Без лица

Старина Масао сейчас спал, так что сцену полностью занимал я — Инфо-чан. Мне нравилось это прозвище — короткое, ёмкое, сильное. Сентиментальному слабачку Масао, с его трусостью и вечной боязнью задеть кого-либо, оно совершенно не подходило. А вот мне — вполне.

Во-первых, нужно подстраховаться на тот случай, если Сато Кензабуро надумает выселить сына. Необходимо позаботиться о Масао, ведь он — это в какой-то степени и я тоже.

Переведя часть средств на территорию Японии и заставив их «зависнуть», чтобы потом было легче до них добраться, я взломал полицейскую компьютерную систему — нужно было посмотреть, чем располагали наши доблестные служители закона. Как оказалось, на меня у них не имелось ровным счётом ничего: судя по переписке, тамошнему технику не дался мой ноутбук. Что ж, неудивительно: я хорошо закодировал все данные. Через мою защиту вряд ли кто-то проберётся, а даже если такое каким-то образом случится, то на эту последовательность действий я прописал вирус, который моментально уничтожал всю операционную систему компьютера. К счастью, до этого не дошло.

Из Саппоро полиции пришёл довольно корректный ответ о том, что их электронная система не подвергалась никаким атакам. Что же касается Сузуки, то верно, есть такой гражданин, но он абсолютно не похож на фото Сато Кензабуро, снятое тут же, в участке. Кроме того, цифры его идентификационного номера и номер паспорта не совпадали с теми, которые были написаны моей рукой на бумаге — той самой, которую папенька предъявил полиции в качестве доказательства против меня.

Торжествующе улыбнувшись, я откинулся на спинку компьютерного кресла и сцепил пальцы на затылке. Сато практически обезврежен: вряд ли комиссар Будо, которая, насколько Масао понял, являлась близкой подругой Айши Куми, была готова его спасать. Для семьи Айши он представлял собой непримиримого врага, а этот клан, как я мог судить, прощал с трудом.

Вздохнув, я встал с кресла и кинул прощальный взгляд на стол.

Пора уходить, возвращаться назад, вновь уступать слабоватому, но в общем-то неплохому Сато Масао. Свою часть работы я выполнил.

Подобрав сумку с пола, я отпер магнитным ключом тяжёлую дверь и вышел из кабинетика.

Масао.

Дождь усилился.

Я слышал, как он весело барабанил по крыше щитовой, и это успокаивало, но резкий звук закрывшейся двери позади меня прервал идиллию.

Да. Точно. Я вышел.

Инфо занял моё место на время, а теперь исчез. Видимо, он мог, образно выражаясь, заступать на вахту только здесь, на специальной территории, отведённой исключительно под Инфо-чан.

Я усмехнулся: не ожидал, что всё будет именно так. Мне было страшновато, но вместе с тем я ощущал и душевный подъём: видимо, Инфо выполнил свою часть сделки и каким-то образом провёл психологическую разгрузку. Взамен он занял моё место и что-то сделал там, в кабинете. Но что именно — я никогда не узнаю. И, может быть, оно к лучшему.

Выйдя из щитовой, я поплотнее закутался в куртку и бегом добрался до выхода с крыши: мне нужно было пообщаться с друзьями.

Куша, как и ожидалось, оказался в кабинете своего клуба: он паял микросхему, но при виде меня отвлёкся, снял защитные очки и широко улыбнулся.

— Ты как, брат? — спросил он, отложив паяльник и поднимаясь со стула. — Аято написал мне, что у тебя были дела на крыше.

— Это так, — я кивнул, спрятав руки в карманы куртки. — Уладил пару проблем… Ничего особенного.

— Вот как, — Куша склонил голову набок. — А Инфо-чан не хочет уйти в отпуск на некоторое время? Тебе нужно отдохнуть от всего этого.

— Не волнуйся, — я подошёл ближе и положил ему руку на плечо. — У меня всё под контролем.

— Ну, раз так… — Куша неопределённо пожал плечами. — Но знай: ты можешь обсудить со мной абсолютно всё. Я не стану тебя осуждать, что бы ни случилось.

Беспокойство в его глазах было неподдельным и искренним, и меня затопила тёплая волна благодарности. Я снял куртку и кивнул, проговорив:

— Мне действительно хотелось бы поделиться кое-чем. Дело в том, что…

Дверь научного клуба снова открылась, и на пороге возник Аято. Он выглядел прекрасно: школьная форма смотрелась на нём как дизайнерские вещи, а чуть отросшие волосы придавали его тонким чертам оттенок свежести, неповторимой юности.

Да, он был красив как бог.

— Дорогие друзья, — Аято улыбнулся, переводя взгляд с меня на Кушу. — Бабушка сказала, что закончит через четверть часа. Пока у нас есть время, чтобы обсудить то, что ты хотел, Масао.

Я глубоко вздохнул. Конечно, Аято я доверял куда меньше, чем Куше, но он тоже являлся моим другом. Кроме того, именно его семья помогла мне, когда у меня в жизни случился кризис, так что почему бы не поведать и ему о моём небольшом приключении.

И, собравшись с духом, я начал говорить.

Я начал с того самого момента, как Сато Кензабуро пришёл ко мне с просьбой о помощи, а закончил тем, что произошло только что на крыше, постаравшись не упустить ни одной детали из тех, которые были мне известны. Друзья внимательно слушали меня, не прерывая, и я, воодушевлённый их поддержкой, поделился с ними всем. Разумеется, с поправкой на то, как я сам это понимал.

Когда давление на мою нервную систему стало настолько сильным, что появилась угроза не справиться, моё подсознание раскололось, как зеркало. Небольшим осколком, который отделился, и стал Инфо-чан, превратившийся практически в самостоятельную личность. Он имел куда меньше полномочий, чем я, так называемый «хозяин личности», а также мог разгружать мои нервы, не давая мне сорваться. Взамен он заступал на моё место в то время, которое я проводил в местах, специально для него отведённых, вроде кабинета на крыше. И я не мог узнать, что именно он там вытворял.

Когда я закончил говорить, Куша тяжело вздохнул и помотал головой.

— Мне не нравится всё это, — признался он. — Этот Инфо-чан… Знаешь, друг, я бы порекомендовал тебе терапию.

— Терапию? — Аято поднял брови. — И как ты себе это представляешь: он сядет перед психотерапевтом и расскажет о том, куда на самом деле пропала Осана, что он сделал с уликами, как переводил деньги с чужих счетов в банках?

Куша пожал плечами.

— Ты прав, конечно, но… — начал он.

— Никаких «но», — властно прервал его Аято. — Это опасно и для нас тоже, не говоря о самом Масао: в тюрьму ему никак нельзя.

— Ему ещё нет двадцати лет, — Кага одёрнул халат.

— Он эмансипировался, — нахмурился Айши. — Значит, в глазах закона стал совершеннолетним, так что и отвечать будет по полной.

— Друзья! — я поднял обе руки, привлекая к себе внимание. — Всё в порядке. Я полностью контролирую Инфо-чан. Он занимается теорией семи смертных грехов, я же усердно учусь и практикуюсь в программировании дома. Сегодня я впервые испытал на себе его действие, и эффект на самом деле есть: мне стало лучше, не так печально и тревожно.

Куша недоверчиво покривил рот и пожал плечами.

— Я уже говорил, что всегда буду на твоей стороне, брат, — с теплотой в голосе промолвил он. — Это не изменилось. Знай: если что, я всегда помогу, никогда не отвернусь от тебя.

— Присоединяюсь, — интонации Аято были не такими сердечными, но всё же я был рад услышать подобное от него. — Прошу, полагайся на нас и делись всем, чем захочешь. Знай, что ты находишься в кругу друзей, я бы даже сказал, семьи.

При этих словах Куша удивлённо распахнул глаза; очки сползли ему на самый кончик носа.

— Послушай, — начал он, тронув Аято за плечо. — Тебе не кажется, что ты переходишь границу?

— Вовсе нет, — Айши приподнял уголки рта и склонил голову набок, не отводя взгляда глубоких чёрных глаз, манящих, как само искушение. — У Масао не было нормального детства, и это уже никак не компенсировать, но мы можем принять его к себе и тем самым сделать его жизнь чуточку полегче.

Я с сомнением пожал плечами, но Аято, подойдя ближе, мягко взял меня за локоть и проговорил:

— Масао, моя мать и так считает тебя практически сыном, ведь ты, так же, как и она, пострадал от жестокости Сато Кензабуро.