Удельный князь

Сделавшись черней тучи, ругая на чём свет стоит огненных прах и нечестивое оружие малые дружины возвращались к бочкам с медом и закуске. Всё что хотел, показал и даже больше. Оставив за скобками лишь гаубицы и бомбомёты. Продемонстрировал и стрельбу ядрами, Рапира с одного выстрела пробивала кирпичную стенку и дюжину сосновых щитов из досок поставленных друг другом. Более чем прозрачный намёк присутствующим что их крепости более таковыми для меня не являются. Заодно и грамоту на удел продемонстрировал от дяди, и договор с Новгородом о уступке мне Мурманового брега и земель по озёрам Онего и Ладоге что совокупно с владениями в Веховских землях превышало площадь Московского княжества… в двенадцать раз. Эти документы и демонстрация военных возможностей оказала на гостей самое что ни на есть, живительное действо в результате которого все спорные пункты были улажаны в течении дня.

— Иван Иванович. Обратился я к Короткополу и взяв его под локоть повёл пожилого мужчину в шатёр. Нам бы с тобой последний вопрос обсудить, треба. Наедине.

— Мстиславушка мы вроде усё по полону решили полюбовно.

— Не об полоне речь веду. Я расстелил перед Короткополом карту. — Пращур твой, Роман Ольгович. Отобрал у нас земли исконные, земли вековечные.

— Какие земли!? Переяславский князь сделал непонимающий вид.

— А вот эти. Я водил пальцем по карте. — От реки Суходрев, до Протвы на севере. На восток же до реки Нары. От села Фоминское, до Оки реки.

— На то купчая есм! По кону усё сделано.

— И где та купчая? Азм что-то не нашёл. Ты Иван Иванович не кипятись. При Менгу-Темуре сила за Рязянью была, а ныне она за Москвой и… мною. Городов тама не много, не обеднеешь.

— Как так не много! Боровск, Верея, Луга, Вышгород, Кременец… Сёл и погостов без счёту!

— А чье те города то? Твои ли. Московские бояре тама который год заправляют, не твои. Долгов города те накопили без счёта. А много ли тебе оттуда мыта перепадает, а?

— То не твоё дело!

— Нет, то моё дело! Потому как тебя я ещё могу стерпеть на севере, всё же сродственники, а Мономашичией уже нет. Нет у тебя сил края дальние удержать, нет серебра в казне и воев маловато. Не сдюжишь ты супротив Москвы. Год, другой и сломают через колено. Верею отдашь за резаны ломанные как Серпухов и Коломну, как Лопасню и Каширу. Окстись, Москва Смоленск подмяла, Брянск, Вязьму. Думаешь ярлык Владимирский Константину Суздальскому отдадут! Хрена-с два! Я показал ему дулю. У Московских бояр в Сарае усё схвачено. Тверь сломали, а следящий по счёту град Переяслав твой.

— Не бывати тому!

— Бывать не бывать, не тебе сие решать. Уходят ужо старые времена и порядки. Ныне каждый князь под себя гребёт. Тако и быть, дам тебе две тысячи рублей, а коли откажешься от спорных земель по Упе до Дона прибавлю ешо шесть оков колец кольчужных и осмь тысяч, стрел калёных.

— Мстислав, ладно Верея. Дикое поле к чему тебе потребно! Тама Товлу-бея кочевья.

— Тама ныне ничья земля, а ранее наша была наша, Черниговская. Посему лишней не будет. Тебе на неё всё одно сил не хватит.

— Нет!

— Нет так, нет. Тогда стрелы и броню отдам Пронским, они посговорчивей будут. Дам им трубу огненную. Один раз твои Глебовы врата мы взяли, возьмём и второй.

— Ты не посмеешь! Ты клялся.

— Тебе что ли клялся? Азм тебя спас от поругания и смерти, а ты решил двумя пудами свинца откупиться. Не, тако не пойдет Иван Иванович. У Пронских я просил два года мира для тебя, а не для себя. Прощай князь. Жаль, не сговорилися по пустяку.

— Постой, Мстислав. Иван Иванович поймал меня за руку. — Не горячись. Согласен я.

[i] Взять его.

Стоять!

Обновленные границы княжества Мстислава Сергеевича ( синим ) Москва,красным штрихом.

Границы земель у озёр ( красным) , планируемые водные пути и существуещие гати (синим).

Нурманский берег ( синий)