Страница 12 из 19
Кучкин ответить не успел, Дохлик поспешил это сделать за него.
– А! – хлопнув себя по лбу, догадался Анатолий Афанасьевич. – У вас имеется служебно-розыскная собака? Очень, очень похвально и предусмотрительно! Она обязательно вынюхает вампира и станет на след. Но, почему она такая большая? – пенсионер с недоумением обозрел копну на лапах и в наморднике, но смирился с неизбежным. – Надеюсь, ваш пес не нагадит в подъезде? У нас, знаете ли, очень строгий домком.
Недоумение сочилось из глаз, оскорбленного словами Дохлика, Тяпивара прямым упреком – что позволяет себе этот двуногий? Он, Тяпа, вполне себе достойный пес, не щенок-малолеток и приучен обделывать свои делишки солидно и с достоинством.
Кучкин отмолчался, но выразительность морды Тяпы оценил.
– Безумная скандалистка Горемыкина. – продолжал бухтеть Дохлик, открывая кодовый замок своим собственным ключом. – Ее вопли слышно на две улицы и переулок! Поразительно склочная особа. Я, лично, не знаком с этой дамочкой, но, наслышан.. Да-да, наслышан. Наш домком все время говорит о ней и радуется, что мадам-скандалистка, к счастью, проживает не в нашем доме. Что с ней случилось на этот раз?
– Таисию Григорьевну обокрали. – Кучкин скользнул пытливым взглядом по стенам подъезда, надеясь отыскать глазами следы вампирской трапезы.
Ничего! Пенсионер-коллекционер оказался склонен к добросовестному труду и чистоте, поэтому отмыл стены с похвальной старательностью.
– Может быть, – совершенно безумная мысль пришла в голову Кучкину. – Дохлик замывал следы страшного преступления и потому сам усердствовал? Для пущей достоверности, пришел ко мне, принес клык и наболтал про вампиров? Очень подозрительно. И, гроб? При чем здесь гроб?
– Обокрали? – засмеялся Дохлик, приходя в превосходное расположение духа – как славно, что неприятности не только у него. – Что украли у этой вздорной женщины?
– Что-то очень важное и жизненно необходимое. – коротко ответил Кучкин, досадуя на собственную невнимательность. Он же, растяпа, так и не уяснил, что это был за предмет, похищенный самым бессовестным образом, а, жаль. – Этим делом занимается полиция. Сам господин участковый Гоноренко.
– Наглый тип! – Дохлик возмутился и встопорщился. – Мои проблемы этого тупого служаку не заинтересовали. Заявление не принял, выслушать не удосужился, а Горемыкину, значится, пожаловал своим вниманием. Куда катится мир? – вздохнув, пенсионер потащился вверх по лестнице. – Прошу вас, молодой человек – надеюсь, вы оправдаете мое доверие.
Кучкин изъявил готовность оправдать всё, что ему предложат.
Он медленно поднимался по ступеням и думал о том, что в доме, семнадцать этажей! И на каждом этаже – четыре квартиры! В квартирах, скорей всего, полным-полно молодых пар, девиц и парней. Как найти упомянутых вампиров, привидевшихся дедушке в маразме? Адский труд и, тем более, на высоте.
Тяпа не любил ступени. Он не признавал лишних движений и двигался весьма экономно. Но, пельмени и сахарная косточка, заставили пса подчиниться. Как подозревал пес, хозяйка еще не скоро объявится на горизонте.
– Я сохранил упаковку от жидкости, содержащей гемоглобин. – неожиданно просипел пенсионер, утомленный быстрым подъемом. Вероятно, передвижение по подъезду, в котором, весьма высока вероятность встречи с опасными кровососами, заставила Дохлика двигаться скоро и рвано. – Ваш пес может что-то вынюхать?
Пес уставился на Кучкина, Кучкин – на пса.
– Я, действительно должен что-то делать? – красноватые глазки Тяпивара подозрительно блестели. – Трудиться? Отрабатывать кусок пельменя и косточки?
Взгляд Кучкина обрел упругую твердость – Тяпа! Семнадцать этажей против собачьего нюха! Возможно, что-то и выгорит из этой нелепой затеи?
– Разумеется. – Аполлон Михайлович ответил сразу обоим. – При должном старании.
Пес и пенсионер недоверчиво переглянулись – им бы уверенность Кучкина.
– Хорошо. – раздраженно буркнул коллекционер Дохлик и распахнул двери своего холостяцкого жилища. – Вытирайте ноги, цепляйте бахилы и проходите.
– Бахилы? – недоумение отразилось на лице Кучкина и на собачьей морде одновременно. – Какие строгости, однако!
– Еще и бахилы? – Тяпа сопел особо усердно, пыхтя и трепыхаясь. Мало ему намордника, так еще нацепили на лапы какие-то скользкие, цветные мешки, противные на запах и на ощупь. Он – солидный пес! Невозможно терпеть бессовестный произвол двуногих!
Острые, твердые когти грозили прорвать тонкие, шуршащие мешки на лапах пса – сенбернар твердо вознамерился оставить след в истории этой квартиры и оставлен тот след будет на дорогом паркете.
– Не вздумай. – прошипел предусмотрительный Кучкин, дергая Тяпу за поводок. – Задаток не оправдает расходов и на пельмени денег не останется. Как я подозреваю – поститься ты не приучен.
Догадливый Тяпа смирил свой гнев, но на Дохлика и на паркет, нет-нет, но посматривал – мало ли как все сложится, а месть, дело святое.
Воздух в жилище коллекционера оказался невкусным – отдавал затхлостью, старым тряпьем и еще чем-то неопознанным, но, совершенно точно, противным.
Квартира пенсионера-коллекционера походила на пещеру дикаря-троглодита – узкая, темная и сплошь чем-то покрытая. На полу – мохнатый ковер, на стенах – какие-то кожаные таблички в веревочных рамочках, портреты, портретики и, просто, куски шкур, на окнах – бамбуковые занавески, создающие загадочную полутень. Повсюду – тумбочки и столики с пыльными поверхностями, коробками, коробами и ящиками. И сам Дохлик, беспокойно снующий по комнатам в своем потертом пальто и шляпе.
– Бахилы? – возмущенно сопел Аполлон Михайлович. – Он заставил меня нацепить бахилы! Для чего? Для того, чтобы я не потревожил эту девственно-прекрасную пыль? Лучше бы респиратор предложил, старый хрыч. Я уже чувствую, как мерзкая аллергия пытается удушить меня в своих тугих объятьях.
– Господин специалист, – обратился к Кучкину Афанасий Анатольевич, аккуратно стащивший с головы шляпу и весьма ловко запуливший ее на оленьи рога, украшавшие стену в прихожей. – вампиры в моей квартире не появлялись. Видите, контрольно- следовая полоса не повреждена. – и коллекционер ткнул пальцем прямо в ту самую пыль, так возмутившую Кучкина.
– Всё ещё хуже, чем я думал. – почти простонал молодой специалист, с большим трудом пытаясь сохранять спокойствие и невозмутимость. Но вслух Кучкин озвучил совершенно иные мысли.
– Отлично, господин Дохлик. Вы проявили редкую изобретательность, а теперь – несите тот самый пакет, содержащий остатки гемоглобина.
Коллекционер растворился в полумраке квартиры, а Кучкин попытался глубоко вздохнуть – обстановка напрягала. Неудивительно, что Афанасий Анатольевич, того и гляди, грозил раствориться в маразме – все эти штучки на стенах .. Дикие штучки наводили на весьма скверные мысли.
– Вот, например, – подумалось Кучкину. – Почему сия препротивная вещичка повещена на столь почетном месте? На видном месте, посередине стены? Почему не тот портрет, или милая акварель? Что это еще за страхозябра волосатая, выполненная в виде шара и опутанная веревками?
– О! – голос пенсионера заставил Кучкина слегка подпрыгнуть на месте. – Я вижу, вас заинтересовал этот тотем?
– Тотем? – глаза Аполлона Михайловича округлились. – Заинтересовал?
– Ну, как же? – всплеснул руками господин коллекционер, до сих пор не удосужившийся избавиться от своего поношенного пальто. – Вы же смотрите прямо на него. Охранный тотем африканского племени юмбаинути. Говорят, – понизив голос почти до интимного шепота, сверкнул глазами коллекционер, снисходя до объяснений. – что шаманы юмбаинути изготовляют тотемы из высушенных голов своих врагов!
– Что вы говорите? – волосатый шар на стене не внушал ни малейшего доверия ни приглашенному специалисту, ни его временному псу. И тот, и другой, недовольно скаля зубы, пытались оставить между собой и той самой волосатой штукой на стене, как можно большее расстояние.
– Именно. – палец коллекционера устремился вверх. – Я думаю, что тотем спас меня от вампиров. Они учуяли дух шамана и не решились напасть.