Без лица

Ацу согласился отпустить меня, правда, всё же проводил до Канко и настоял на том, чтобы я не особо засиживался за учебниками.

— Тебе важно отсыпаться, Масао, — спокойно проговорил он, стоя напротив меня у подножия лестницы. — Людям с четвёртой группой крови очень трудно функционировать без необходимого отдыха.

Я искренне поблагодарил его за заботу и, попрощавшись и ещё раз поздравив, направился домой. Я не стал ни оборачиваться, ни проверять, наблюдал ли он за моими окнами: мне казалось, что ответ на этот вопрос мне не понравится.

В моих жилах действительно текла кровь четвёртой группы (интересно, как Даку это узнал?), и, согласно характеристике, мы составляли менее семи процентов от населения планеты, быстро уставали и нуждались в отдыхе, так что Ацу был абсолютно прав. Однако я не мог позволить себе отправиться в школу с невыполненным домашним заданием, поэтому, сделав себе горячего чаю, засел за уроки.

На самые срочные задания у меня ушло около сорока минут, и я остался доволен собой: у меня ещё имелось время на отдых. Приняв душ и поставив будильник на чуть более позднее время, чем обычно, я провалился в сон, едва моя голова коснулась подушки.

***

Пятнадцатое января, вторник, встретило меня неприятной трелью будильника. Я встал на полчаса позже, чем обычно, однако чувствовал себя разбитым: сказывался праздник накануне. Голова по ощущениям весила тонну, и её будто распирало изнутри, но, к счастью, мне удалось избежать мигрени.

Стараясь двигаться как можно быстрее, чему препятствовало крайне вялое настроение с утра, я свернул матрац, спрятал его в стенной шкаф и направился в ванную. Душ помог мне взбодриться, и после этого я начал двигаться с более привычной скоростью, но тяжесть пока не отпускала.

Погода не менялась: стоял всё тот же зимний морозец, дул резкий западный ветер, и я втянул голову в плечи, вопреки обыкновению не глядя по сторонам и даже не любуясь парком Кавашима.

В такое время суток зимой он всё равно далеко не так прекрасен, как в период цветения вишен.

Ворота Академи были гостеприимно распахнуты, и я поспешил войти внутрь: несмотря на быструю походку, непогода добралась до меня. И мне не терпелось отогреться.

У шкафчиков с обувью уже стояло несколько человек. Хигаку Шин с хмурым видом отчитывал за что-то состоявшую в его клубе девочку с короткой стрижкой, Ямада Таро, на вид совершенно здоровый и цветущий, негромко говорил по телефону, Фред Джонс громко хохотал над чем-то с Будо Масута, умудряясь одновременно переобуваться и выпутываться из синего вязаного шарфа, Ивасаки Юми возбуждённо вела беседу с Роншаку Мусуме, громко шепча: «Я сразу её узнала!».

Как можно быстрее сменив обувь, я прошёл через колонну учеников, по пути негромко здороваясь с ними. Джонс, увидев меня, тут же извинился перед своим другом Будо и пошёл следом.

— Масао! — окликнул меня он. — В последнее время ты как-то забыл про меня.

— Сомневаюсь, что реально забыть про двухметрового белого в японском учебном заведении, — фыркнул я, не замедляя шага. — А если серьёзно, то последние дни выдались чересчур насыщенными: я побывал на двух днях рождения, что лично для меня является рекордом социализации.

— Очень хорошо, — Джонс взял меня под локоть, не обращая внимания на то, что идти так по лестнице было не особо удобно ни нам, ни тем, кто спускался навстречу. — Общение — это очень важно, мой божественный одиночка.

— Согласен, — поднявшись на второй этаж, я мягко высвободил руку и направился вдоль по коридору. — Даже для самого закоренелого интроверта необходимо хотя бы немного дружеского тепла.

— Или не совсем дружеского, — Фред изящно обошёл меня и раскрыл передо мной дверь в кабинет совета. — Вперёд, мой чудесный закоренелый интроверт: нас ждут великие дела.

Слегка перекривившись от его нарочитой манеры поведения, я покорно прошёл внутрь и громко поздоровался. На этот раз я пришёл не первым: Аято и Куроко уже сидели на своих местах, и они оба тепло улыбнулись мне.

Я направился к шкафу, чтобы избавиться от верхней одежды. Вопреки ожиданиям, Джонс не увязался за мной, а, ограничившись простым «добрым утром» в сторону Каменага и Айши, вышел из кабинета. Видимо, он не хотел меня смущать (что маловероятно, учитывая его характер и манеру общения). Или у него попросту возникли дела в его кружке.

— Помощница медсестры так и не предоставила нормальных документов, — бросил Аято, стряхивая руками пылинки с клавиатуры ноутбука. — По закону мы имеем право использовать скан её удостоверения, но она обязана предъявить диплом или хотя бы сертификат.

— Секине-сенсей говорила, что вроде видела эти бумаги, — ответил я, снимая шапку и приглаживая волосы рукой. — Я могу попросить их на время и отсканировать самостоятельно.

— Это неплохая идея, — Куроко улыбнулась, поправляя ремешок часов на запястье. — Для соблюдения порядка данные документы нам просто необходимы.

Я склонил голову и направился к буфету, чтобы заварить чай: этот процесс обычно помогал мне настроиться на весь день. Не стало исключением и сегодня: когда я разливал крепкий тёмный напиток по чашкам, моё физическое и моральное состояние было куда лучше, чем полчаса назад.

Чуть позже пришла Мегами, а за ней подтянулись Рюгоку и Ториясу. Последняя чему-то счастливо улыбалась и то и дело проверяла свой телефон.

К восьми часам я решил, что пора уладить вопрос с помощницей медсестры: она наверняка уже пришла, и взять у неё документы будет просто. До начала уроков я точно успею сделать сканы и вернуть оригиналы владелице, если, конечно, всё пройдёт так, как запланировано.

Спешно спустившись на первый этаж, на пути едва избежав столкновения с Гейджу Цука, который нёс в свой клуб огромный холст, затянутый белым полотном.

Поравнявшись с дверью в медкабинет, я дал себе пару секунд на то, чтобы перевести дух, а потом, постучавшись, сразу вошёл.

На первый взгляд, никого не было на месте: стол медсестры одиноко стоял у окна, на спинке стула сиротливо висел белый халат, весы, вертикальная линейка для измерения роста и шкафы с медикаментами чинно занимали свои места. Я уже был готов уйти и отложить беседу до следующей перемены, но потом до моих ушей донеслось едва сдерживаемое хихиканье.

Я повернул голову в сторону лазарета, распекая себя за то, что не догадался проверить там сразу.

Действительно: на кровати рядом сидели Роншаку Мусуме, новая помощница медсестры и Ивасаки Юми. Суда по их радостным улыбкам, все трое получали огромное удовольствие от общения.

— Прощу прощения, — я поклонился. — Муджа-сенсей, мне необходимы ваши документы для оформления…

— Сато-кун, — Муджа перебила меня, кокетливо показав над головой сердечко, как любили делать корейцы. — Я обязательно принесу все документы, не волнуйся. Мы ведь не хотим тебя расстраивать, так, девочки?

Ивасаки и Роншаку согласно захихикали. Я, почувствовав себе невероятно неловко и глупо, ограничился поклоном и вышел из медкабинета настолько быстро, насколько это было возможно. Как и всегда в такие моменты, на меня накатила невероятная неуклюжесть, и я задел плечом косяк двери. Вслед мне доносился смех; они вряд ли хохотали надо мной, но всё же сама ситуация складывалась крайне неприятная.

Что ж, пусть. Муджа сказала, что она сама принесёт документы, и мне ничего не оставалось, кроме как довериться ей: в конце концов из нас двоих она старше и в теории ответственнее.

Интересно, что же показалось девочкам таким забавным?..

Направляясь к лестнице, я едва не столкнулся с Ямада Таро: он довольно неловко сошёл с последней ступеньки, отчего его мотнуло, и если бы я не схватил его за локоть, он бы не особо мягко встретился бы с полом.

— Спасибо, Масао, — вымолвил он, восстанавливая равновесие. — Думаю, это расплата за дни ничегонеделания в больнице.

— Ничего страшного, — оптимистично заметил я, поправляя повязку на плече. — Говорят, мышечный тонус восстанавливается быстро.