Страница 3 из 22
Ввиду всех этих обстоятельств она, конечно, могла в любой момент взять отпуск, в силу сорокалетней дружбы с Никитиным – хоть на все лето.
Вот только копаться в инете, вести наблюдение и анализировать мотивы подозреваемого было куда интересней, чем колготиться целыми днями по хозяйству рядом с беспокойной дочерью и требовательной внучкой.
– Что-нибудь выбрали? – незаметно подошла и нависла над ней тоненькая официантка.
– Э… жду знакомую. Закажем, когда придет.
Варвара Сергеевна увидела в окно, как к кафе подъехало «Яндекс»-такси эконом-класса.
Открылась задняя дверца, и из машины вышла яркая, высокая и худая блондинка.
Следом, смешно пятясь задом, вылез ребенок, одетый как маленький денди: в темные брюки, полосатую рубашечку и бархатный, винного цвета, жилет.
Длинноногая молодая женщина, в больших, закрывавших пол-лица черных очках, в обтягивающих лосинах и белой майке-размахайке больше смахивала на звезду Инстаграма, чем на заботливую мамашу, – хотя в наше время большинство инстаграмных мамаш примерно так и выглядит.
В руке женщины был пухлый рюкзачок с принтом известного модного дома.
Варвара Сергеевна почувствовала, как что-то кольнуло в самое сердце – сомнений не было, это была Регина, в очередной раз поменявшая стиль и цвет волос.
Ожидая, когда парочка зайдет в кафе, Самоварова судорожно прокручивала в голове возможные варианты грядущего разговора.
«И что же ей нужно?! Неужто хочет с моей помощью разыскать отца мальчишки? Так у нее ищеек полно… А на просторах инета она шарит почище моего. Сколько сейчас ее ребенку? Эта дрянь залетела примерно тогда же, когда и Анька. Значит, родился в конце лета. Получается, как и Линке, около пяти…»
С места, где сидела Варвара Сергеевна, вход в кафе не просматривался.
Прошла минута-другая, а Регина так и не появлялась.
Самоварова напряженно следила за проходом, ведущим к дверям в туалетные комнаты – по нему продефилировали две шумные, нарядные, средних лет дамы. Одна из них передала подруге самую престижную в мире большого размера сумку и юркнула за дверь.
Прошла еще минута-другая.
Варвара Сергеевна заметила какое-то оживление: тоненькая официантка и ее коллега, молодой парень, стояли к Самоваровой спиной и, склонив головы, с кем-то разговаривали.
Когда они расступились, Варвара Сергеевна увидела, как мальчик, вышедший с Региной из такси, с трудом удерживая на плече рюкзачок с принтом, движется в ее сторону.
– Вот она! – Он обернулся на сотрудников кафе и ткнул пальцем в Самоварову. – Аря! Моя бабушка!
К столику, следом за мальчиком, уже спешил мужчина в темной униформе, судя по осанке и нетерпеливому выражению лица – управляющий.
– Добрый день. Это ваш ребенок?
Но мальчишка, чья жилетка винного цвета раздражала глаз, не дал опомниться:
– Да! Это – Аря. Варвара. Моя бабушка по маме.
Самоварова уставилась на него изумленным взглядом и тотчас заметила, что в его черных, обрамленных пушистыми густыми ресницами глазах сквозила отчаянная мольба.
– А… где твоя мама? – только и выдавила она из себя.
– Уехала. Сказала побыть с тобой.
– Это ваш ребенок? – настойчиво повторил свой вопрос управляющий.
Самоварова неуверенно кивнула.
Управляющий несколько секунд постоял у столика и, что-то прикинув про себя, отошел.
Мальчишка уверенно потянул к себе свободный стул и, слегка помогая себе ручонками, ловко на него взобрался.
На скуластом смугловатом лице мелькнула не то боязливая, не то глумливая улыбка. Если бы не детская нежность кожи и черт лица, этот разряженный мальчишка скорее напоминал бы юного карлика, чем маленького ребенка.
В горле у Варвары Сергеевны пересохло.
– Надолго она отъехала? Твоя мама?
Варвара Сергеевна поглядела на рюкзачок, который он, перед тем как сесть, плюхнул на пол рядом со стулом.
– Непонятно, – пожал плечами мальчишка.
Голова гудела.
Она совершенно не понимала, как выстраивать дальнейшую беседу.
– Пять минут назад я видела твою маму в окне. Вы вместе приехали сюда на такси!
Мальчик кивнул и по-хозяйски придвинул к себе меню.
– Можно мне пирожное заказать? И лимонад? – скорее констатировал, чем спросил он. – Ты же сегодня при деньгах? – окончательно огорошил он Варвару Сергеевну.
– Э… а мама твоя что думает на этот счет?
Теперь мальчик глядел лукаво:
– Она про это не сказала.
Конечно, не сказала. Мальчишке не было еще и пяти. И с чего бы ему быть тактичным?! Тем паче с такой мамашей…
– А что она сказала?
– Сказала найти тебя в кафе. И передать вот это…
Мальчик смахнул со лба налипшую прядь волос, деловито залез во внутренний карман вампирской жилетки и протянул Варваре Сергеевне сложенный вчетверо белый лист.
Выхватывая его из рук мальчишки, Самоварова уже знала – содержимое бумаги не предвещало ничего хорошего. Если бы сейчас этот малыш клацнул зубами и обнажил клыки, она бы не удивилась.
«Аря. Прости. Я вынуждена срочно уехать. Люди из прошлого не дают нам спокойно жить. Пригляди за моим сыном, пожалуйста!!! Я вернусь, как только смогу. Связи со мной пока не будет, когда он к тебе подойдет, я вытащу батарею из мобильного. Ты же знаешь, у нас, кроме тебя, во всем свете никого больше нет. Еще раз прости. Прости меня за все. Регина».
Несмотря на то что в кафе было прохладно – работал кондиционер, Варвара Сергеевна почувствовала приступ духоты. Лицо горело, руки дрожали.
«Люди из прошлого! – стучало в голове. – Все этой дряни неймется, все играется с огнем!»
– Как тебя зовут? – едва справляясь с волнением, обратилась она к ребенку, как ни в чем не бывало разглядывавшему картинки меню.
– Жаруа.
– Как?!
– Расслабься, – скривил мальчишка розовые и тонкие, будто нарисованные акварельной краской губы. – Мама называет меня Жора.
К столику вернулась официантка:
– Определились?
Девчушка с любопытством разглядывала нарядного чернявого мальчика, он же глядел выжидающе на Самоварову.
– Ладно… Скажи, какое хочешь пирожное, – сдалась Варвара Сергеевна.
– Два эклера: шоколадный и ванильный. И еще… чизкейк!
– Какой именно? У нас есть вишневый, карамельный и классический, – заученно оттарабанила официантка.
– Вишневый. И лимонад. И еще вот это! – Мальчик быстро прокрутил страницы меню и ткнул пальцем в какой-то многослойный, посыпанный шоколадом десерт в стаканчике.
– Вместо шоколадного эклера? – улыбаясь, уточнила девчушка.
Мальчик, сдвинув густые черные бровки, задумался и неохотно выдавил:
– Ага.
– А попа у тебя от трех десертов не треснет? – не сдержалась Самоварова.
– Ты прямо как мама сейчас сказала! – улыбнулся мальчишка, и на сей раз его улыбка была по-детски обезоруживающей.
– Хорошо. Девушка, принесите, пожалуйста, все это и для меня двойной эспрессо.
– А из десертов что для вас?
Самоварова была неисправимой сладкоежкой.
Живя с доктором, лакомиться дома она почти не могла – в последние ковидные годы Валерий Павлович, почти полностью отказавшийся от сахара, пуще прежнего следил за тем, чтобы и она питалась правильно, но пару раз в неделю Варвара Сергеевна совершала вылазки в хорошие городские кофейни и в одиночестве наслаждалась каким-нибудь вредным и вкусным десертом.
– Бутылку воды. Небольшую и не холодную.
Есть категорически не хотелось.
Как только официантка отошла, Варвара Сергеевна принялась во все глаза разглядывать чудо-мальчонку.
– Так… Мама что сказала? Долго нам здесь сидеть?
– Здесь? Не зна-а-ю… Но мама сказала, если ты меня не заберешь, меня заберут полицейские или волонтеры и отдадут в детдом! – уверенно, словно отвечая у доски хорошо выученный урок, говорил мальчик. – Мама долго жила в детдоме, сказала, что там ад. Там… – Жора задумался, явно вспоминая нужные слова, – там кормят тухлятиной, бьют и все время кричат. А если заболеешь, можно и коней двинуть, потому что на тебя всем пофиг.