Страница 55 из 75
Этот парадокс ввел меня в ступор: только что тело крючилось от немыслимой боли, и вот снова вполне обычный сон. Самое странное, такие яркие сны мне снились редко но, как говорится, метко. Однажды, лет в тринадцать, мне приснилось, что я нахожусь в каком-то подвале, и за мной идут фрицы, оккупировавшие наш город. Подробностей не помню, но каким-то образом я умудрился бежать и спрятаться в комнате со множеством умывальников.
В первую ночь фашист успел распахнуть дверь, но я встретил его мощным напором воды из брандспойта, отшвырнул, захлопнул проход и проснулся. На вторую ночь сон повторился с точностью до мелочей. Только когда я открутил вентиль, чтобы сбить преследователя с ног, вода из крана не пошла.
Проснулся я весь в поту, ощущая, как автоматная очередь прошила мою грудь, а пули разворотили плоть. Я долго лежал в темноте, боясь к себе прикоснуться и обнаружить кровь. Осмелел только когда схлынула боль. Вот и сейчас я испытал похожие чувства, но почему-то не проснулся. Может, потому что не умер?
Дверца снова скрипнула, я напрягся, вглядываясь в темноту. Когда я уж решился подойти и заглянуть внутрь, она окончательно сорвалась и повисла на одной петле. Из ледяной черноты ко мне в подвал шагнул… Федор Васильевич, на этот раз в гражданской одежде. Старик опять смотрел на меня строго и настойчиво. Я попытался спросить у него, что ему нужно, но голос мне не повиновался. С губ сорвался какой-то хрип, гортань обожгло кашлем.
Архивариус сурово нахмурился, поднял и протянул ко мне руку, сжатую в кулак. Я сделал шаг вперед, немного поколебался, но протянул в ответ свою. Старик словно только этого и ждал. Его кулак разжался, и мне на ладонь что-то упало. После чего старый Лесаков все также молча развернулся, шагнул в темноту шкафа и сгинул в ней.
Я же стоял и не мог сдвинуться с места до тех пор, пока острая боль не пронзила ладонь. Только теперь я вспомнил, что все это время сжимал в кулаке вещь, которую передал мне Федор Васильевич. Я разжал пальцы и вздрогнул: на моей окровавленной ладони лежал один из высших орденов Советского Союза, один из первых, который утвердила новая власть.
Орденом Красного Знамени в стране Советов награждали не только людей за особые заслуги, за самоотверженность, мужество и героизм, но и войсковые части, военные корабли, государственные и общественные организации. Обрамленный золотыми лавровыми ветками, испачканный моей кровью, в руке лежал именно он.
«Не логично», — мелькнула мысль, я нахмурился, пытаясь понять, какую логику и в чем мне нужно обнаружить в столь дурацком, местами кошмарном, сне. Я поднял ладонь ближе к глазам, надеясь на ошибку, все-таки в подвале даже в сновидение было темновато. Но едва я успел прочитать надпись «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!», как награда исчезла из моей ладони.
Вместе с ней пропал шкаф, подвал и я оказался в кабинете Сидора Кузьмича, в том, где мы разговаривали утром. Хозяин кабинета стоял в двух шагах напротив и держал меня на мушке. Едва я успел удивленно вскинуть брови и раскрыть рот, чтобы задать банальный вопрос: «За что?», как раздался выстрел, грудь обожгло огнем, и я снова умер.