Непреодолимо

- Фелисити сказала, что она часто готовит ужин.

- О. Я немного расслабился. - Да. Иногда, если я работаю допоздна.

- Это ужасно мило с ее стороны.

- Она любит готовить, - сказал я, снова чувствуя себя защитником. - А она живет одна, поэтому ей не для кого это делать.

- Сколько лет сейчас Фрэнни? Когда я видела ее в последний раз, она, наверное, была близка к возрасту Милли.

- Двадцать семь.

- И ты сказал, что она живет одна?

-Да.

Внезапно я понял, к чему все идет.

- Она привлекательная?

- Мама.

- Что? Я просто пытаюсь представить ее, - невинно сказала она.

Я выдохнул. Досчитал до трех.

- Да. Она симпатичная девушка.

- Между вами что-то происходит?

- Господи, мама!

- Я спрашиваю только потому, что думаю, что тебе нужно быть очень осторожным. Девочки через многое прошли, и увидеть тебя с другой женщиной так скоро может смутить и ранить их.

- Я знаю.

- Я не говорю, что ты должен быть один до конца своей жизни, но они еще так малы, и они наверно все еще травмированы тем, что их мама сбежала с другим мужчиной. В глубине души они, вероятно, боятся потерять и тебя таким образом. Ты должен убедиться, что они уверены на сто десять процентов, что они самые важные люди в твоей жизни.

- Так и есть, - огрызнулся я. - Мне не нужно, напоминать об этом.

- И, возможно, было бы лучше не встречаться с их любимой няней, - продолжила она. - Я имею в виду, что случится, если вы поссоритесь и она уйдет? Тогда девочки потеряют и ее.

- И это будет моя вина. Я понимаю.

- Я ни в чем тебя не обвиняю, дорогой. Я знаю, как тебе было тяжело, и мне ужасно стыдно, что мы не были рядом, чтобы помочь тебе. Но сильный холод вреден для папиного давления.

- Мы в порядке, мама. Я справляюсь.

- Конечно, справляешься. Ты замечательный отец, и я знаю, что ты до безумия любишь этих девочек. Но я также знаю, что тебе должно быть одиноко, и, когда рядом так часто бывает красивая молодая девушка, я понимаю, как заманчиво было бы... воспользоваться ситуацией.

- Я ничем не пользуюсь! - крикнул я.

- Ладно, ладно. Я не хотела тебя расстраивать, я просто хочу убедиться, что дети защищены.

Я закрыл глаза, сильно сжав челюсть. Я знал, что она хотела как лучше, но я был готов выйти из себя. Неужели она думает, что я не понимаю серьезности ситуации? Неужели она думает, что я отношусь к этому легкомысленно?

- Дети - мой главный приоритет, мама. И всегда были. И они останутся таковыми, несмотря ни на что.

- Хорошо. Ну, тогда увидимся в четверг, дорогой.

- Счастливого пути.

Я повесил трубку и стоял там с минуту, жалея, что у меня нет в доме тяжелой боксерской груши, чтобы я мог бить по чему-нибудь так сильно, как мне хочется. Я жалел, что у меня нет мотоцикла, на котором я мог бы уехать на несколько дней. Я хотел бы выпить полбутылки виски и заглушить свои чувства.

Но я не мог сделать ничего из этого, потому что дети были наверху и ждали, когда я уложу их спать, и именно этим я должен был заниматься.

Каждую. Ночь.

* * *

Позже я лежал в постели, слова моей матери сильно давили на меня, мой телефон снова зажужжал. Это была чертова Карла. Я должен был проигнорировать ее, но мне захотелось наказать себя.

- Алло?

- Кто такая Фрэнни?

- Что?

-Фрэнни. Милли писала мне все выходные Фрэнни то Фрэнни се. Кто она?

По тому, как Карла коверкала слова, я понял, что она выпила.

- Фрэнни Сойер. Из Кловерли. Она работает у них няней.

- Она моя замена?

- Я вешаю трубку, Карла. Ты пьяна.

- Ты ее трахаешь?

- Это не твое дело.

- Черта с два. Я их мать. Как ты смеешь приводить в дом какую-то маленькую шлюшку? Сколько ей лет, двадцать два?

- Двадцать семь, - сказал я, не удержавшись.

Она прыснула со смеху.

- Ну, я понимаю, почему ты гоняешься за ней, но какого черта ей от тебя надо? Она думает, что у тебя есть деньги или что-то в этом роде?

Моя челюсть сжалась.

- Она знает, кто я.

- О, так она читает мысли? Потому что ты никогда не говорил мне, кто ты. И почему Милли думает, что она такая замечательная?

- Потому что она здесь, - сердито сказал я. - И она заботится о них. Она дает им любовь и внимание, а это больше, чем они получают от тебя.

- Я их мать. Они должны любить меня, несмотря ни на что.

- Ты ушла.

- Потому что ты заставил меня! - крикнула она. - Если бы ты был лучшим мужем, я бы не чувствовала себя такой одинокой! Это по твоей вине мне пришлось уйти.

- Карла.

- Просто признай это - ты с самого начала не хотел жениться на мне.

- Ты права. Я не хотел жениться на тебе так сразу. Мы знали друг друга всего несколько месяцев. Мы были молоды. Я собирался отправиться в Ирак. Но я сделал то, что считал правильным.

- Я никогда не хотела быть твоим благотворительным проектом! - она плакала.

- Все было не так, и ты это знаешь. Я изо всех сил старался быть хорошим мужем и отцом.

- Ты недостаточно старался.

- Ты слишком многого от меня хотела, Карла. Что бы я ни делал, этого всегда было не достаточно.

- Я только хотела, чтобы ты обратил на меня внимание. Я хотела, чтобы ты любил меня.

- Я любил, Карла. Я понизил голос. - Но ты всегда дулась и сердилась. Наказывала меня за то, что я не мог контролировать.

- Например, за то, что ты все время нас бросал?

- У меня не было выбора, Карла. Ты знаешь это.

- И когда ты возвращался, ты всегда был так рад видеть детей, но не меня.

- Это неправда.

- Ну, было похоже на это. Ты был холодным и отстраненным.

- Мне нужно было время, чтобы перестроиться. Жизнь дома была для меня шоком. Ты никогда не понимала этого. Ты никогда не позволяла мне говорить об этом.

- Потому что я хотела, чтобы ты просто забыл об этом и стал мужем, о котором я мечтала. Мужем, которого я заслуживала. Я ждала, ждала и ждала, а потом ты вернулся домой и разочаровал меня.

- Мне жаль, - мрачно сказал я, снова ощущая чувство вины.

- Вот почему мне пришлось потратить все эти деньги на вещи, - продолжала она. - Вот почему я пила. Я пыталась заполнить пустоту, которую ты оставил в моей жизни.

- Я вздохнул, успокаиваясь. - Надеюсь, теперь ты счастлива.

- Да! - огрызнулась она. - И раз вы все так хорошо справляетесь без меня, может быть, я никогда и не вернусь.

- Ты делаешь то, что хочешь, Карла. Ты всегда так делала.

Она положила трубку, и я отбросил телефон в сторону. Отлично. Теперь у нее будет еще больше причин обвинить меня в том, что я разрушил жизнь детей. И она будет целиться в них, чтобы отомстить мне. Она знала, что это единственный способ причинить мне боль. Завтра она, вероятно, расскажет Милли, что я запретил ее матери приходить в гости, что я не хочу, чтобы они ее больше видели, и даже, возможно, что я трахаюсь с няней. Я закрыл глаза руками.

Каким-то образом я все испортил, даже ничего не сделав.

Какие еще новости?

* * *

Я не разговаривал с Фрэнни до вечера понедельника. Она позвонила без четверти десять, когда я за столом в столовой отвечал на емейлы. Было трудно не звонить и не писать ей два дня, но каждый раз, когда я думал об этом, я вспоминал слова матери и чувствовал себя виноватым.

- Алло?

- Привет, знаешь что?

- Что?

- Я только что разговаривала с Максимой. Она сказала, что Натали из «Кофе Дарлинг» очень хочет поговорить со мной, и мы назначили встречу на завтра на четыре часа.

- Это здорово.

- Я знаю, что прошу многого, и это, вероятно, невозможно с твоим графиком, так что не расстраивайся, если не сможешь, но если есть какая-то возможность...

- Ради всего святого, Фрэнни. Я поседею пока ты скажешь.

Она нервно хихикнула.

- Прости. Я просто хотела спросить, может быть, ты захочешь пойти со мной?

Конечно, я хотел. Я хотел делать для нее всевозможные вещи, и в идеальном мире я бы смог. Но наш мир не был идеальным - даже близко. Ее просьба казалась мне чем-то таким, с чем я мог бы справиться и что не выглядело бы слишком романтично.