Инклюз

– Известное дело! – громко поддержала шутку она. – Но Брайан, этот пункт слишком сентиментален.

– Плуто – щенок еще... Что тут скажешь? – разводя руками, согласился он.

– Почему ты выбрал именно эту опасную профессию? – спросила девушка.

– Опасная она для слабых, неуверенных, – ответил Брайан.

Он резко встал из-за стола, немного напряг мышцы, завел руку назад и принял позу греческого атлета, мироновского дискобола. Потом стал раскручиваться вокруг своей оси, постепенно выпрямляясь и отводя руку все дальше, в конце он сымитировал бросок диска. После этого замер, делая вид, что следит за тем, куда полетел брошенный предмет.

– Я же двужильный. По мне так она даже слишком безопасна, эта профессия, – шутя, сказал Брайан и сразу же стал серьезнее. – Теперь, когда мне присвоены наградные надбавки, я все больше присматриваюсь к оседлой работе инструктора. Думаю, начальство одобрит. Хочется спокойной обыденной жизни, чтоб перьями обрастать. Опасностей на моем веку уже было достаточно.

– Тебе бы жениться, Брайан, – констатировала неуверенным голосом мать девушки. Она чувствовала строгий взгляд дочери на себе, но так и не решилась посмотреть в ответ.

Брайан как будто только сейчас заметил круассаны. Ему понадобилась вся длина руки, чтобы дотянутся и взять один из них. Откусив половину французской булочки, озадаченный, он с полным ртом, по-свойски, принялся расхаживать по гостиной. Видимо, он думал, как лучше всего ответить на столь прямое замечание. Остановившись у зеркала, он стал рассматривать в отражении спину молодой девушки. Затем громко проглотил кусок круассана.

– С моим аппетитом, боюсь, у вас не останется запасов, – наконец, ответил он и развернулся к присутствующим дамам. – Кстати, Плуто по-прежнему считает, что вы делаете лучшие сэндвичи в мире.

Сказав это, он начал сосредоточенно жевать.

– Надо же выключить духовку, – вдруг спохватилась мама девушки и прошла на кухню. Уже оттуда она продолжила отвечать Брайану. – Для тебя, Брайан, нам ничего не жалко. – Застучали противни, то и дело включался кран с водой. – После твоего звонка я за час успела испечь сразу два торта, зная твой аппетит. Никогда еще не крутилась на кухне в таком темпе. Хочу, чтоб ты передал один из них своей бабушке.

– Спасибо большое. Ей будет очень приятно, – садясь обратно за стол, крикнул в ответ Брайан.

Девушка и парень не могли оторвать друг от друга взгляда. Казалось, что за столом идет молчаливая беседа, когда собеседники задают друг другу вопросы одними только глазами.

Музыка стала громче, теперь она напоминала темпераментный фокстрот. Оскар все еще был в комнате, несмотря на то, что его никто не замечал.

– А я думал у тебя уже полон дом детей. Не вышла еще замуж? – тихо спросил Брайан.

– Еще нет. Хочется мир повидать.

– Одно другому не мешает. Все эти страны стояли на своих местах веками и еще постоят, подождут тебя, – он хотел еще что-то добавить, но не сразу нашелся.

Брайан потер подбородок. Ему не сиделось на месте, и он снова встал. Невпопад, удаляясь от девушки к портретам на стене, он зажмурился, и чуть заметно его веки дважды дрогнули. Видимо, он все-таки научился маскировать непредсказуемые сокращения мышц. Одной только новости, что девушка еще не замужем, хватило, чтобы встревожить его чувства. Немного пройдя в сторону детской железной дороги, он остановился и пристально ее рассматривал. Ему, несомненно, было очень приятно, что эта игрушка, когда-то подаренная им самим, до сих пор стоит в доме на видном месте, совсем не запылённая. Видимо иногда ее включают, и тогда вагоны тихо ездят по кругу, добавляя дому своеобразного уюта.

– Путешествовать можно и в пожилом возрасте, – продолжил Брайан, – а вот детей в пожилом возрасте уже не заведешь.

– Брайан, почему бы нам не поговорить о чем-нибудь другом? – девушка вертела в руках крошечную стеклянную божью коровку.

Брайан не спорил, хотя и огорчился, что его подруга не хочет говорить о семье. Он подошел к портрету на стене и стал рассматривать счастливые лица.

– Знаешь, столько времени прошло уже, думаю я могу спросить… Помню, какой хорошей семьей вы были. Как твоя мать пережила смерть отца? Ужасно, наверное?

– Она каждый день благодарит Бога, что боль разлуки выпала ей, а не ему. Он ее так любил, что не пережил бы такого удара.

– А как ты пережила?

– Я так и не смирилась… – Девушка сделала длинную паузу. – Теперь все, что бы со мной ни происходило, я рассматриваю не только со своей, но и как бы с его стороны, представляю, что он рядом. Он был самым добрым человеком в моей жизни. Когда читаешь его письма из командировок, возникает чувство, будто он берёт тебя сквозь бумагу за руку. Он был действительно хорошим и сердцем, и словом. Его ученики говорили, что папа был словно священником для них, а не преподавателем. Им казалось, что он одинаково любил их всех. Для каждого находил время, каждого выслушивал.

– Так вот почему тебя невозможно было затащить в школу после той трагедии.

– Да, я немного ревновала. Мне казалось, что они претендуют на моего отца. Хотя отца уже тогда не было. Я их ненавидела за то, что они с такой любовью относились к нему на словах и, в тот же самый момент, его смерть почти ничего для них не значила. Их скорбь длилась час, не больше. И вскоре они уже спокойно шутили друг с другом и веселились.

Брайан тяжело вздохнул и вернулся к игрушечной железной дороге. Он нажал на кнопку, и огни маленьких семафоров одновременно загорелись. Еще через несколько секунд локомотив пришел в движение.

– Твой отец был мне лучшим в мире отцом, умным, образованным, смелым. Он всегда находил время для меня. После его потери я стал больше дорожить твоей мамой. Они оба с любовью относились ко мне. Знаешь, я тогда вовсе не к котятам ездил. Мне просто было важно почувствовать родительское внимание, представить, что у меня тоже есть семья. Твои мама и папа стали для меня родными. В детстве я часто всматривался в лица женщин на улицах, выискивал в их чертах свои. А что, если я просто так встречу маму и узнаю ее? Придумал себе такой миф и жил с ним. Не мешал мне и факт, что гибель родителей есть подтвержденное событие. Их туристическое судно затонуло на Филиппинах. Тогда нашли не все тела, и я продолжал верить, что они спаслись, что надо поискать лучше. Я был тогда слишком мал и помню их лица размыто. Фотографии востановили лишь часть образов. Будучи юным, я и первую работу выбрал такую, чтоб встречать как можно больше людей. Веришь, со временем мне стало казаться, что у твоей мамы такой же подбородок, как у меня. Или наклон головы, когда она слушает собеседника… Хотя, наверное, я уже потом стал так делать, укрепляя иллюзию нашего родства.

На кухне зазвенели тарелки. Видимо, до женщины доносились некоторые слова, и она остановилась, прислушиваясь. Уловив финальные фразы о самой себе, она вновь принялась разрезать торт и готовить тарелки для сервировки. Брайан указал рукой на семейный снимок на стене.

– Эту фотографию я очень хорошо помню. Но со временем образы стали немного размываться. Иногда неожиданно вспомнится твой отец, подробно, во всех деталях. А иногда случается наоборот – не могу вспомнить ни одной черты, только размытый овал его лица стоит перед глазами. Я хватался за малейшее воспоминание, словно искал некую утерянную святыню, недоступный, далекий идеал, но только расстраивался, что не мог его вновь обрести.

– К тебе я его тоже немного ревновала. Иногда мне казалось, что половину той любви, которая должна принадлежать мне, он отдает тебе. Особенно, когда вы хохотали на весь двор.

Брайан подсел к девушке за стол. Их взгляды встретились, но через короткое время девушка отвела глаза на стеклянную игрушку. Она не заметила, что веко собеседника непроизвольно дёрнулось.

Музыка стала тяжелее и напряженнее от протяжной басовой струны, которую музыкант, нагнетая, тянул, веяло тревогой. Мама поставила торт перед молодыми людьми, но Брайан все еще не отрывал от девушки глаз.