Забыть о ненависти

— Не нужно так нервничать. Пока в твоей голове нет идей против меня, всё будет хорошо.

— Хорошо, что у меня в принципе нет посторонних мыслей.

Ичиго шутил. Арата не заставлял сомневаться в себе, напротив, выбрав одну сторону, он будет цепляться за неё до самого конца. Но Кондо действительно опасался его, и это тоже было забавным.

— Командир, вы жуткий. Не хотелось бы мне быть на месте вашего брата.

— Отчего? Я ведь не стану убивать его. Он же всё-таки мой младший брат.

— От этого не легче. Кажется, он пожалеет, что остался жив…

Айзен издал смешок. Кондо действительно хорошо понимал его, невероятно хорошо. Даже становилось интересно, каким образом этот умный мальчик погиб в его «будущем».

В ближайшие дни пришло оповещение об экзамене на капитана. Ичиго лишь пожал плечами, параллельно с этим думая, в какую из групп ему присоединиться. Выбор стоял между Урахарой и Кеораку с Укитаке. Зараки он не воспринимал, так как капитан одиннадцатого потащится за ним в любом случае.

Кеораку был более выгодным вариантом. Тот уже негласно относился к Ичиго, как к своему компаньону, взять хотя бы частые приглашения и визиты. Урахара же в своём состоянии будет обособлен, тем более от Айзена. А, что самое главное, абсолютно бесполезен.

Ещё оставался брат, который должен стать капитаном в будущем. Но, даже игнорируя его вину, оставалась проблема в том, что они, при всей своей невероятной схожести, никак не смогли бы работать вместе, как те же Укитаке и Кеораку. Ичиго признавал, что дело в огромном количестве секретов и тайн между ними. Они даже дышать не могли сейчас от опаски сказать что-то не то и выдать себя…

Как же бесит.

Остальные капитаны никак не могли быть связаны с ним, слишком много различий. Даже Гинрей. Тот относился к компании аристократов, а человек без клана не мог стать их частью. Впрочем, Айзена это не расстраивало, так как он прекрасно знал, что в скором времени все эти старики начнут потихоньку умирать и сдавать посты.

— Ко-ман-дир, вы совсем не волнуетесь?

— Зачем мне волноваться? Хана, я полностью уверен в своих силах.

Канеко разочарованно фыркнула.

— Вы, конечно, действительно самый крутой, но можно хоть немного беспокойства? Я совсем себя жалкой чувствую…

Ичиго положил ладонь на голову девушки. Юрико ласково рассмеялась. Хана, видя спокойствие окружающих, расслабилась и сама. Сегодня она так перенервничала, что на утренней тренировке подставилась под катану Мицуру. Наказана своей ошибкой Канеко была огромной раной, пересекающей ладонь и пальцы.

— Простите, командир. Давайте отвлечемся! Как ваши бабочки?

Канеко преувеличенно бодро приблизилась к бонсаю, верхушка которого почти доставала до её подбородка. На ветках расположились небольшие коконы белого цвета. На земле горшка вокруг ствола валялись ошмётки уже разорванных коконов.

— Точно так же, как и последнюю неделю, Хана. Успехов нет.

Тон Айзена не изменился, но глаза стали темнее. Его собственная работа, выведение иного типа бабочек, шла ужасно. Вернее, никак не шла. Бабочки вылуплялись, но быстро умирали, не успев даже просушить крылышки. Неудачи раздражали его, тем более сейчас, перед экзаменом.

— Ой… П-простите-простите, Айзен-сан, командир, я не хотела!

На изначально белом коконе расплылось алое пятно. Шелк быстро впитал чужую кровь. Ичиго равнодушно пожал плечами.

— Не важно. Шанс вылупления и так крохотный, не думаю, что твоё вмешательство усугубило ситуацию.

— Айзен-сан, время.

— Иду-иду.

Будь он прежним, то наверняка бы присвистнул от количества капитанов, ожидающих его. Все. Абсолютно. Все собрались здесь. Кеораку помахал ему рукой, ободряюще улыбаясь. Урахара молча отвел взгляд.

Лейтенантов пустили тоже, Ичиго встретился взглядом с братом, уже настоящим. Тот смотрел… наверное, это можно было бы назвать неверием. Как если бы небо внезапно оказалось красным, а трава голубой. Ощущение, словно мир перевернулся, да? Ты ведь до последнего не верил.

Верно. Продолжай. Продолжай не верить. Тем слаще будет вкус от твоего наказания, младший брат. Тем приятней будет видеть твой взгляд в конце всего.

До того, как кто-то успел подать голос, до того, как сам Айзен дошёл до центра полигона, его губы растянулись в ухмылке и произнесли:

— Бан-кай.

Вихрь чёрно-красной реяцу закрутился вокруг, подняв пыль. Пустой внутри поднял голову, но удостоверившись, что сегодня его сила не понадобится, снова уснул. Зангецу молчал, как и всегда в последнее время.

Когда пыль улеглась и реяцу успокоилась, зрители смогли узреть то, чего они ждали так долго. Привычный косоде заменил плащ, воротник и манжеты которого занял алый мех. На руках возникли черные перчатки, оканчивающиеся небольшими когтями. Привычная коса, вальяжно закинутая на плечо, по которой когти чуть постукивали.

По сути, Ичиго откинул челку со лба, его банкай практически не изменился, по сравнению с прошлым. Появился мех, который присутствовал в форме вастер-лорда, перчатки обзавелись дополнением и, конечно, коса. Пустой заливался хохотом от нового оружия, но молчал.

Больше всего Айзена радовало, что стрёмных штук… формы его подчинения не было, они ассимилировались с бабочками. Но теперь появилась новая актуальная проблема в виде головной боли от нескольких десятков сигналов, поступающих напрямую в мозг. Он получал информацию о запахах и звуках, а если бы сосредоточился, то смог бы смотреть через них…

Ичиго поспешно попытался успокоить сознание и не сосредоточиваться на бабочках, но это почти тоже самое, когда тебе говорят «не думать о белой обезьяне». Ты уже не можешь не думать о ней! Айзен ощутил тошноту от обилия информации.

— Ух, вот это красота! — присвистнул Кеораку. — Интересно, на что он спос…

Огромная тень метнулась раньше, чем Шунсуй успел закончить предложение, растолкав капитанов и подняв ветер. Половину бабочек снесло, а Ичиго ощутил неслабый ментальный удар от этого.

— З-Зараки… — едва сдерживая ярость позвал Айзен.

Он снесет ему ухмыляющуюся голову, вместе с конечностями…

Меч был блокирован косой. Бабочки взволнованно зашелестели крыльями, рванувшись прямо к Кенпачи. Наверное, со стороны это выглядело, как алая волна, ударившая в Зараки, для отвлечения. Но Айзен с удовольствием наблюдал за расплывавшимися узорами на чужой коже, стремительно наливавшимися чёрным цветом.

— Айзен, давай серьёзно, или твой банкай только для красоты и нужен?

— Раз ты этого так хочешь, я больше сдерживаться не буду, — улыбнулся полубезумно Ичиго. — Гетсуга Теншо.

Зараки оскалился, собираясь принять удар, как и всегда. Но краем глаза заметил странную ухмылку на лице друга. Стоило бы подумать об этом, но было уже поздно. Волна реяцу ударила прямо по нему, и сердце пропустило удар от накатившей боли.

Кенпачи выплюнул сгусток крови, неверующе смотря на него. Ощущалось, словно на него упала бетонная плита… нет, целое здание. Это было впервые, когда он ощущал такую острую боль. Каким образом?..

— О, удивительно, — шёпот Айзена сочился издевательским сочувствием, но слышать его мог лишь Зараки. — А я думал, что ты более уверен в себе.

Капитан одиннадцатого отряда рванул на Айзена, ударив его клинком. Ичиго стоял на одном месте, но в какой-то момент оказался левее, легко уклонившись. Как?..

— Ты, наверное, сейчас с ума сходишь, пытаясь понять, что же не так…

Удары офицера Айзена заставляли его впервые в жизни ощущать боль, когда сам Зараки даже попасть не мог. Это выглядело настоящим безумием, пока Кенпачи не осознал закономерность.

Ичиго дёрнулся и со свирепой яростью уставился на Кенпачи, который раздавил одну из его бабочек в руке. Ощущения были, словно ему переломали все кости, сдержать крик удалось титаническими усилиями. Зараки оскалился.

— Я понял. Эти твои насекомые что-то делают с головой.

— Не совсем, но суть в принципе верна.

— Они постоянно с тобой. Какого хрена, они часть твоего банкая?