Страница 34 из 106
– Вы что, Ириночка? – изумилась Алевтина.
– Алевтина, Альберт, я, пожалуй, здесь выйду. Простите, друзья, за хлопоты, – не своим голосом произнесла Ирина Михайловна.
– Помилуйте, Ириночка Михайловна, разве это возможно? Разве стоит терять время на этого… грузчика? У нас может сорваться деловое свидание. – Алевтина перегнулась через спинку сиденья. – И потом, извините, я внесла задаток, а это, уверяю вас, недешево. Опомнитесь! О чем вы намерены говорить с бывшим председателем? О чем? О равенстве богатых и бедных? О злом роке? Это же смешно, в наше время выживают сильные. Умоляю вас, едем.
– Не могу! Не могу я никуда ехать. А задаток… я рассчитаюсь. – Стала решительно выбираться из автомашины.
– Здравствуйте, Анатолий Михайлович! – проговорила Тиунова, чувствуя, как заколотилось в груди сердце.
– Несказанно рад вас видеть! – он приблизил ее руку к своим губам и нежно поцеловал. И этот жест был столь неправдоподобен и неуместен, что она слабо вскрикнула: «Настоящий цирк!» Чудак Булатов, оказывается, вовсе не изменился, по-прежнему в своем репертуаре, нисколько не смущен нынешним положением. Ирине даже показалось, что он не только не стыдится новой роли, наоборот, гордится ею: мол, нам, русакам, все нипочем, можем и руководить, можем и мешки таскать. – Вы еще больше похорошели. Стали светской дамой.
– Спасибо! – только и ответила Ирина. – Давненько мы не виделись.
– О, кажется, целый век прошел! – Булатов был, как всегда, естествен и спокоен. Его не удивила ни ее прическа, ни дорогой импортный костюм, ни украшения. И это сразу поломало стену отчуждения.
– Мускулы наращиваете? – спросила Ирина Михайловна. В ее груди вдруг вместо тревоги появилось приятное успокоение, мгновенно забылось, что несколько минут назад ее волновали иные мысли, порочные, грязные. Рассказать бы Булатову о том, что ехала к знаменитому «королю секса», по которому балдели самые богатые дамы города. Что она мечтала получить? Мимолетное наслаждение, после которого наверняка сгорела бы со стыда.
– Отойдем в сторонку? – предложил Анатолий, оглянувшись на своего напарника. Тот перестал таскать мешки и во все глаза пялился на них.
– Можно и отойти. Но… я не наврежу тебе? Работа есть работа.
– Напарник доделает, там всего ничего осталось. – Он повел Ирину к скамейке, усадил на свою кепчонку, чтобы она не испачкала дорогой английский костюм.
– Да, действительно, мы давно не виделись, – повторила Ирина Михайловна.
– Вы теперь, наверное, уже замужем? Кто же он, счастливец? – Булатов старался говорить равнодушным тоном, но она отлично понимала, какого ответа ждет этот странный человек. Хотелось соврать, посмотреть на его реакцию, но…
– Жизнь, дорогой товарищ Анатолий, – это движение к лучшему! – Ирина не ответила на прямой вопрос. Ею вдруг овладело сумасшедшее ощущение вседозволенности, подумала о том, что, будь этот человек ее супругом, одела бы с иголочки, как лондонского денди, устроила бы к себе в центр. Знакомые бы не узнали Булатова. От этих мыслей захотелось броситься ему в объятия. – А у вас, Анатолий Михайлович, вижу, новое увлечение. – Рабочая косточка взыграла?
– Можете смеяться сколько угодно, я уже ни на что не реагирую. Жизнь заставит калачики кушать. Разве плохо звучит: старший грузчик? В любое время дня и ночи могу достать овощи, фрукты. – Попытался беззаботно улыбнуться, но улыбка вышла жалкой.
– Эх, если бы я вас не знала! – протянула Ирина. Понимала, Булатов не рисуется, не изображает из себя пострадавшего от режима. Грузчик с высшим образованием, дальше ехать некуда. Неужто и сейчас не наступило прозрение? – Давайте напрямую.
– Это лучше, чем по кривой.
– Мы с вами были друзьями не-разлей-вода. Рассказывайте, что стряслось?
– Прямо тут?
– Нет, конечно, это не место для душеспасительных бесед. – Ирина вновь почувствовала, как решимость возвращается к ней, покосилась на золотые часики. – Не считайте нахальством с моей стороны, но… приглашаю вас сегодня эдак часиков в двадцать.
– Этот вариант вполне приемлем, правда, с одним жестким условием.
– Диктуйте! – обрадовалась Ирина Михайловна. Кажется, права была Алевтина, уверявшая ее, что звезды сегодня сулят приятное времяпровождение. – Итак, я вся внимание.
– Не люблю пижонства, будем называть друг друга на «ты». К чему нам, сослуживцам-однополчанам, эти чайные церемонии. Согласна?
– Адресок, надеюсь, не забыли? Извини, не забыл? – с удовольствием поправилась Ирина Михайловна.
– Обижаешь, гражданин начальник! Извини, до встречи, а то… – кивнул в сторону магазина. Теперь уже несколько продавцов глазели на них.
Проводив Тиунову, Булатов прошел в подсобку магазина. Мешки уже были разгружены. Грузчики забивали на перевернутом ящике «козла».
– Слышь, старик! – окликнул Анатолия парень-разнорабочий с испитым лицом. – Где эдакую кралю подцепил? Второй там не имеется?
Булатов не ответил. Сел на ящик, задумался. «Как странно устроен мир: работали рядышком, близости не было, а тут… дама, приятная во всех отношениях, не постеснялась ни его сомнительных дружков, ни его внешности. Изменилась, видать, гордая Ирина, изменилась».
– Толя! – Заведующая магазином загородила грузным телом весь проход. – Чего расселся, как шейх во дворце? Работать надо, а не свидания на службе назначать. В винном отделе, глянь, гора пустых ящиков. Луку мешка три принеси. Да живей, живей, жентельмен!
День, казалось, тянулся медленно, а вечер никак не мог начаться. Но, как было договорено, в назначенное время, гладко выбритый, в тщательно выглаженной болгарской кремовой рубашке, с блестящей заколкой в галстуке, Булатов стоял перед обитой черной клеенкой дверью квартиры Тиуновой. Оставалось нажать кнопку звонка. Давно так не волновался. Что-то мешало сделать этот последний шаг.
Дверь, казалось, распахнулась сама собой, и Анатолий отступил в смятении. Ирина Михайловна была необычайно хороша. В расшитом бисером заморском белом махровом халате, с тонкой изящной драгоценной брошью на шее, благоухая духами, она гостеприимно раскинула руки:
– Добро пожаловать, Анатолий Михайлович! А я вас жду.
Хозяйка квартиры что-то говорила, Анатолий плохо слышал и еще хуже соображал. Казалось, нежданно-негаданно он очутился в запасниках местного музея, где, по слухам, хранятся неслыханные богатства купцов Заусайловых, расстрелянных в далеком девятнадцатом. Но главное ждало впереди. В гостиной возвышался Его Величество празднично накрытый стол. Цветы в японских вазах, два кресла. Все для двоих.
– Слушай, Ирина, у меня такое ощущение, что попал не по адресу.
– Объясни, что смущает?
– Эдакое великолепие. Наверное, ждала члена королевской фамилии, а пришел я, грузчик из овощного магазина.
– Нынче грузчики живут как короли, – отшутилась Ирина, – разве не так?
– Грузчики тоже бывают разные. У меня слюнки потекли. – Признался хозяйке, чем весьма ее порадовал.
– Прошу к нашему шалашу! – указала гостю место, словно нечаянно коснулась его плеча. Его словно огнем обожгло, резко повернулся к Ирине, порывисто схватил ее руку и… уронил на пол сервизную голубую тарелочку.
– Я медведь, правда. Извини, ради Бога! – Анатолию стало крайне неловко. – Слон в посудной лавке! – Порыв прошел. Он окинул взглядом ее великолепную фигуру, когда Ирина, словно нарочно дразня его, обошла стол, придирчиво оглядывая, нет ли упущений. Села напротив, положив белые тонкие пальцы на край стола.
– Давай, как заведено у нас, русских, нальем по рюмашке, хорошо закусим. Есть предложение выпить сначала по бокалу шампанского.
– Светский прием начинается! – Анатолий с готовностью взял из серебряного ведерка со льдом бутылку шампанского. – А в честь какого события этот праздник?
– Помнишь слова из песни «Праздник, который всегда с тобой»?
– Припоминаю.
– Мы носим праздники в сердце, а открываем души редко. – Ирина привстала, начала с удивительной ловкостью накладывать в его тарелку всевозможные деликатесы. Анатолий, не стесняясь, любовался ее руками, порхающими над столом, ее удивительно добрым и милым лицом.