Безликий (ЛП)

— Единственное, что я чувствовал, это досаду, когда не успел всадить ему пулю между глаз, — пробурчал Олли. — К сожалению, я ничего не мог сделать, когда его отвезли в реанимацию. За ним всегда кто-то наблюдал. Мне оставалось только молиться, чтобы он умер, пока я прятал остальные концы.

Разительное отсутствие сожаления в его голосе уверило Винтер в том, что она не имеет надежды убедить Олли отпустить ее. Он мог утверждать, что думает о ней как о сестре, но на самом деле он настоящий социопат. Он не способен заботится ни о ком, кроме себя.

Единственное, что она могла пока сделать, это поддерживать разговор с ним и надеяться, что кто-то ищет ее.

— Какие концы?

— Мона, например.

Винтер вспомнила, что та приехала в Ларкин, предположительно, чтобы повидаться с ней. И этот таинственный визит привел к ее смерти.

— Ты использовал мой телефон, чтобы заманить ее в свою ловушку, — обвинила она.

— Да, я нашел его, когда приехал на ферму выполнять работу по хозяйству, — признался он без колебаний. — Не знал, что буду с ним делать, пока мне не пришло в голову, что это отличный способ избавиться от той женщины.

— Как ты узнал ее номер?

— Ее муж оказался достаточно любезен, чтобы указать два номера на своем строительном сайте. Быстрый компьютерный поиск показал, что он такой же предприниматель, как и я, так кому же еще мог принадлежать второй номер?

Это ответило на один вопрос, но не на причину, по которой он убил бедную женщину.

— Почему? — Винтер не пыталась скрыть свое отвращение. — Ты понятия не имел, чего она могла хотеть. Я понятия не имею, чего она хотела.

— Зачем ей приезжать в Ларкин, если она не хочет сказать тебе что-то важное? — защищаясь ответил Олли. — Возможно, она видела меня в ту ночь, когда умерла твоя мама. — Он сказал это так, как будто не имел никакого отношения к ее смерти. — Я понятия не имею, как долго она таилась в тени возле домика в ту ночь. Или видела ли она, как я выслеживал твою маму. И даже если она ничего не знала о моей связи с убийством, она видела мой фургон на парковке, когда приехала в твой ресторан, — напомнил он ей. — И, насколько знаю, она могла заметить меня, когда я выглянул из окна. Не мог допустить, чтобы она рассказала тебе, что это я оставил записку.

Винтер поджала губы. Он оправдывался. Олли явно хотел убить Мону и нашел причину, чтобы исполнить это желание.

— А что насчет Дрейка? — потребовала она.

Он крепко сжал пальцы на руле. Мог ли он услышать нотки презрения в ее голосе?

— Возможно, она призналась, что шпионила за домиком той ночью. — Она заметила, как он поморщился, словно осознавая, что его слова прозвучали неубедительно. — Более того, я надеялся, что все будет выглядеть так, будто это он убил свою жену, а потом покончил с собой.

— Как ты вытащил его в Ларкин?

— Воспользовался твоим телефоном.

Винтер зашипела в шоке.

— Ты позвонил ему?

— Нет, я отправил сообщение.

Дрейк не показался Винтер особенно наивным человеком. Как раз наоборот. С какой стати ему отвечать на случайное сообщение от незнакомца?

— Что ты там написал?

— Что ты хочешь отдать любовные письма, которые он посылал твоей маме.

— Как… — Она оборвала свои слова. Олли знал только один способ манипулировать Дрейком Шелтоном. — Ты шпионил за нами, когда мы пошли поговорить с ним.

— Я должен был знать, как много тебе удалось выяснить.

Винтер с отвращением покачала головой.

— Не так уж и много, — пробормотала она.

— Слишком много, — возразил Олли. — Если бы ты оставила его в покое, ничего бы этого не случилось.

— Не вини меня. — Винтер бы прокляла себя, если бы взяла ответственность за то, что Олли впал в безумие. — Я думаю, тебе нравилось причинять им боль.

— Нет. — Он замедлил ход фургона, как будто теряясь в удовольствии воспоминаний. — Я наслаждался хаосом. Огнями. Сиренами. Криками. Они заставляли меня чувствовать.

— Что чувствовать?

— Чувствовать, — повторил он. — Пока я не оказался в том переулке, наблюдая, как полиция, машины скорой помощи и пожарные машины окружают заправку, я никогда не испытывал волнения. Люди кричали, и ты кричала. — Он взволнованно вздохнул. — Мое сердце билось так сильно, что я думал оно выпрыгнет из груди. Просто потрясающе.

Потрясающе? Она приоткрыла губы, чтобы сообщить ему, что в убийстве нет ничего потрясающего, когда Олли резко повернул руль и, проскочив через дорогу, выехал на пустую стоянку.

Винтер приложилась о борт фургона, снова ударившись головой. Но не это сорвало крик с ее губ.

Нет, она осознала, где они находятся.

«Винтер Гарден».

Глава 31

Ноа припарковался за белым кирпичным зданием, которое когда-то принадлежало автосервису. Огляделся. Никаких следов фургона Оливера. Идеально.

Выбравшись из джипа, Ноа заглянул в маленькое окошко над мусорным контейнером. Он мог видеть пустые отсеки, которые теперь заставлены полками от пола до потолка, заполненные запасными частями. Здесь хранились провода, выключатели, трубы из ПВХ и сотня других мелочей, необходимых мастеру. В центре отсеков располагалась большая настольная пила и более громоздкое оборудование, которое не помещалось в инструментальный шкаф.

Свет не горел, как будто Оливер не собирался возвращаться какое-то время.

Ноа подошел к задней двери и повернул ручку. Неудивительно, что она не поддалась. Городок хоть и маленький, но кто-то мог запросто взять инструменты, если бы они лежали без присмотра.

Дверь, однако, выглядела такой же старой, как и здание, и одним сильным толчком плеча Ноа удалось сломать хлипкий замок. Если Оливер захочет выдвинуть против него обвинение в незаконном проникновении, Ноа наплевать. Он даже заплатит за новую дверь, если его подозрения окажутся ошибочными.

Ступив в узкий коридор, Ноа миновал небольшую ванную комнату и проход в отсеки. Его интересовал только офис, который находился в передней части здания.

Дверь оказалась закрыта, но, к счастью, не заперта. Толкнув ее, он шагнул в узкое пространство, которое когда-то служило приемной.

Помещение поражало аккуратностью: вдоль одной стены стояли шкафы с документами, а у большого окна располагался деревянный стол. Остановившись, чтобы убедиться, что никто не проходит мимо здания, Ноа пересек плюшевый ковер, чтобы пролистать папки, сложенные на столе.

Он нашел счета, бланки заказов, банковские выписки, но ничего, что указывало бы на причастность Оливера к убийствам. Нахмурившись, Ноа повернулся, чтобы уйти, но остановился, увидев дверь, почти скрытую за одним из картотечных шкафов. Личная ванная? Кладовка?

Ноа поспешил открыть дверь. Не мешало бы проверить, раз уж он здесь.

Он обнаружил лестницу, ведущую на второй этаж.

Конечно. Как и Винтер, Оливер создал квартиру над своим бизнесом.

Ноа отказался думать о том, правильно или неправильно вторгаться в личное пространство хозяина. Ничто не имело значения, кроме защиты Винтер.

Ничего.

Поднявшись по ступенькам, Ноа оказался на открытой мансарде с гостиной, которая перетекала прямо в маленькую кухню. Он увидел дверь, ведущую в ванную комнату, а с другой стороны — проем, через который виднелась большая спальня.

Ноа быстро осмотрел гостиную и кухню, прежде чем направиться в спальню. Это казалось логичным местом, где можно спрятать любые улики. Войдя в затемненную комнату, Ноа проигнорировал узкую кровать и книжную полку. Вместо этого он сосредоточился на комоде, открыл верхний ящик и обнаружил аккуратно сложенные боксеры и носки, разложенные по цветам. Кто так делал?

Покачав головой, он открыл второй ящик и обнаружил там белые футболки и…

Телефон.

У Ноа перехватило дыхание, когда он достал телефон из ящика и повернул его к свету, лившемуся из гостиной. Ему не понадобилось включать телефон, чтобы понять, что он принадлежит Винтер. Ноа видел его сотни раз за эти годы, с тех пор как она отказалась перейти на более новую модель.