Лёд и пламя

Тем не менее, Рарог со своим немалым опытом князя – военачальника и управленца – прекрасно понимал, что это вопрос времени, когда Иран вновь будет замирен исламистами. В конце концов, боевой маг – это сила, но не абсолютная. Он не может быть везде и всюду. А если мусульмане начнут заливать страну кровью, то они обязательно победят. Ведь Рарогу и Морозу нужна свободная Персия, следующая пути Ахура-Мазды, а не заваленная трупами пустыня. К сожалению, фанатики Аллаха могли бы устроить подобное.

«А значит», – решил Рарог, – «мне нужна помощь. Войсками. Дэйд-то здесь не появится, но он и не нужен. А вот отряд воинов, способный побеждать хорошо вооруженных арабов, будет в самый раз. Потом же сами бехдине вооружатся, научатся правильному бою и отвоюют всю страну. А чтобы арабы не смогли вернуться, вновь воспрявшая вера мазда ясна и возможный союз против мусульман с нами, хазарами и кто там еще есть? В любом случае, помогут, бехдине справятся с защитой своей страны, Иран будет свободен и дружественен. Нам. Словенам.»

А посему, решив, что ему нужна помощь, Рарог отослал гонца к Морозу. Понятное дело, гонец был не один. Ушел целый отряд, в который вошел один из волхвов, несколько воинов дружины Рарога и кто-то из местных. Как проводники по охваченному смутой Ирану.

Отряд был хорошо вооружен и, что самое главное, снабжен амулетами буквально на все случаи жизни. Рарог, будучи опытным боевым магом, прекрасно представлял все возможные трудности, которые могли бы встретиться гонцам. А следовательно, отряд посланников будет так быстр, как только это вообще возможно.

***

Дэйд Морэз, ледяной маг, он же князь Чистоградский.

Среди шумно празднующих веселых людей выделялся один, со сосредоточенным выражением лица, направляющийся к князю. За ним справа и слева пристроилась пара воев. Внешний вид всей троицы походил на местных, но некоторая изможденность облика и нехарактерный для Севера загар на лицах намекали, что прибыли гости издалека.

Впрочем, это только сторонний наблюдатель мог задаваться вопросом, что это за люди и зачем они пришли, я же точно узнал воинов из Рароговой дружины. Посланники, судя по всему. Немного не вовремя, празднество наше еще не окончилось, но… судя по виду их, новости достаточно важные и срочные принесли мне гонцы.

– Княже! От господина нашего Рарога сообщение тебе скорое! – И с поклоном передал мне пергамент, запечатанный лично приятелем.

Чтоб было понятно – опечатанная личным знаком мага почта посторонним человеком не может быть прочитана вообще. При любой попытке вскрыть послание огненного мага свиток сгорает без остатка во вспышке пламени. И, кстати, не факт, что пытающийся прочесть письмо, не ему адресованное, не пострадает.

– Хорошо! Ступай, отдохни, путь твой был нелёгок, как только прочту и приму решение — тебя позовут.

Прочтя послание, обратил я свой взгляд на веселящийся зал:

– Рарог просит помощи, друзья! Пир окончен, пора собираться в поход. Кто со мной?

Вызвались все.

Через неделю войско выступало в путь. По дороге присоединялись всё новые воины и целые отряды. На одном из привалов нас догнал очень большой отряд, скорее он был похож на целое войско, мои люди выстроились было в «стену щитов», однако это было лишним. Нас догнали западные славяне. Слухи про богатства Востока не оставили равнодушными никого. К нам присоединились даже несколько сотен саксов. Таким войском, думаю, с арабами мы справимся.

97 – Рахдониты – странствующие еврейские купцы, которые на протяжении раннего Средневековья контролировали торговлю между исламским Востоком и христианской Европой по Шёлковому пути и другим торговым маршрутам, создав первую в истории постоянную торговую сеть, простиравшуюся от Китая и Индии до Западной Европы.

98 – Йезд – один из наиболее древних городов Ирана и центр одноимённой провинции. Построенный преимущественно из глиняных домов город находится в оазисе и существует с III тысячелетия до н.э.

Глава 23

Единственная школа для военных есть война. Спокон веков в боях и походах в войсках развивались совершенно естественно качества, отличающие воинов от мирных жителей. Более сильные духом и телом самым течением обстоятельств выдвигались вперед, слабые элементы отпадали сами собой, и в конце концов в рядах бойцов устанавливался и укреплялся дух и характер, вполне соответствующий боевой обстановке.

А.А. Левин

Дэйд Морэз, князь Чистоградский. Боевой маг.

Поход немалого по численности войска – совсем не то же самое, что поход небольшого отряда, и хоть распоряжения об обеспечении было отдано заранее, однако же, накладки случаются всегда. Маршрут проложил ещё Рарог со своим проводником-купцом, но там, где пройдёт небольшая группа, крупному воинству идти гораздо труднее. Хотя бы потому что оное воинство иной раз воспринимают за вторжение и всячески сопротивляются. Не всегда помогает даже заранее отправленное посольство с дарами и разъяснениями. Особенно это касается степняков. Вручение подарков они воспринимают как слабость и пытаются наложить на проходящих дань, что в нашем случае является глупостью безусловно, тем более что хазары присоединились к нам в этом походе, а угры[99] попытались напасть, хотя находятся от хазар в вассальной зависимости. Ну да боги им судья… в своём загробном мире, уцелело нападавших совсем немного, и как ханы будут объясняться с каганом, меня совсем не интересует. А войско моё, немного размявшись, тронулось дальше. Привалы каждый день вечером, всё же перемещаться по незнакомой местности ночью – это занятие для совсем скорбных умом самоубийц, несмотря на то, что двигаемся мы по рекам. Однако же часть армии у нас нынче конная и идёт по берегу, а степь только кажется, что ровная. К тому же берег тоже отнюдь не одинаковый. Ноги лошадям переломать не хочет никто, хотя мадьяры нам предоставили некоторое количество запасных коней, но не сказать, чтобы много. Всё же в сшибке конных с пехотой страдают в первую очередь лошади, наша же кавалерия подошла как раз тогда, когда всадников–угров азартно отстреливали. Лучников у нас было как бы не больше, чем нападавших, однако сообразить это степняки не успели. Так что конины для войска стало куда больше, чем самих коней для всадников.

Вообще, вопрос пропитания армии на марше – это отдельная и весьма печальная история, обратно идти придётся другой дорогой, да и жить здесь местным после нашего относительно мирного прохождения будет не очень хорошо. Правда, в этих местах проживают в основном кочевники, так что те, что не нападали, просто откочуют куда подальше и вернутся через год-другой. В этом на пути нашего следования есть точно будет нечего. Разве что рыба в реке не переведётся, а вот живность, что уцелела, разбежалась далеко.

А тут ещё мадьяры решили видимо отомстить за погибших сородичей и начали всячески вредить. Степь поджечь весной сложно, воду в реке отравить, ну в маленькой речушке можно, а вот в большой – вроде той, по которой мы сейчас идём – задача нетривиальная. Кочевникам смекалки не хватило, зато, чтобы подскакивать на выстрел и запустить стрелу-другую, они додумались. В итоге мне это надоело, и было решено устроить облаву. Примерно такую же, как на облавной охоте. А что? Людей много, если пройти частым бреднем, то глядишь и выловим пакостников. Вот и развернулись. Конечно, в знакомой степи местные кочевники от нас уйдут, но не все и достаточно далеко, чтобы войско прошло. А если найдём стойбище – то, думаю, жалеть угров никто не будет. С ними можно только по их же рецепту, иначе не понимают. Так и прошли несколько вёрст. Оказалось, что оное стойбище вовсе недалеко и довольно крупное. Ясное дело, мужское население попыталось отвлечь врагов, то есть нас, на себя, чтобы дать прочим шанс уйти куда подальше. Не вышло. Стоянку сожгли и всех вырезали, казалось бы жестоко? Не спорю, жестоко. Однако сами кочевники по той же схеме действуют и когда приходят на земли осёдлых, так же. С одним отличием – часть людей оставляют в живых, чтобы угнать в рабство. Так что для словен степняк – это злобный враг и людолов. Потому и не оставили никого в живых, что выросшие дети кочевников опять придут на Русь грабить, жечь, убивать и угонять в рабство. В понимании осёдлых – благое дело сделали. Ну да не всю степь зачистили, а бывало и такое. Правда, всегда приходили новые степняки, и случалось так, что они были хуже прошлых. Ну и начиналось всё сначала. Вечное противостояние Пахаря и Кочевника. Для вторых злобные враги и убийцы как раз мы.