Страница 3 из 6
Мне трудно сказать, чем кончится для меня стажировка в Милане. Во всяком случае, я приложу все силы, чтобы перенять лучшее у выдающихся итальянских певцов и обогатить своё искусство.
Итак, до скорой встречи, друзья!»
Итальянская история набирала драматизм летом 1963 года, когда в Большом зале Московской консерватории шли прослушивания претендентов на стажировку в «Ла Скала».
«Тогда союзным республикам давали по разнарядке места на такую стажировку, и сами республики решали, кого из своих перспективных певцов они считают нужным послать в Италию, – рассказывал в своих книгах Муслим Магомаев. – Место-то я получил, но его еще надо было оправдать – меня должны были прослушать в Москве, куда съехались молодые певцы из разных оперных театров страны».
В Италию нужно было отправить пять человек – столько, сколько итальянских балерин стажировалось в то время в Советском Союзе. Отборочную комиссию возглавляла солистка Большого театра Ирина Архипова. Выступления претендентов обсуждались долго…
«Через много лет, на конкурсе имени Глинки, проходившем тогда в Баку, Ирина Константиновна призналась мне: «А знаете, я была против вашей поездки в Италию».
Проглотил сюрприз. Даже не стал у неё спрашивать – почему. Не дорос? Или неважно тогда спел? Не так выглядел? Дело прошлое. С подчёркнутой вежливостью сказал: «Наверное, вы были правы, Ирина Константиновна. Мне надо было поехать на стажировку в Америку… К Фрэнку Синатре», – вспоминал Муслим Магометович.
Тот разговор с примадонной Большого проходил в 1987 году. А в истории иной давности, летом 1963-го, из всех представленных республиками кандидатов на стажировку утвердили троих певцов. Их имена: Муслим Магомаев, Владимир Атлантов, Янис Забер. Две оставшиеся вакансии достались Анатолию Соловьяненко и Николаю Кондратюку, которые до этого времени год обучались в «Ла Скала» и теперь отправлялись для продолжения стажировки.
Вернувшись из Москвы в родной город, Муслим решил устроить концерт в филармонии вместе с Владимиром Атлантовым. «Тогда я пел «Молитву» Страделла, «Атланта» Шуберта, «Арабскую песню» Гуно, романсы Глинки и Чайковского, арии из опер Моцарта, Верди… Аккомпанировал Чингиз Садыхов».
Примечательно, что та программа стала основой первого сольного концерта в Москве 10 ноября 1963 года, который молодому певцу предложили спеть в Концертном Зале имени Чайковского, концерта, на который толпой будет ломиться публика, ломая массивные двери престижного зала…
«Центр усовершенствования оперных певцов» – таково официальное название учреждения при театре «Ла Скала», где стажировались артисты из разных стран мира. В 1961 году по инициативе министра культуры СССР Е. А. Фурцевой в Милан впервые была направлена группа советских певцов на основании договора, заключенного с Министерством культуры Италии, и в обмен на обучение итальянских балерин в СССР.
Само название «Центра» указывает на то, что обучение в нём проходят певцы с уже сложившимся амплуа оперных исполнителей. Не начинающие артисты, а добившиеся успеха в известных театрах солисты, лучшие из лучших совершенствуют своё искусство в «Ла Скала».
Состав первой группы советских певцов, направленных стажироваться в Италию (Александр Ведерников, Евгения Мирошниченко, Тамара Милашкина, Нодар Андгуладзе, Лариса Никитина, Алла Соленкова и Николай Тимченко), показывал, что Министерство культуры ориентировалось на артистов поколения тридцатилетних. В том, безусловно, имелась логика. К этому возрасту не только окончена консерватория, но и сложился репертуар на оперной сцене…
Возраст певцов, с которыми направлялся на стажировку в «Ла Скала» Муслим Магомаев, был также от 30 и старше. Исключение составлял лишь Владимир Атлантов, которому в феврале 1964 года исполнялось 25 лет. Оперный артист во втором поколении, выпускник Ленинградской государственной консерватории имени Римского-Корсакова, солист театра оперы и балета имени Кирова (Мариинского театра), имевший к тому времени в своём репертуаре партии Ленского в «Евгении Онегине», Хозе – в «Кармен», Альфреда – в «Травиате», блистательно выступивший на Всесоюзном конкурсе вокалистов имени М. И. Глинки.
В своих воспоминаниях Владимир Андреевич рассказывал, что на стажировку в Италию он по решению Министра культуры Фурцевой проходил вне конкурса, и даже не участвовал в прослушивании: «Просто в Кировский театр пришла телеграмма, что меня направляют в Милан».
Муслиму Магомаеву на момент прослушивания, когда решалась судьба кандидатов на стажировку в «Ла Скала», едва ли исполнился 21 год. По возрасту он ещё не успел закончить консерваторию. Его первые сольные концерты в Москве к тому времени не были спеты, и на оперной сцене он ещё не выступал.
В Советском Союзе, где всё подчинялось планам и циркулярам, каноны соблюдались строго. И всё-таки случались, хотя и крайне редко, события, выходившие за все возможные рамки. Например, когда школьник, проявивший невероятные способности в науке, становился в детском возрасте студентом университета. Имя такого явления – вундеркинд.
Невероятная музыкальность – божественный дар, заложенный генетически, проявившийся ещё в предыдущих поколениях, одержимая любовь к музыке, фантастическая увлечённость и, конечно же, труд – слагаемые чуда.
Появление Муслима на всесоюзной сцене – это явление, которое, без преувеличения, потрясло страну. По возрасту своему, по статусу, не сформировавшись в амплуа оперного артиста, Муслим не подходил под сложившиеся каноны отбора на стажировку в «Ла Скала». Вместе с тем, по степени таланта ему не было равных, не было даже отдаленного похожего претендента.
Родная республика – Азербайджан протежировала необычайно одаренного молодого певца на совершенствование достигнутого им мастерства. Большая страна – СССР, покоренная его искусством, не могла закрыть ему эту дорогу.
Глава 3
Куда уходит детство?
«Я не мог поверить, что со мной стряслось такое! До самого последнего момента не верил, что всё происходит со мной…», – восторженно рассказывал Владимир Атлантов, вспоминая, с каким нетерпением ждал он поездку в Италию.
В воспоминаниях Муслима Магомаева повествование о событиях, связанных с отъездом на стажировку, сдержанное, с нотками озабоченности и даже грусти.
Конечно, Италия – мечта любого певца. Фотография зрительного зала театра «Ла Скала» украшала стену комнаты Муслима. Мечта с детских лет «рисовала» тот зал в особом ракурсе – «со сцены». Но, обернувшись явью в момент его триумфа, мечта, будто бы проверяла на верность: готов ли ради неё рискнуть своим оглушительным успехом, славой, поднявшей на невероятную высоту? Готов ли с той высоты шагнуть в неизвестность?
Много лет спустя, изучая страницы творчества и судьбы своего кумира Марио Ланца, Муслим Магометович вспомнит слова знаменитого дирижёра и композитора Сергея Кусевицкого об этом выдающемся певце: «Невозможно звезду усадить за школьную парту».
Да, стажировка – это учёба. И на каком бы уровне она ни проходила, суть та же – возвращение в статус ученика, студента. В данном случае – на длительный срок. В прекрасной, манящей, но всё-таки чужой стране. Словно полёт на другую планету…
Муслим Магомаев
Перед поездкой в Италию стажёров напутствовала министр культуры Фурцева. Что она могла пожелать? Всё, что положено в таких ситуациях. Довести установку, данную сверху. Попытаться убедить, чтобы не слишком засматривались на витрины заграничных магазинов.
Впрочем, наставления давала не только министр культуры… «Прежде чем мы отправились в Италию, с нами проводили собеседование в органах», – вспоминал Владимир Атлантов. Общение с итальянскими коллегами – артистами было запрещено. Заводить друзей на бытовом уровне также официально не было позволено.