Без лица

— Этот Ямада — прямо-таки Казанова, — хмыкнул Куша, подсунув палец под узел галстука и чуть распустив его. — Сколько ещё прекрасных дам падут жертвой его чар?

— Перестань, — я несильно ткнул его кулаком в плечо. — Это серьёзно, знаешь ли. Я отправил Аято всю переписку Оки с братом; надеюсь, он сможет воздействовать на неё через него.

— Наш Аято сможет всё, — пожал плечами Куша. — Он не дурак и прекрасно понимает, что если в нашем тихом и благополучном местечке вдруг возрастёт смертность, то это начнут расследовать самым тщательным образом. Уверяю тебя, понапрасну рисковать он не будет, и Ока не покинет мир живых. Так что тебе незачем волноваться и переживать за её горькую судьбу.

— Ты меня успокоил, — я благодарно улыбнулся. — Думаю, стоит переговорить с ним самим: узнать, что он задумал.

— Отличная мысль, — Куша положил руку мне на плечо. — На следующей перемене так и поступим.

Но, увы, этому прекрасному плану не суждено было претвориться в жизнь: на следующей перемене я помогал садоводческому клубу с урожаем: волшебница Уэкия Энгейка, глава этого кружка, исправно снабжала наш кафетерий свежими овощами и зеленью вплоть до зимы, но даже и тогда теплицы прекрасно справлялись со своей непростой задачей, и наше меню продолжало оставаться разнообразным.

Меня попросили помочь отнести урожай на кухню, что я и выполнил, спокойно поднимая по два ящика. Правда, моя уверенность в себе несколько пошатнулась, когда я увидел, что Рюгоку Аои рядом со мной несёт три, но я решил не обращать на это внимания: в конце концов, на её стороне выступало спортивное прошлое.

Так получилось, что каждую перемену до обеда меня о чём-то просили, что-то спрашивали, постоянно дёргали, так что разговор с Аято перенёсся в кафетерий. Мы уселись за столик, предусмотрительно выбрав самый маленький, рассчитанный на четверых, чтобы нам не помешали. Ямада Таро к нам не присоединился: он сегодня кушал в аудитории принесённый из дома ланч.

— У тебя уже есть план, Аято? — нетерпеливо спросил я, помешивая свою порцию лапши со сладким соусом.

— Пока ещё нет, — Айши преспокойно отправил в рот креветку. — У меня было слишком мало времени. Но не волнуйся: скоро я его разработаю, и там наверняка найдутся роли для вас обоих.

— Вот и славно, — Куша зачерпнул ложкой карри. — А теперь давайте отдадим должное нашему обеду: поверьте мне, он великолепен!

Оставшееся время от большой перемены мы последовали совету Кага и ели в тишине. Он оказался прав: блюда были превосходны, и мне даже удалось забыть о волнении, которое я испытывал ещё с утра.

Вторая половина дня выдалась чуть менее суетливой, и я смог спокойно работать. Мне удалось насовсем забыть об Оке и проблеме, которую она собой являла.

Вечером мы втроём вышли из школы в довольно приподнятом настроении. Во всяком случае, это относилось ко мне и Куше; в каком расположении духа пребывал Аято, являлось загадкой для всех, так как внешне своих эмоций он никак не проявлял.

Мы расстались у перекрёстка, и я пошёл дальше один, в уме планируя свои следующие действия. Мне нужно было вымыть полы в доме, протереть плинтусы, почистить кондиционер, сезон которого уже закончился…

Но все мои планы, как впоследствии выяснилось, нуждались в немалой корректировке, потому что на лестничной клетке я с досадой, но без особого удивления обнаружил Сато Кензабуро.

Он выглядел куда лучше, чем в прошлую нашу встречу, но само его нахождение здесь являлось плохим знаком. Прислонившись к стене сбоку от двери, он ждал и, завидев меня, подобрался.

— Масао, нам нужно поговорить, — бросил он, стиснув пальцы.

========== Глава 70. Сын и отец. ==========

Сато Кензабуро был человеком упрямым. Без этого качества он бы не взлетел так резко по карьерной лестнице в годы его работы в славном издании «Шисута но ничи». Он добивался того, чего хотел, будь то интервью с политиком самых высших кругов, прибавка к жалованию или место потеплее. Он был также последователен и в своей ненависти к клану Айши, и в попытках доказать, что именно Рёба убила Такада Ёрико, и именно это в итоге привело к его краху.

Казалось, он должен был выучить суровый урок, который преподала ему сама жизнь, но нет: уехав из страны и бросив меня, он продолжил лелеять мысль о том, чтобы когда-нибудь победить Айши. И вот, спустя много лет, он вернулся, чтобы…

Чтобы что?

Продолжить быть содержанцем? Изредка наскакивать на Рёбу и её сына, поливая их грязью? Настаивать на своей правоте, не имея достаточных доказательств?

И каков смысл такого существования?

Мне бы хотелось уговорить его снова уехать в Италию, где он жил вместе с Юкиной, или в любую другую страну: так было бы лучше для всех. Он прекратил бы вмешиваться в дела Айши, а те, в свою очередь, тоже перестали бы считать его врагом, ведь он бы поселился далеко, значит, не смог бы их достать.

— Ты сегодня поздно, — бросил Сато, скрестив руки на груди.

— Я в школьном совете, — спокойно пояснил я. — У меня в Академи много дел, помимо уроков.

— Разумеется, — он махнул рукой, явно слушая невнимательно. — Надо поговорить.

— Разве мы не всё выяснили позавчера? — я упрямо склонил голову и поудобнее устроил ручки школьной сумки на плече. — Мне казалось, что ты понял: я не хочу иметь с этой ненавистью к клану Айши ничего общего. И тебе не советую.

Сато Кензабуро криво ухмыльнулся.

— Вот как, значит? — он сунул руки в карманы. — Пусть они убивают всех вокруг, пусть разрушают чужие жизни, а мы просто постоим в сторонке, так? Ты это мне предлагаешь?

Я окаменел. Как он мог упрекать меня после всего того, что сделал? И перед тем, как я успел подумать, с моего языка сорвалось:

— Ты не лучше их.

Сато внезапно сник и потёр лоб ладонью.

— Ты прав, — упавшим тоном произнёс он. — Абсолютно прав. Я никуда не годный отец и не самый хороший человек. Но знаешь что, Масао? За всю свою жизнь я никого не убил.

Он гордо поднял голову и направился к лестнице мимо меня, но я, резко повернувшись окликнул его:

— Подожди!

Это оказалось чуть громче, чем надо было, но всё же сработало: он остановился.

— Есть ли хотя бы малейшая возможность, что ты передумаешь и оставишь Айши в покое? — спросил я, глядя ему прямо в глаза.

— И позволить им продолжать убивать? — Сато презрительно сморщил рот.

Я набрал полную грудь воздуха, готовясь начать говорить. Речи, особенно без подготовки, являлись моим слабым местом, но сейчас от этого зависело многое.

— О материальном положении можешь не думать, — чересчур быстро выпалил я. — Обещаю, что обеспечу тебя. Если бы ты уехал в другую страну, где и жил до недавних пор, всё сложилось бы хорошо. Что же касается Айши… Я буду рядом, чтобы не случилось… Чего-нибудь нехорошего.

Сато несколько секунд внимательно смотрел на меня, а потом, откинув голову, расхохотался.

— Я не отступлюсь от задуманного и не позволю ему убивать других людей, — произнёс он. — И если ты, Масао, предпочитаешь поддерживать его, что ж, это делает тебя сообщником.

И он, спрятав руки в карманы, сбежал по ступеням вниз.

Я несколько секунд постоял на лестнице, смотря ему вслед, а потом медленно подошёл к своей двери и начал шарить в сумке в поисках ключей. Глаза почему-то застилали слёзы, и я с трудом сдерживался, чтобы не разреветься прямо здесь, где меня могли бы увидеть посторонние люди.

И только оказавшись в безопасности родной квартиры, я запер дверь и безжизненно опустился на пол: меня душили слёзы, и больше всего на свете в тот момент я хотел просто исчезнуть, чтобы меня не было, а со мной вместе растворились бы все эти проблемы.

К счастью, я смог быстро успокоиться: мне хватило всего каких-то десяти минут, чтобы прекратить истерику, переобуться и приняться за претворение своих планов в жизнь.

Уборка всегда меня успокаивала. Простые, незамысловатые действия, всегда приводившие к удовлетворяющему результату, обеспечивали порядок не только вокруг меня, но и внутри. Иными словами, уборка стала для меня чем-то вроде антидепрессанта.