Под опекой

В основном читал он вечером и рано утром. Ночь была отдана сну, а день – заботе о чужом потомстве. У Владимира была своя библиотека любимых книг. В ней хранилось немало рукописей, присланных со всей страны. На большинстве из них стояла пометка «отказать», сделанная его собственной рукой. Владимир часто возвращался к отбракованным рукописям ради удовольствия. Они, похоже, его утешали, вдохновляли. Но Широков держал их за мутным стеклом как полученный по наследству сервис. Им нельзя было наружу, мир полон опасных и кровожадных хищников. Этим певчим райским книжкам быстро оборвут перышки-странички. «У писателя должны быть крепкие зубы и суставы», – часто повторял Широков. Девочка пропускала его комментарии мимо ушей. Она не собиралась выпускать на волю свою музу, хотя у нее с недавних пор появились «связи в этой сфере».

Итак, Владимир на самом деле маг-чернокнижник – развлекала себя девочка, пока планшет загружал интернет-страницу. Ну и пусть, это ничего не меняет – отпускала мысль девочка. Она уже переросла борьбу со злом, она уже постарела, не успев повзрослеть.

Крапивина заходит на популярный сайт-фильмотеку, где можно одновременно и скачать, и посмотреть киноленту онлайн. Для ознакомления под аннотацией прилагается окошечко с трейлером в плохом качестве. Ниже – кадры фильма, еще ниже – комментарии с подвижными смайликами. Татьяне нравится этот и подобные сайты. Она еще слишком мала для осознания ценности авторских прав. А, может, уже слишком стара. Крапивина начала пользоваться компьютером, когда достать что-то бесплатно из сети не считалось зазорным. Напротив, человек проявил смекалку, умение.

Таня открывает раздел «триллеры». Перед глазами выстроилась линейка знакомых постеров. Крапивина полюбила этот жанр примерно в двенадцать лет. У нее быстро сложились свои предпочтения. Любовью с первого взгляда стала серия фильмов о ловушках «Видел». С первой по седьмую часть, которая вышла совсем недавно. Необыкновенные постеры: яркие, минималистские, с доходчивым намеком: два предмета на белом фоне – «Видел II», три предмета на красном фоне – «Видел III». Прямо современное искусство. Их и сегодня продолжают снимать. Крапивина мечтала сходить на одну из кинолент франшизы в кинотеатр, когда ей исполнится восемнадцать лет. Авось, их еще продолжат снимать. Негативные, полушутливые рецензии и отзывы о том, что ради денег сценаристы готовы продолжать эту историю до бесконечности, Таню не переубеждали и не отвращали от просмотра. Так и надо, рассуждала девочка, людям нужно на каком-то примере доказывать, что у них все в порядке с чувством прекрасного, что они такое в жизни смотреть не станут, даже забесплатно. Они же нормальные. Они смотрят другое.

Примеры этого «другого» обрамляли ленту с мрачными постерами. Предложения сыграть в сетевую игру для взрослых или полюбоваться на живых актрис интимного жанра сменяли друг друга в беззвучном водопаде рекламы, которая помогала этому сайту и ему подобным выживать и зарабатывать. После такого «душа» уже не надо задавать родителям курьезные детские вопросы. Хотя Таня так и не успела это сделать, а Широков, наверное, не постесняется ответить прямо.

Иногда маленькие рекламные заставки с розовощекими красавицами в топиках и юбочках выпрыгивали прямо посередине экрана. Среди этого пиршества из отфотошопленной кожи без единого прыщика и врезающегося в самую мякоть узких бретелек нужно было отыскать скромный, призрачный крестик. Крапивина так и поступала: жала на крестик – и феи из чужих сновидений исчезали. Травмировали подобные картинки неокрепшую подростковую психику или нет, но Таня никакого ранения не ощущала. Правда, подобные сценки резко не вписывались в ее представления о любви между мужчиной и женщиной, основанные на школьном прочтении писем Евгения Онегина и Татьяны Лариной.

Но Таня уже была под гипнозом, поэтому улыбки сирен не влекли ее в пучину юношеских фантазий. У Тани и ей подобных была своя пучина. И у нее были свои провожатые, первый из которых – Конструктор, главный герой ее любимой франшизы – неуловимый беглец и безумный гений. Пересмотрев все фильмы с его участием, девочка возвращалась к ним вновь. В жанре, где царствовал Конструктор, у него не нашлось достойных конкурентов. «Отель» – нудный, вульгарный и прямо сказать бестолковый. «Коллекционер» – занимательный, но вторичный. Посмотрев все о хитрых ловушках, Таня не поднялась к более вдумчивому и прозорливому жанру детектива, а упала до низового жанра ужасов, у которого нашла долгое утешение. Фредди Крюгер, Майкл Майерс, Призрачное лицо, Джейсон Вурхиз – кружились вокруг нее словно баядерки, завораживая и убаюкивая. Только ложиться спать, в отличие от ее ровесников-героев, Таня не боялась. Наоборот, после очередной порции внезапных прыжков из-за угла и зловещего хохота она быстро засыпала и просыпалась вполне отдохнувшей. Ужастики не пугали ее, они ее очищали, впитывая в себя все страхи и негативные эмоции, полученные за день.

Освежив в голове один из эпизодов франшизы, Таня почувствовала перемену в настроении. Она покинула сайт с фильмами и зашла на другой видеохостинг, чтобы полюбоваться на лучшие диснеевские клипы. Был поздний вечер, Крапивину уже клонило в сон. В задремавшем сознании девочки сцены с бегущими по темным коридорам детективами логично перетекали в разноцветные кадры с поющими рыбками и птичками. Вот рыжеволосая русалочка в купальнике из твердых жемчужных ракушек. Наверно, жутко натирает. А вот родители Тарзана спасаются с горящего корабля под африканскую барабанную дробь. Татьяна зажмуривается, ей представляются собственные родители. В той катастрофе тоже участвовали разбушевавшиеся стихии: перевернувшийся горящий автомобиль, поливаемый дождем, возникает из темноты. Девочка распахивает глаза, чтобы он исчез, и перематывает видео. Добрые песни и яркие цвета хранят в себе намного больше трагического, чем серые подвалы.

Далее – музыкальная нарезка из мультфильма «Красавица и Чудовище»: городская улочка; три плачущие сестрички-близняшки; брошенная в грязь синяя книжка; овца, жующая страницу – кажется, это «Ромео и Джульетта», поэтому Крапивиной не жалко. Пусть в мире будет поменьше смертей и литературы, их восхваляющей. Красавице неприятен ее первый ухажер. Странно, а ведь он один не считал ее юродивой и хотел жениться. Таня зевает.

2

– Ну как, ты довольна?! – спрашивает Широков, гремя грязной посудой. Перед ним рушился вчера возведенный вавилон. Сил убираться тут же после ухода гостей не было, и он решил отложить до следующего утра.

Таня показалась на кухне с сумеречным видом. Она плохо спала или не спала вовсе. Ее надежды и мечты, выстроенные одна над другой в сложное сюрреалистическое сооружение, тоже разваливались на куски.

– Ты неосмотрительно вела себя с гостями, – сел напротив нее Широков.

Таня думала, что он станет ее ругать, они впервые поссорятся, и Владимир, наконец, осознает, какую холодную и неблагодарную змею пригрел на груди. Хотя вряд ли его объятия могли кого-то согреть. При мысли об этом по коже Тани пробегал озноб.

– Тебе не следует вмешиваться в чужие отношения, – продолжал тем же вкрадчивым и уверенным тоном Владимир, будто разговаривал с человеком под гипнозом.

– Я не знала… – склонила голову девочка. Она хотела скрыть подступившие эмоции: не слезы, а – гнев.

– Я понимаю, – кивнул Широков.

«Какой важный, говорит так, словно способен читать мысли!» – пронеслось в голове девочки. Но она подавила этот непочтительный голос в зачатке. Опекун ни при чем, наоборот, он выполнил ее просьбу. Она должна быть благодарна. От слов с корнями «благ» и «дар» Татьяну уже мутило. То, за что ей следовало говорить «спасибо» или «благодарю» никак не походило на подарок судьбы или дар свыше.

– Я хочу сегодня съездить в книжный, – сказала девочка.

– На Новом Арбате или на Мясницкой? – Владимир знал ее излюбленные места.

– На Арбате, – решила Таня.