Сентябрьский лес

   - Смотр-р-ри, дедушка, - он только-только научился выговаривать "р" потому делал это со вкусом, звонко, растягивая звук, - я помогаю дворникам.

   Федор Христофорович улыбнулся, понимая, что у коммунальщиков с зарплатами не лучше и, возможно, он напрасно запрещал внуку баловаться - все равно никто эти листья никуда не уберет.

   Спустя минут двадцать неспешной прогулки они добрались до места, где аллея разветвлялась, а над дорожкой раскинулся старый широкий железный указатель. Продавцы принялись активно зазывать Илюшу и Федора Христофоровича, заставив старика поежиться - он с трудом нашел, у кого занять денег, выпросить удалось копейки, едва ли хватит на качели, потому об угощении лучше забыть. Но если внук начнет клянчить, Лебедь не сумеет ему отказать.

   Не успел об этом подумать, как Илюша ткнул в сторону тележки со сладкой ватой:

   - Дедушка, купи мне ваты, пожалуйста.

   Лебедь слабо улыбнулся, порылся в кармане, выудил нужную сумму, несколько раз пересчитав остаток, расплатился с продавщицей.

   - Приятного аппетита, - пожелала она, протягивая вату Илюше. Тот улыбнулся в ответ, поблагодарил ее и принялся есть, не переставая говорить.

   - Теперь давай покатаемся на машинках, потом на карусели, но не для маленьких, а для взрослых. Я ведь уже взрослый?

   - Ты-то взрослый, Илюша, вот только билетеры этого не знают, потому давай пока на машинках остановимся, там видно будет. И они направились к участку, где на прокат сдавали машинки на аккумуляторах. Цена приятно удивила Лебедя. Пока Илюша ездил по кругу, Федор Христофорович прикинул и понял, что может получиться покатать внука где-то еще.

   - Теперь на солнышко! - попросил Илюша, когда его время истекло.

   - Ну, пошли на солнышко, - ответил старик.

   Солнышком называлось колесо метров пять в высоту с удобными квадратными кабинками, которое внук просто обожал. Лебедь был уверен, что денег ему хватит, но когда пришли на место, оказалось, что билеты подорожали. Федор Христофорович почесал в затылке, а Илюша уже вприпрыжку бежал к кабинке.

   - Дедушка, ну ты идешь? - позвал он.

   - Да-да, - неуверенно отозвался он.

   Готовый провалиться от стыда, Федор Христофорович неуверенно подошел к билетеру - молодой веснушчатой девушке.

   - Девушка, мне ужасно неловко, но хотелось бы вас попросить прокатить внука с небольшой скидкой. Понимаете, у меня чуть-чуть не хватает, а я ему обещал, - извиняющимся тоном начал старик.

   - А как могу продать вам билет, они же по фиксированной цене. Из своего кармана доплачивать? - грубовато ответила она.

   - Да там совсем немного не хватает, при первой возможности я вам занесу.

   - Так я тут не постоянно сижу, не факт, что падете на меня,- она на мгновение задумалась, потом, заметив, что к солнышку направляются еще клиенты, слабо улыбнулась. - Давайте так сделаем - катайтесь бесплатно. За билеты мне отчитываться нужно, а что на карусели прокатилось на два человека больше вряд ли кто-то узнает.

   - Спасибо вам большое, - облегченно вздохнул Лебедь. - Но я обязательно верну вам деньги.

   - Я же сказала, не нужно. Никто кроме нас не узнает, что вы катались здесь, - продавщица уже не смотрела на Федора Христофоровича. - Если, конечно, вы не пожалуетесь на меня администрации парка, - она улыбнулась, бросив мимолетный взгляд на старика. - Проходите к внуку, а то мне следующих нужно будет усаживать.

   - Спасибо вам огромное, - от всего сердца поблагодарил ее старик и устроился кабинке вместе с внуком.

   - Скоро поедем? - спросил Илюша.

   - Сейчас, тетя продаст билеты тем деткам и поедем, - сказал Лебедь внуку.

   В этот момент до него донесся знакомый голос.

   - Четыре билетика, пожалуйста, - слова принадлежали директору завода Федора Христофоровича.

   Лебедь повернулся - да, это был директор, нарядно одетый с молодой женой и дочками от прошлого брака. Протягивал продавщице десятитысячную купюру. Толстое лицо лоснилось от жира, жирные пальцы напоминали разожравшихся слизняков.

   "Вот куда моя зарплата - на платье этой фифы, на сандалии его дочек, на аттракционы, кафе, гулянки. А я умолять должен, чтобы на копеечном аттракционе прокатиться разрешили".

   В глазах потемнело и следующие несколько часов были как в тумане. Он вроде бы побил директора, прибежали милиционеры, Федор Христофорович стал требовать арестовать вора, но никто не стал его слушать. Вместо директора задержали Лебедя. Как привезли в участок, оформляли ли, куда делся Илюша, расплакавшийся, когда дедушку уводили - об это Федор Христофорович не помнил ничего. Опомнился только вечером, стал звать милиционеров, требовать пояснить, куда девался его внук.

   Вскоре на его крики откликнулись - появился мужчина лет тридцати пяти в штатском.

   - Что вы раскричались? - спросил он.

   - Со мной был внук, куда его девали?

   - Сидит вон у нас, девочки наши из канцелярии его развлекают. С родителями уже связались, скоро придут. Вы зачем, гражданин, драку устроили? Что на с вами теперь делать прикажете?

   - Сильно ему досталось? - вместо ответа спросил Лебедь.

   - Порядком - нос и губу разбили, под глазами синяки. Но жить будет. Заявление написал, -вдохнул милиционер.

   - Мало, выходит, я ему дал, надо было сильнее бить, - сцепил зубы Лебедь. Сел на скамейку у стены, вздохнул, продолжил.