Страница 6 из 8
Долгожданная гроза
Лето разъярилось после Троицы,Знойная палящая жара,Вновь лесные заросли промоютсяВ дождевых потоках серебра.Гром в литавры бьёт на удивление,Хлещет ливень в сумерках, темно,И в раскатном барабанном пенииСлышится победный звон в окноНад седыми скользкими морозами,Робкой ненадёжностью весны,Взапуски выводит дождь с берёзамиХоровод вокруг свечи – сосны.Птицам божьим резвостью забавен он,Им не в зной вещать под сенью крон,И раскрылся ярко-красным пламенемНепокорный, взбалмошный пион.Покров
Чеканит осень лист дубовый,Червоным золотом горит,В берёзах лёгкий гул звенит,Узорный плат надели новый.Резвится ветер, вольный бес,Играет без забот и правил,Глядь, в уши чуткие небесОктябрь в опалах серьги вправил.Тончайшей сканью крупянойСверкнули ягоды рябины,Паслёна чёрные маслиныГлядят из темени сырой.Вишнёвый лиственный окрас,Вобрав с прохладой побежалость,Не режет взор, какая жалость,Что так недолог света час.Сорвёт «Покров», коль скор и храбр,Покров осенний пёстрых платьев,Ноябрь с похмелья всё растратит,Что золотой собрал сентябрь.Лосиный остров
Прошла зима, подчас не видишь простоКак тягостно снег сходит в феврале,И пятна, тая, мне напомнят остров,Что рисовал я в детстве на стекле.Его увидел как-то на картине,Он в сизой дымке средь болот застыл,Больной художник утра лёгкий инейНетрезвой кистью тонко выводил.За Яузой, селеньем Богородским,Тянулся остров к северным краям,И, окружённый порослью неброской,Приютом был лесных лосей стадам.В наш пятый просек в век тирана злючий,Когда живое, что стремилось в рост,И было проволокой строгой и колючейОцеплено по человечий рост,Под летний вечер лоси забегали,Прельщал их вкус черемухи хмельной,И взрослые и дети их встречалиС испугом, но поили их водой.Кто прав – пойми, но слушай, Боже правый,В загоне тесном часто жить невмочь,И рвали лоси проволокой ржавойВ слезинках жарких плачущую плоть.Срывали губы гроздья спелых ягод,Катилась кровь ложбинкой между мышц,Но вкус свободы был зело так сладок,И раздвигались тяготы границ.Зимние проводы
По В.Г. Перову
Обветшавшей зимой,по проталинам чёрным, немытым,Где лишь только нетрезвый ямщикпробираться бы смог,Всё кружится вокругвороньё неумолчною свитойИ вздымает рогожки углычуть хмельной ветерок.Будет спутником имнадышавшийся соком бродящимБесшабашно весёлыйвесенний шальной шалапут,И застынет слеза на глазахи на дрогах дрожащихВ путь тяжёлый, последний,лошадки тяжёлую кладь повезут.И потянется след по равнинами снежным заносам,По сплошной целине,где во век не делилась межа,Встанет зимнее солнцехолодным застывшим вопросом,Псы завоют по бабьи,от ветра хвостами дрожа.Голос чей-то глухойот нездешней немеренной силыТихо скажет: «Прости»,со святыми покой отпоёт,И коснувшись крыломснежной кромки у края могилы,В безвозвратную даль,помолясь, навсегда позовёт.Чья же это судьба,видно лишних для жизни, немногих,Прошумела и сгинула вмиг,не оставив следа,И монашия братияв чёрных одеждах и строгихИм поклон отобьёт,прислонившись к кресту иногда.Воспоминания о Манежной площади
Так уютно свилась тишинанад зеленою крышей,Тихо фыркают лошади,в сон погрузился Манеж,Лишь шуршат по угламперед утром встревожено мыши,Но не будят уснувшихпод балками снов и надежд.Что ж вы кони мои,что ж вы кони мои присмирели,Не чешу ли вам гривы,не чищу ли щеткой бока?Вы еще молоды,вы пока постареть не успели,И галопом несете на спинах своих седока.Но раздастся рожок,голосисто зальется побудкой,В стремена эскадрон,на задание птицей лети!Полковой офицер,что в петлице хранит незабудку,Зачитает приказ и на цели означит пути.Капнут девичьи слезы,платочки всколышутся дружно,Стремена, эспадроны,румянец, несдержанный пыл,Эх вы кони лихие, поход, офицерская служба,И Манеж, что напротивпред взором кремлевским застыл.Упадет на булыжникиконский каштан, разобьется,Воробьи примостятся,расславив рассвет золотой,Далеко эскадрон и протяжною песнею льетсяПыль дорожнаяот Камергерского и до Тверской.Разольется вдалилошадиное громкое ржанье,И пронзительно горних на бой роковой поведет,И аллюр три крестаосенит их крестом на заданье,Что из темных манежейна вечную славу ведет.