Мыш и его Пёс

– Да что там происходит? – спросил Флай.

– Тоже хотелось бы знать, – сказал Шепард.

– Господин посол оскорбил Айнура, – объяснил Латимор. – А тот оскорбил господина Лакшмана в ответ. Очень серьёзно оскорбил. Такое трудно стерпеть.

Посол поднялся. Айнур встал вслед за ним. Ундэс бросил на них возмущённый взгляд и что-то сказал. Пастух повернулся к шоно и тихо ответил. Ундэс встал.

– Ой, ваше величество, – пробормотал Донир.

– Что?

– Поединок теперь будет. Вот точно говорю вам.

– Между кем и кем?

– Мой брат не умеет драться. Совсем не умеет.

– А он должен драться с Лакшманом? Но это же нечестно. Лакшман – очень хороший воин.

– За моего брата может драться тот, кто пожелает.

– Я пожелаю, – сказал Шепард.

– Нет! – Флай ответил так громко, что все обернулись.

– Что значит нет? – возмутился Чен.

– Он ведь убил стражников.

– И что?

– Нет. Нет, Шепард. Ты не станешь. Здесь, в шоносаре полно воинов. Они и будут.

– Я давно мечтаю убить этого посла. Я буду.

– Я запрещаю тебе. Я твой король.

– А мне плевать, – и Шепард поднялся.

– Не надо, – Флай встал и схватил его за руку. – Не надо.

Ундэс повернулся к ним и что-то сказал.

– Да, так и есть, – начал объяснять Донир. – Поединок. Потому что Лакшман – враг шоносара. Шоно спрашивает Шепарда, правильно ли он понял его.

– Правильно, – закивал Чен.

– Вот вы и дождались, – проговорил Латимор.

– Как ты можешь, если я запрещаю? – всё ещё пытался образумить друга Флай.

– А вот так и могу, – ответил Шепард. – Моя родина вообще Айланорте. С чего я должен тебе подчиняться?

– Но… как же…

– Что? Уж если до конца идти, то… это скорее ты должен меня слушаться.

– Нет… Шеп…. Нет…

– Да, Мышонок. А ещё ты мне был должен за барана того, помнишь? Так что за Айнура буду драться я.

– Он убьёт тебя, – прошептал Флай.

– Ты настолько мне не доверяешь?

– Он же шпион. Его учили.

– Меня вон тоже капитан учил. И потом… правда же на моей стороне. Эй, шоно! Когда поединок-то?

– Завтра на рассвете, – перевёл Донир ответ Ундэса.

– Шепард, – позвал Латимор.

– Да, капитан?

– Нам надо с вами поговорить. И потренироваться.

– Так вы не будете на меня злиться и говорить, что я всё не так сделал?

– А смысл? – пожал плечами капитан. – Сейчас важнее попытаться сделать так, чтобы вы выжили. А вы, ваше величество, идите в свой гер и отдохните. Нам всем вставать на рассвете. Жюль, побудь с ним.

Сагдай что-то сказал Дониру.

– Он будет просить за тебя, Шепард, – объяснил помощник шамана. – Мы будем просить небесного шоно и всех духов.

– Не то чтобы я верил, но спасибо, – ответил амарго.

– Что же будет теперь? – спросила подошедшая к Флаю Джунам.

– Уйди, – резко ответил Мышонок.

– Но, ваше величество.

– Уйди! – повысил голос Флай.

– Тебе действительно лучше сейчас к нему не подходить, – сказал Жюль. Джунам молча отошла в сторону.

Жюль проводил Флая в гер и остался с ним. Стражники последовали за королём и встали снаружи.

– Зачем они? – спросил Мышонок.

– Не знаю, – ответил Жюль. – Может, Шепард их прислал.

– Лакшман убьёт его.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что Лакшман – опытный воин. Он убил Рауля и Матеуса их же оружием. Он убил своего же товарища одним выстрелом в сердце.

– Но Шепард тоже умеет драться. Он сильный. Мы все это видели.

– Что мы видели? – Флай грустно улыбнулся. – Как он дрался с неумехой Понсом? Или как избил его потом?

– Нет. Шепард и раньше дрался. Его же за драки арестовывали. И он из всех драк выходил целёхонек. И капитан ведь учил его. Артур хорошо умеет драться. Ты Гаяша помнишь? Так вот они с Артуром на равных дрались. А Гаяш – профессиональный борец.

– Артур. Он старше и умнее.

– Ну, зачем ты так? То есть да, Артур старше и умнее… То есть я не то хотел сказать…

– Жюль. Не надо меня утешать.

С улицы послышался знакомый голос Лакшмана. Стражники явно не собирались пускать его к королю.

– Наверное, мне надо с ним поговорить, – сказал Флай.

– Ты уверен? – спросил Жюль.

– Мне даже интересно.

– Интересно?

– Что он мне скажет? Как капитан сказал или ещё что-то придумает?

Жюль только покачал головой. Флай крикнул стражникам пропустить посла. Лакшман вошёл в гер.

– У них был приказ никого не пускать, – сказал Мышонок с улыбкой. – Прости, Лакши.

– Я так и понял, – ответил посол и сел рядом.

– Вы объясните мне, в чём дело? Я так ничего и не понял.

– Тот молодой человек, Айнур, сильно оскорбил меня.

– Почему?

– Помните, я… – Лакшман осёкся, бросив взгляд на Жюля.

– Жюль, ты можешь идти, спасибо, – сказал Флай.

– Вы уверены, ваше величество?

– Да.

Жюль молча покинул гер.

– Флай, я рассказывал тебе историю из своего прошлого, – проговорил Лакшман.

– Я помню её.

– Я солгал.

– Солгал? Зачем?

– Я добивался вашей дружбы, вашего сочувствия. Мне нет прощения.

– Не понимаю.

– Вы хотели знать, почему я не желал встречи с шоносаром. Если бы я рассказал вам правду, вы, может быть, никогда не стали бы звать меня Лакши и не позволили бы называть вас Флай.

– Скажите правду сейчас.

– Скажу. В том столкновении между амма и сарби, меня не брали в плен. Схватили Айнура. Он был совсем ребёнком. Его отдали мне в услужение. Я очень хотел с ним подружиться. Айнур был таким смышлёным мальчиком. Но дружить с хозяином никак не хотел, и я могу его понять. Гимай – имя его отца. Того, кто нанёс мне ту самую рану, шрам от который ты видел. Гимай сделал это, когда пришёл забирать сына. Я и так бы его отдал, но Гимай хотел наказать меня. Но я не об этом сейчас рассказываю. Я не узнал Айнура на празднике, а он меня узнал. То, что он сказал мне… Я не осмелюсь произнести это при тебе, Флай. Айнур обвинил меня в таком, чего я не делал никогда. Но он сказал Ундэсу, что я делал это. Мне пришлось защищаться. Конечно, никто в шоносаре мне не верит. Поэтому завтра на рассвете меня ждёт поединок. Одного я не могу понять. Почему твой охранник захотел драться со мной?

– Значит, ты переврал историю, чтобы вызвать у меня сочувствие?

– Да, Флай.

– Тебе это удалось.

– Ты теперь имеешь право злиться.

– Я злюсь, Лакши. Ты мог с самого начала сказать мне правду. Я бы понял. Вы же враждовали с сарби. Ситуация была естественная.

– Прости меня, я поступил недостойно.

– Так ты не понял, почему Шепард вызвался драться с тобой? – спросил Флай.

– Нет, – покачал головой Лакшман.

– Может, потому что он знает немного больше, чем ты думаешь?

– О чём ты?

– Твой конь.

– Что мой конь?

– Он привязан к лошади того человека, который стрелял в меня.

– Я не очень понимаю, к чему ты ведёшь.

– Твой вороной и та гнедая из одной конюшни. И они ехали из Фейсалии вместе.

– С чего ты это взял, Флай?

– Мне лошади сказали. Разве Джунам не рассказывала тебе, что я понимаю зверей?

– Рассказывала, но… – Лакшман осёкся.

– Иди, Лакши. Готовься к поединку.

– Я убью Шепарда завтра, – тихо сказал посол.

– Иди.

– И нам дальше ехать вместе, Флай. Ты ведь прекрасно знаешь, что я не желаю тебе смерти. Я готов защищать тебя от всех. Готов заслонить тебя от любого оружия. Это правда.

– А потом ты подаришь меня вместе с Нэжвиллем регенту Фейсалии Алиму на блюдечке с голубой каёмочкой? Так? Иди! – Мышонок повысил голос.

– Но я действительно убью Шепарда, – проговорил Лакшман и ушёл.

– Дурак, – прошептал Флай. – Дурак. Какой же я дурак…

Он лёг на подстилку, свернулся калачиком и заплакал. Когда пришёл Шепард, Мышонок уже дремал. Амарго тихо сел рядом, но Флай всё равно проснулся.

– Спи, – сказал Шепард. – Вставать рано.

– Вы тренировались?

– Да.

– А ко мне Лакшман приходил. Он прокололся в разговоре. И я… я дурак.