей, может забирать то, что было не им нажито и заработано. Почему он отобрал у нас всё, что мой отец нарабатывал с таким трудом, когда его сутками не было дома, когда он сам, вместе с рабочими пропадал на стройках. Когда он обивал пороги в столице, чтобы получить определённые дотации, когда он продал дом и квартиру своих родителей, чтобы вложить деньги в бизнес. И сейчас, когда все было налажено, появился некий Лютый и всё забрал.
То, что он случайно скупил всё за бесценок у моего отца, я не верю. Напротив, я уверена, что именно он и устроил эти трудности моему отцу, чтобы у него не осталось ни малейшего шанса подняться с колен. А потом просто всё взял и скупил.
Да я даже не удивлюсь, что и аварию моим родителям подстроил именно он.
Только вот почему такие люди, как этот страшный человек с говорящей фамилией Лютый решил, что может так легко вершить судьбы других людей.
– То есть получается, что этот Лютый отобрал у нас всё? И у меня сейчас вообще ничего нет?! – ещё не до конца верила в происходящее я.
– Почему же, есть. – Выдала крёстная, на что я вопросительно посмотрела на неё. – У тебя есть клиника, в которой сейчас находится твой отец.
– А что, разве Лютый не забрал её? – искренне удивилась такому повороту я. – Или в его планы не входит лечить людей?
– Я думаю, что этот гад и клиникой бы не побрезговал и утроил бы проблемы и там. Только Николай, едва проблемы все эти начались, клинику тут же на тебя переписал. Так она этому уроду и не досталась. – Рассказала крёстная.
– То есть я теперь владелица частной клиники? – спросила я.
– Именно,– подтвердила она.
– Да, и ещё небольшого счёта в банке, – добавила она, – Николай успел о тебе позаботиться.
– Странно, папа не говорил, что построил клинику. – Удивилась я, потому что он всегда мне рассказывал о своих планах.
– Потому что это для тебя сюрприз был. Он собирался тебе её подарить, когда ты вернёшься в торжественной обстановке. Поэтому и не сказал ничего. А уж потом тем более, не до разговоров было. – Поведала крёстная. – Он ведь тот долгострой для этого выкупил, и дотации выбил. Тут такой праздник по случаю её открытия в городе был. Он сюда лучшие кадры пригласил. У меня даже запись этого открытия есть.
– Боже, за что? За что нам всё это? – взмолилась я.
– Не знаю, дочка, не знаю. – Растерянно покачала головой крёстная.
Мы проговорили ещё полночи, а потом, когда крёстная ушла спать, я включила ту самую запись.
Сколько же народа собралось на это открытие, приехали даже большие гости из столицы. Вот мой папуля в сопровождении мамы стоит около красной ленты. Он берёт в руки микрофон и начинает говорить речь.