The Kills

— Подожди на кухне, — Кейт махнула рукой на пустующий обеденный стол. — Я умоюсь и переоденусь, — она начала подниматься наверх, но вдруг замерла и обернулась. — В холодильнике есть тирамису. Если хочешь.

Я не ответил. Слушал удаляющийся топот ее ног и жалобный скрип половиц и понимал, если ничего не сделаю, не предприму, то потеряю.

***

В машине нас настигло такое непривычное тягостное молчание. Раньше мне было легко молчать с ней. В этом не было предвестника беды и проблем, скорее некая интимность, когда вы можете без слов быть рядом, при этом будто разговаривая. Сейчас каждая секунда тишины медленно и мучительно убивала меня.

— Десерт очень вкусный, — зайти с нейтральной темы казалось лучшим решением. — Самый вкусный из всех, что я пробовал.

— Спасибо, — Кейт отвлеклась от разглядывания пейзажа за окном, наградив меня благодарной улыбкой.

По влажному асфальту стелился туман, нежданно-негаданно опустившийся сегодня на город. Густой и белоснежный, словно жирные сливки, он размеренно вился в воздухе, лишь изредка являя очертания домов и голых деревьев. Туман вдыхал мрачное предчувствие в мысли. Чем гуще он становился, тем непрогляднее казалось и будущее. Ожидание беды постигло даже меня — материалиста до мозга костей.

— Что ты рассчитываешь увидеть в церкви? — Кейт намерено уводила беседу в сторону от обсуждения отношений.

— Не знаю, — признался я. — Возможно, мы не увидим там ничего интересного, а может кого-то и возьмем на примету. В любом случае, теперь я намерен как следует покопаться в жизни этого города. К тому же у меня есть вопросы к Джино.

— Да брось, — она мотнула головой. — Ты серьезно считаешь его причастным к пожару?

Мне не понравился ее настрой относительно святоши.

— С каких пор ты его защищаешь?

— Я не понимаю, почему ты взъелся на него, — Кейт смотрела пустым взглядом в туманную пелену перед собой. — Он спас меня, как ты и хотел. Довез домой в целости и сохранности.

— Это не значит, что он хороший по умолчанию, — во мне закипало откровенное негодование.

— Люцифер, Джино тут ни при чем, — Уилсон сказала это с такой уверенностью, будто знала наверняка. — Я это чувствую.

— Чувствуешь? С каких пор мы полагаемся на интуицию?

Она закатила глаза и ничего не ответила. Вредина. Моя маленькая вредина. Я отвлекся от дороги, разглядывая, как Кейт понемногу оттаивает. Спокойная улыбка украшает ее слегка бледное от усталости лицо, и румянец немного возвращается на щеки.

— Боже! Осторожно! — вскрикнула Кейт, в испуге вжимаясь в сиденье.

Инстинктивно я нажал педаль тормоза и вцепился в руль так, что чуть не разошлись швы на руке. Машина резко встала. В молочной дымке тумана посреди дороги стояла фигура, облаченная в длинное черное одеяние.

— Это пастор? — Уилсон испуганно прижимала руку к груди, видимо пытаясь унять бешено бьющееся от страха сердце.

— Похоже на то, — я присмотрелся получше.

Пастор Гудси молча стоял, взирая на нас прожигающим темным взглядом, в котором сложно было прочесть, боится он, просто опасается или может что-то замышляет? Туман взметнулся порывом ветра, медленно обтек его фигуру. Гудси невозмутимо развернулся и пошел в сторону церкви, словно такая ситуация была обыденным делом.

— Он всегда перед машинами на дорогу выскакивает? — гневно вопрошала Кейт. — Святой придурок! Меня чуть кондрашка не хватила.

Я рассмеялся и плавно тронулся с места, подъезжая на парковку у церкви.

— Как ты там сказала? Пути господни неисповедимы, — припомнил я ситуацию с Джино. — Думаю, это они.

— О, да, — иронично отозвалась Уилсон. — И пути ведут к суициду под колесами твоего авто. Был пастор, стал тефтеля.

Меня одолел новый безудержный приступ смеха.

— Честно говоря, — я наконец-то смог успокоиться, заглушил двигатель и осмотрел спешащих внутрь церкви людей, мелькавших словно призраки в тумане. — Он кажется мне каким-то подозрительным.

— У тебя все мутные, — Кейт беспечно махнула рукой. — Может даже я под подозрением.

— Ты у меня вообще самая первая подозреваемая.

Она одарила меня очаровательной улыбкой и выпорхнула из машины. Мне понадобилось полминуты, чтобы собраться с мыслями и настроиться на деловой лад, который никак не хотел идти. Я бы с большим удовольствием сейчас занялся нашими отношениями. Только сейчас я осознал, как чертовски устал от расследования и бесконечной погони. Кейт подошла поздороваться к своей новой коллеге, рядом с которой был ее сын учитель, а с ним под руку молодая девушка. Я бездумно пялился на их разговор, пока осознание медленно, но верно прокрадывалось в мой уставший мозг. Девушка по типажу была копия жертв, копия Кейт.

«Твою мать».

Я вышел из машины и слишком стремительно направился к стоящим возле входа. Наверное, у меня был больно суровый вид для человека, который приехал на воскресное богослужение. Все замолчали, слегка испуганно глядя на мое приближение.

— Добрый день, — я вперился пронзительным взглядом в лицо учителя и протянул ему руку.

— Добрый, — он опасливо принял рукопожатие.

— Здравствуйте, — я поздоровался с женщинами.

— Это моя девушка Элизабет, — поспешил представить мне свою спутницу Альберт. — Она учительница математики.

— Очень приятно, — я напустил на себя непринужденности, при этом взволнованно изучая ее внешность.

Похоже, это не укрылось от Элизабет. Она растерянно отвела взгляд, изучая здание церкви, окутанное дымкой тумана.

— Пойдем внутрь? — разбила неловкое молчание мать Альберта. — Служба вот-вот начнется.

Элизабет первая шагнула в сторону входа, утягивая за руку своего партнера. Она наклонилась к нему и взволнованно зашептала что-то на ухо. Наверняка ее напугал мой повышенный интерес.

— Что случилось? — от Кейт тоже не укрылось мое усиленное внимание к паре учителей.

— Тебе не кажется, что Элизабет уж больно похожа по типажу на жертв? — я остановился чуть поодаль, чтобы нас никто не мог услышать.

— Это ведь не преступление, — она развела руками. — Я тоже похожа, — на мой красноречивый взгляд Уилсон вскинула брови. — Ах, ну да, все под подозрением, — она картинно выпучила глаза.

— Именно, птичка. Именно, — я взял ее за руку и переступил порог церкви.

Беленые стены и прямые колонны монументально возвышались над своими прихожанами. Сводчатый потолок отражал тихий шепот собравшихся, внося таинственности в воскресное утро. Туманный сырой воздух проник и сюда, смешался с кислым запахом церковного вина. Мозаика в витражах казалась мрачной. Лишенная солнечного света и ясного дня, сегодня она являла собой не безупречное творение, а зловещие картины, бледными цветными пятнами отражающиеся на стенах. Стоило нам войти, присутствующие умолкли и на нас устремились десятки пар глаз. Без преувеличения, здесь действительно были все жители. Наше сегодняшнее присутствие явно сказало всему городу: началась самая настоящая, серьезная охота.

Кейт примостилась на самой последней пустующей скамье, взволнованная столь пристальным вниманием.

— Мы тут как белые вороны, — зашипела она, как только я сел рядом.

— Не переживай, — я медленно обвел взглядом всех собравшихся. — Нервничать уж точно стоит им, а не нам.

Жители поспешно отворачивались, чувствуя хищный интерес в свою сторону. Я каким-то шестым чувством понял: он здесь. Совершенно точно, смотрит на меня, на Кейт. Ненавидит за то, что сломал его планы, оставшись в живых, и жаждет уничтожить, забрав себе самое ценное, что у меня есть — мою женщину. Словно почувствовав эти звериные флюиды, Кейт передернула плечами и вся сжалась, придвигаясь ближе ко мне.

— Не бойся, — я, наплевав на все нормы приличия, обнял ее за плечи. — Я с тобой.

Шелест голосов вернулся в ряды прихожан, разбивая устрашающую тишину. Я внимательно осмотрел собравшихся в поисках подозрительного поведения с их стороны. Но все присмирели, не только под моим контролем, но и под контролем невидимой силы небес.